Владимир Силенков
Монголия 1
Почему монголы землю не пашут, мне ясно. Паши не паши, а кроме «перекатиполе» ничего не вырастет. А почему они рыбу не ловят? Наверное, раньше не знали, что это вкусно, а теперь, потому, что уже нет. Русские всю выловили.
Река Керулен быстрая, вода чистая, прозрачная, насыщенная кислородом. Дно в мелкой гальке и камнях. Водорослей практически нет. Откуда там рыба? Чем она питается?
Если на мосту затаиться, то вводе можно увидеть тёмную спину тайменя или серебристую ленка… Они стояли на самой стремнине. А в бесконечных заводях, тихих протоках, старицах жили сазаны, лещи и всякая мелочь.
Ловили бреднем. Вода всегда была холодная, поэтому ходили в штанах химкомплекта Л-1. Ночью. Днём рыбалка была значительно менее результативной. Глубоко не зайдёшь, а рыба видит движение у берега и успевает выйти или перепрыгнуть через сеть. Да так красиво! Бывало, рядом с человеком, тащившим бредень, вылетает и стремится хвостом по физиономии «съездить», а уж обрызгает всего точно!
В общем, как вы поняли, рыбалка не была интересной, ходи, тащи, выгребай… Я, о другом.
Жили мы 5 холостяков в двухкомнатной квартире. Как то, приехал с рыбалки рано (поздно), не знаешь, как и сказать, ну, когда все уже спали. Набрал ванну воды и запустил туда рыбу, ещё живая была. Лёг спать.
Разбудил душераздирающий вопль! Вскакиваю, бегу в другую комнату, там уже кто то включил свет… Мужики стоят в растерянности, а Саша Карнаух, босиком стоит на дужке солдатской кровати, ни за что не держится и не падает. Рядом лежит здоровенный сазан.
Оказывается, он проснулся от странных звуков в квартире. Кто-то, где-то в темноте тихонько ходит, очень подозрительно! Встав, он тоже потихоньку, на цыпочках пошёл к выключателю. Вот он уже рядом, Саша поднял руку и… тут, холодная склизкая мерзость, схватила его за ногу и потащила в коридор! Саня упал. Ужас непристойной погибели лётчика в желудке чудища включил мощную стеническую реакцию и, еле вырвавшись, (мерзость уже и за вторую ногу ухватила) он взлетел на спинку кровати! Как можно было увидеть её в темноте?
Посмеялись, пошли рыбу чистить. Оказалось, сазаны из ванны повыпрыгивали и «гуляли» по квартире.
Монголия 2
Рыбак рыбака видит издалека
Я это к тому, что когда попал служить в соседний полк, Маниту (104 иап), сразу сошёлся с близкими мне по духу неугомонными «искателями приключений» для души, для тела, романтики общения с природой и ярких впечатлений.
И вот, в августе 1974 года, собираемся выехать на охоту в открытие сезона на водоплавающую дичь.
Коллектив охотников там был маленький, энтузиастов организовать официальную охоту не нашлось.
Поэтому выезжали втихаря, без разрешения. Машину из ОБС РТО (отдельный батальон связи и радиотехнического обеспечения) организует начальник РСП (радиолокационной системы посадки). Это ЗиЛ-157 с кунгом. То, что для законной охоты нужно было приобретать специальные путёвки, мы знали. Стоили они недорого, но хлопотно. Нужно представителя коллектива командировать в Улан Батор поездом в 3 часа ночи туда, вечером обратно. Несомненно, так бы и сделали, если бы догадывались, что на бескрайних и безлюдных просторах Монголии кроме сурков и птицы водятся охотинспектора!
Выехали в субботу после обеда. Ехать километров 50-60 (полтора-два часа). Приехали рано, разбили лагерь, расчехлили ружья, костерок разожгли и решили перед выходом «глаз навострить»! Процесс был в самом разгаре, когда появляются два автомобиля Газ-69 и направляются к нам.
Это монголы. Их четверо. На нормальном русском языке представляются как охотинспекторы и просят нас предъявить разрешения на охоту. Гостям мы рады! У нас разрешения в стаканах! Тут последовало разъяснение, что они самые главные охотинспектора из Улан Батора и поэтому не пьют! А ещё употребление алкоголя с ружьём запрещено, что уже является грубым нарушением. (Во дают, мы же на охоту приехали, отдохнуть!)
Но инспектора настоятельно просят нас предоставить документы для составления протокола и направление его в консульство СССР в Улан Баторе. А ещё достали фотоаппарат (ФЭД) и стали фотографировать. Тут уж мы быстренько в кунг забились, а старший, капитан, начальник РСП, буквально фотосессию с ними устроил! Инспекторов это устроило и они уехали.
Мы высыпали с кузова и к нему, чего мол, такой смелый? А он весело так: «Пусть потешатся. Таких автомобильных номеров на учёте нет. Они фиктивные. Поэтому моё фото никому не предъявишь!»
Нет бы, валить оттуда сразу, а мы на радостях им «дорожку гладить» начали. Не пошло это на пользу. Газики возвращаются! Инспектора забегали вокруг нашей машины, тычут пальцами в номера. И прозвучала серьёзная фраза: «Криминал»! Как выяснилось, номера то фиктивные, только спереди один номер прикручен, а сзади – другой! Ну, плакать хочется… Поскучнел и капитан. Монголы уже требуют ехать с ними в Улан Батор или в гарнизон к командованию.
Ехать с ними, разумеется, мы никуда не намерены, обстановка стала на паузу. Они тоже не собираются уезжать! Стемнело. Коротаем ночь у костра. В разговорах с монголами звучат «металлические» ноты. Им нужен международный скандал! И мы для этого просто «подарочек». Это плавно доходит до мозгов и нервы начинают закручиваться. Представить себе, как мы «пленённые», приводим их к командиру полка (начальнику гарнизона) и дальше пошло-поехало… У меня уже есть в учётной карточке строгий выговор за самовольный выезд на охоту. Очень больно он мне обошёлся, на неделю был отстранён от полётов. И вот опять… Лётчик с 3-м классом. Да турнут меня с лётной работы в 24 часа! Отправят служить на то же РСП в Джиду или Могочи. (Бог создал Сочи а чёрт Могочи.) Мысли становились невыносимыми. Как может завернуться линия жизни. Из-за какой-то мелочи судьба может сделать крутой поворот, могу лишиться уже реализованной мечты!
Что делать? Как изменить ход развития событий? Ну не драться же с ними. Мы офицеры, а не бандиты. Спустить колёса, оборвать провода зажигания… В любом случае это уж криминал! Да и численного перевеса практически нет, нас шестеро их четверо. А если попробовать «пошутить» с ними? В случае успеха уедем, а неудачи – «пошутили»! Поделился планом с капитаном, одобрил. Обговорили план действий с остальными и приступили к воплощению.
У меня с собой был пиропатрон ПСНД (пиропатрон сигнальный ночной - дневной). Он у лётчиков в НАЗе лежит (носимый аварийный запас). После катапультирования и приземления лётчик может им обозначить себя. Если поджечь его с «ночной» стороны, он горит очень ярким полуметровым факелом, а если с «дневной», то ярким, вонючим, оранжевым дымом. Замысел спектакля заключался в том, чтобы инсценировать пожар в автомобиле охотинспекторов и под панику свалить!
Один Газ-69А стоял боком к костру и в нём постоянно находился водитель. Другой Газ-69 (двухдверный с вертикальным задним тентом), передом к костру и в кабине никого не было. Трое монголов сидели у костра.
Водитель, (солдат) открыл половинку капота на ЗиЛке, запустил двигатель и стал «регулировать карбюратор», чтобы подготовиться к движению, но не вызвать подозрений о нашем скором бегстве и внимание к себе привлечь!
Народ по одному залез в кунг, капитан подошёл к костру и стал его ворошить, так чтобы искры летели, а инспектора жмурились.
Сделав небольшой круг, подхожу к Газику сзади и замешкался! Руки у меня не поднимаются, будто в чужой карман нужно залезть! Капитан искоса поглядывает на меня, не понимает в чём дело. Обстановка может поменяться в секунды. Дрожащими руками вытаскиваю язычки уголка тента, достаю пиропатрон, в этот момент капитан бросает в костёр палку, а я делаю «чпок», дёргая за петлю пиропатрона и, не дожидаясь пока он задымит, просовываю его за тент. Отойдя в сторону слышу громкую «команду» капитана: «Пожар! Бензобак! Взорвётся!» Сам заскакивает в кабину Зилка, я за ним и краем глаза вижу, первое действие спектакля удалось. Из щелей Газика валил дым, а офигевшие инспектора бежали в другую сторону!
Машина рванула с места. Но пиропатрон горит не долго, секунд 30 – 40. Мы отъехали метров на 500 – 800 когда сзади загорелись две пары фар и направились в нашу сторону. Так, без антракта началось второе действие.
Водитель выключает фары, и теперь офигефшими становимся мы. Полная темнота, будто глаза завязаны! Потеря пространственной ориентировки, машина скачет на неровностях, водитель снижает скорость, а капитан командует: «Газуй!» Я успокаиваю водителя, сейчас мол, глаза привыкнут к темноте, и нормально поедем. У меня хорошее ночное зрение, но и я ничего не могу рассмотреть впереди. Ночь оказалась тёмная, безлунная с 10-ти бальной облачностью. Это и хорошо, но ехать порой было страшно. Бедный Зилок, он проваливался в тарбаганьи норы, перескакивал через валуны. Мы в кабине щёлкали зубами, но хоть сидели и держались за ручку на приборке, а как там в кузове? От получаемых ударов порой казалось, что передний мост уже отлетел, но машина оживала и продолжала движение.
К опасности налететь на препятствие добавилось ещё одно, въехать в солончак и капитально застрять там. Поэтому, когда машина попадает на спуск мы стараемся ехать по склону или вверх меняя направление движения.
Едем мы так уже долго, но от Газиков инспекторов оторваться не можем. Они постоянно крутятся рядом. Почему? Может быть, водитель иногда интуитивно нажимает на педаль тормоза, и срабатывают стоп сигналы? Мы останавливаемся, и я монтировкой разбиваю задние фонари (раскручивать некогда). Но это не приносит результата. Инспектора крутятся рядом, погоня продолжается. Уже глубокая ночь, расцветёт и мы у них как на ладони. Какой-то тупик.
Но я заметил, они иногда останавливаются. Зачем? Очередной раз, сменив направление движения, мы вышли из машины понаблюдать за Газиками. Они тоже остановились. И тут до меня дошло! Мы слышим звук их моторов, значит, они слышат нас и едут на звук!
Срочно срываемся, сменив направление движения и немного проехав, попадаем на крутой спуск: «А-а-а-а!» Было непонятно, мы ещё едем или уже летим! «Стра-а-а-шно аж жуть!» Капитан кричит: «Томози-и-и!» Но машину не удержать, что там впереди? Наконец, перепрыгнув через несколько камней машина немного выровнялась и остановилась. Выключили двигатель, вышли из машины. В кузове слышна возня, стоны, матюки но звучит команда: «Тишина! Полная тишина!»
На бугре показались фары. Сначало две. Потом подъехал второй Газик. Остановились. Выключили свои двигатели. Хлопают дверки. Слышна человеческая речь. Они нас потеряли! После короткого совещания одна машина отвернула влево, и поехала по хребту скрывшись с глаз, а вторая начала спускатся вниз. Мы с капитаном, в расстрельных позах встали возле машины, закрыв собой разбитые задние фонари, может, остались какие-нибудь светоотражатели.
Фары Газика светят сначала поверху, но по мере спуска они опускаются и светят уже прямо на нас! Мы жмуримся, какая досада! Всё пропало! Но дальше спуск ещё круче и фары отворачивают в сторону, машина продолжает движение вдоль склона. Постепенно перешла на подъём и затем скрылась с глаз.
Мы ещё выдерживаем паузу, не верится в удачу. Мужики, чертыхаясь, вываливают с кузова, трут набитые синяки. После обсуждения происшедшего возник вопрос, куда ехать дальше? То, что судя по рельефу, мы запёрлись куда-то на север, согласились все. Нам надо возвращаться на юго-запад. Но где север? Компаса нет. Ночь тёмная звёзд нет. Предложение коротать время здесь, на месте, пока не наступит рассвет, чтобы определиться с направлением движения поддержки не нашло. Главное, как оказалось, у каждого был «свой» север! К единому мнению прийти не удалось, но самый «толстый» север оказался у командира. Он махнул рукой в темноту, и мы двинулись в указанном направлении. Началось третье действие.
Долго ли ехали, коротко ли, но спирт делает своё дело и расслабуха накатывает. Голова у капитана скатилась на грудь, и он засопел. А меня не берёт. У меня снова закручиваются нервы. По сути, ничего ещё не закончилось. Охотинспектора мужики тёртые, ничего не боятся и закусились крепко. Куда они поехали?
В этом районе только два наших гарнизона Маниту (Маньт по монгольски) и Налайха (Налайх). В Налайхе стоит наш полк истребителей-бомбардировщиков на МиГ-17 и Монгольская эскадрилья, тоже на МиГ-17. В Маниту мы на МиГ-21. В разговорах с монголами я не слышал слова «Маниту», но это я не слышал! А кто-нибудь мог проговориться. Поскольку в бегстве от охотинспекторов мы забились в горушки куда-то на север, то мы приблизились к Налайхе. Разумно предположить, что монголы поехали туда. Да и в Улан-Батор им возвращаться через Налайху. А если они разделились, одна машина в Налайху а вторая в Маниту? А куда мы вообще едем? Если на север, то попадём в Налайху или упрёмся в крутые горы. Там совсем не проехать. Если на восток, то горушки должны кончиться и нас остановит река Керулен. На юге ровно, там солончаки и болота. Если на запад, то уж до железной дороги доехали бы.
Но вот запросился и водитель: «Товарищ старший лейтенант, устал я. Не могу больше ехать. Давайте отдохнём». Мы остановились. Решил ждать рассвета. Водитель бухнулся на руль, а я вышел из машины. И вижу: низко над горизонтом загорелась звезда! Большая, яркая, её не спутаешь. Это – Юпитер и он на востоке! Теперь я точно знаю, куда нужно ехать! Пересаживаю солдата на своё место, а сам, разворачиваю машину и двинулся в намеченном направлении.
Тогда я ещё молодой был. Не верил ни в Бога, ни в приметы, ни в астрологию. Читал Эйнштейна с его теорией относительности и многомерностью пространства. Но, поглядывая на звезду, на душе стало спокойнее, появилась уверенность, что приключение закончится благополучно. Это, наверное, потому, что Ангел глядел на меня с Юпитера, и улыбался моему простодушию.
Ехал спокойно, аккуратно. Горушки казались крутыми, как мы тут без фар проехали? Еду уже долго, рельеф стал более пологим. Стали попадаться следы от машин, и когда они примерно совпадали с намеченным направлением, использовал их. По ним ехать ровнее и быстрее. Но вот небо помутнело. В предрассветных сумерках въехав на очередной бугор, вижу широко раскинутые одиночные огни. Куда-то приехал! Опознать ничего не могу. Ближе всех и левее горит отдельный огонёк. Направляю машину к нему, чтобы восстановить ориентировку способом «опроса местных жителей». Пока ехал почти расцвело. Вижу домик, за ним «колючка», похож на караульное помещение. Только открыл дверку, как слышу с кузова: «Ну чего стал? Вези нас на «Золотое», там будем охотится». («Золотое» - это болотце возле аэродрома, куда канализация стекает.) От этих слов у меня сразу «гироскоп согласовался». Как на фотобумаге проявилась лента железной дороги, за ней гарнизон, а впереди железнодорожный переезд, самое «узкое» место, где нас могли ждать. И там никого нет! А домик – это та самая караулка, мимо которой мы на охоту проезжали.
Ну, уж нет ребята. Как хорошо всё то, что хорошо кончается. Я – домой!
