- Люда, - окликнула ее соседка у ворот.
- Привет, - повернулась та.
- Ты почему больше за молоком не приходишь, - Наде было жалко ее детей.
- Сегодня вечером приду, - пообещала женщина.
И она действительно пришла за молоком.
Бывали такие моменты, когда Люда приходила в себя, становилась нормальной. В такие дни она делала дома уборку, вкусно варила детям. Но это случалось очень редко. Аня и Костя любили маму, они жались к ней.
В последнее время женщина каждый вечер пела им разные песни. Это не были колыбельные, просто то, что она знала. Но и этого внимания хватало крошкам. Они засыпали моментально под нежный мамин голос.
- Подъем, - говорила она громко утром.
- Костя, быстрее, - поторапливала его сестра.
- Я сейчас, - было так холодно, что пальцы не гнулись, но топить было нельзя с утра, потому что потом никого дома не будет.
Они все вместе шли в садик. Люду перевели на кухню, посудомойкой, чтобы другие дети ее не видели. А ей от этого было даже лучше. Сейчас она могла брать еще больше продуктов домой. Не брезговала Людмила даже картофельными очистками, потому что, если их сварить, а потом убрать кожуру, то получается очень много картошки.
В тот день женщина долго была на работе. Она мыла посуду, собирала все в свои сумки. Но, чтобы все вынести, нужно, чтобы никто не остался в здании, про сторожа женщина как-то не думала. А вот в кабинете заведующей горел свет, они сидели там за столом.
- Ты чего все еще здесь? – пришел к ней сторож.
- Иди уже, - она отмахнулась от него.
Тогда Люда засунула один пакет себе под кофту спереди, и так пошла к выходу.
Если бы даже кто-то заметил, то ничего не сказали бы.
- А вот и я, - она вошла в группу, где ее дети оставались уже одни.
- Люда, нельзя так, - встала, уставшая воспитательница.
- Все, домой, - они пошли к выходу.
Дома мама была не такой, как обычно, она заботливо разложила еду по тарелкам, после этого села вместе с детьми за стол. Они ели, все было хорошо, Костя рассказывал какую-то историю, Аня смеялась над ним. Потом мама мыла посуду, а дети занимались каким-то делами. Люда помнила, что нужно сходить к соседке за молоком, а то та могла прийти сама. Она вышла на улицу, и пошла через дорогу.
- Надя, привет, - махнула она рукой, а та уже спешила к ней с баночкой.
- Вот возьми, - оно было завернуто в платок.
Женщина развернулась и вошла домой. Она сидела около окна, и смотрела в него. Люда запланировала этой ночью уйти из жизни, а зачем она здесь такая. Всюду несчастья, вокруг никого нет. Женщина надеялась напоить детей теплым молоком, они лягут спать, а она пойдет в лес, и все сделает. Она продумала каждый шажочек. А утром, когда дети проснутся, они пойдут к соседке, потому что испугаются, Анька взрослая, догадается. А та их потом отведет в детский дом, там и накормят, и одежду дадут. А возможно, и муженек объявится, который бросил их в холодном доме и с долгами.
Люда ждала.
- Мама, а ты почему такая грустная? – подошла к ней Аня.
- Все хорошо, милая моя, - почему-то вспомнилась мама.
- Нет, я же вижу, у тебя что-то случилось, - Аня сердилась.
- Нет, у меня все прекрасно, - из глаз потекли слезы.
Дочка ушла, а Люда повернулась обратно к окну. Она увидела, что там, на снегу стоит Ангел, и тянет к ней руки.
- Еще рано, - сказала она ему.
- Отдай мне своих деток, - услышала она.
- Что? – она не могла понять, как слышит его, ведь он далеко, да и стекло в окне.
- Отдай мне Аню и Костю, - говорил ей Ангел.
- А как же я это сделаю? – она не знала, как отдать ему ребят.
- А ты их уложи покрепче спать своими колыбельными, можешь таблеточку дать, а после того, как уснут, ты их мне и вынесешь, - слышала она голос.
- Хорошо, я тебя поняла, - Люда сидела, смотрела в окно и улыбалась.
Она взяла банку с молоком, вылила ее в кастрюлю, оно подогрелось. Женщина раздавила в ложке пачку таблеток, от которых можно уснуть, всыпала их в молоко, перемешала. А потом разлила по стаканам и дала сыну и дочке.
- Родные мои, пойдемте спать, - она обняла своих детей. А потом начала петь им песни. Люда пела долго, протяжно, брат и сестра давно уже спали.
- Посмотри, какие ангелочки, - слышала она голос.
- И правда, зачем ей оставлять их здесь на мучение, - пришло в голову Людмиле.
Она взяла подушки, на которых они спали, и просто положила их детям на лица.
Потом пошла, вытащила два больших одеяла, и расстелила на полу. Уже под утро, она положила сначала Аню на одно одеяло, а потом Костю. Затем начала заворачивать своих детей так, как это делают в роддоме. У нее получилось два красивых конверта, один она подвязала красной тряпкой, а другой синей.
- Ой, какие вы мои детки, - стояла она и смотрела на них свысока.
После этого, голос ей сказал, чтобы она несла их к нему, на улицу, Люда так и сделала, она положила детей в снег, и немного припорошила сверху.
- Сейчас все хорошо, не беспокойся, они сладко спят, - проговорил ей голос.
Люда вернулась домой, она села у печки, и сидела там долгое время, потом взяла со стола молоко, и сделала несколько глотков. Сон сморил ее через несколько минут.
С утра женщина встала, как ни в чем не бывало. Она собралась, и пошла на работу.
- А где дети? – спросили там.
- Заболели, - она пожала плечами, - с соседкой оставила.
А сама начала вспоминать, а где действительно Аня и Костя. Она ничего не помнит, что было вчера вечером. Может, она и правда их Надежде увела. И снова она была до самого поздна в садике. А потом пошла домой. Вошла, никого нет.
- Я знаю, это их Женька забрал, - сказала она вслух.
А потом увидела пустую банку из-под молока, и вспомнила, так их же Ангел забрал.
А также женщина вспомнила о том, что хотела вчера сделать, но так и не довела дело до конца. Она взяла веревку, и пошла в ближайший лесок. Там нашла хорошую березу, привязала на несколько узлов веревку, а потом намотала ее себе на шею.
- Скоро я с вами встречусь, - сказала она и прыгнула, но ветка ее не выдержала, и обломилась.
- Как же так, - рыдала она.
Попробовала еще раз, и опять неудача. Женщина собрала все с земли, и пошла домой. Надежда видела, как Люда ходит туда-сюда, подумала, принести ей молока, но не захотела.
- Надо будет, сама придет, - сказала она, и уже хотела отойти от окна, как вдруг заметила в доме Людмилы кроме нее никого нет.
- А где дети? – она начал приглядываться. Женщине было не по себе, она немного посидела, а потом пошла к сельсовету.
- Слыш, Петрович, можно мне позвонить? – спросила она.
- Нет, завтра приходи, - сказал ей сторож, который спал уже в своей сторожке.
- Хорошо, - пошла Надя домой, при этом поминая Петровича недобрым словом.
Она кое-как дождалась утра, и пошла уже к главному в их местности человеку.
- Здравствуйте, - вошла Надя в кабинет, и присела на стульчик.
- Надежда, говори по-быстрому, дел по горло, - он показал на кучи бумаги.
- У Людмилы дети пропали, - сказала она торопливо.
- Как это пропали? – не понял мужчина.
- Не было их дома вчера вечером, - волновалась она.
- Ладно, скажу, кому нужно, проверят, - пообещал он ей.
- Хорошо, я вам верю, - сказала Надя, встала и ушла.
В этот же день приехали из службы опеки домой к Люде.
- Мы вас приветствуем, а где нам можно увидеть Анну и Константина, - говорили женщины, которые только что приехали.
- Вы знаете. а они у соседки, - сказала хозяйка дома, она стояла и смотрела на них стеклянными глазами.
- У какой, вот у этой? – они показали на Надежду.
- Да, - Люда открыла широко глаза.
- Вызывайте милицию, - повернулась одна из органов опеки.
Когда в доме начался обыск, то Люда просто сидела и смотрела на все это, она вообще не могла понять, что происходит, и почему эти Люди к ней приехали.
- Господи, да это же не женщина, а настоящий палач, - прокричал один из мужчин, который был на улице.
- Что вы там нашли? – все бросились к нему. А когда увидели его находку, то просто побелели от того, что было в снегу.
Два ярких одеялка, завернутые красивыми конвертиками, а в них дети, мальчик и девочка. Они лежали в снегу, было похоже, что они только что уснули.
- Ааа, - закричала Люда, она стала на всех смотреть, глаза бегали.
- Увести, - сказал один из мужчин в форме.
Людмилу взяли под стражу, она не сопротивлялась, но в ее глазах читалось, что она не понимает, что происходит.
Женщина закончила говорить, все это Людмила рассказала в зале суда, она смотрела по сторонам, на людей, которые сидели в зале. Все, в том числе и судья рыдали.
- Господи, женщина, кто вы? – он не мог удержаться.
- Меня зовут Людмила, - говорила она таким нежным и тонким голосом.
В этот момент Евгений встал и вышел из зала, он не мог поверить, что когда-то полюбил такую женщину.
- Женечка, - закричала она не своим голосом.
- Нечего тут обсуждать, заседание переносится, пока Людмиле не сделают полное обследование, и не скажут, что с ее головой, - судья ударил молоточком по подставке, встал, и ушел.
Люди снова начали перешептываться и кричать, они снова оскорбляли и делали, что хотели. Охране кое-как удалось увести бедную женщину.
Люду поместили в специализированную клинику. Там она проходила различные тесты, снова и снова она рассказывала о том, как видела Ангела.
- Когда у вас начала болеть голова? – они спрашивали об этом не только у Люды, но и у ее мужа.
- В тот момент, когда Жене сделали операцию, я не спала несколько ночей, ходила за ним, вот так и получилось, - она смотрела на врача, и не понимала, что он от нее хочет.
- Скажите, а почему вы не обратились к врачу? – спрашивал он про следующее.
- Она даже на больничном по этому поводу была, - сказал Евгений, когда услышал этот вопрос.
- А вам не показалось странным, когда Людмила говорила про плесень, как про живое существо? – сейчас уже врач говорил с мужчиной.
- Нет, я думал это ее идея фикс, потому что она боролась с ней, как с настоящим врагом, - он опустил голову, понимал, что всеми своими ответами он сейчас не вернет детей.
- А как вы думаете, что ее окончательно добило? – спросил доктор у мужа Люды.
- Мой уход, - он уже давно об этом подозревал, поэтому и корил себя за то, что сделал это.
- Почему вы не взяли детей с собой? – допытывался доктор.
- Думал с матерью им будет лучше.
- Почему? – не отступал медик.
- Она работала в детском саду, разве там никто не видел, что у нее крыша поехала, все относились как к нормальному работнику, - закричал Евгений, он вскочил со своего места, и вышел из кабинета.
- Хорошо, я этого и ожидал, - что-то записал врач.
После этого доктор решил послушать, что скажет ему заведующая и напарница Людмилы. Они пришли, и только разводили руками, потому что сказать им было нечего.
- Мне все понятно, а как у вас проходят медосмотры? – спросил он.
- Обычно, - заведующая и на этот вопрос ничего не могла сказать.
Доктор сделал все записи, он вышел из кабинета, он точно знал, что у Люды не все в порядке с головой, и почему этого никто не заметил. Врач очень удивился, что даже специалисты из детского сада не могли понять, что произошло несчастье. А как с ней общалась Люба, которая была чуть ли не лучшей подругой.
- Мне все ясно, - положил он папку с записями на стол юристу.
- Лечить? – спросил тот.
- Однозначно, долго и углубленно, - в этом медик был уверен на все 100 процентов.
Да, Людмила убила своих детей, но она до последнего думала, что отдала их Ангелу. Ее поместили в специальную клинику для таких больных. Практически нельзя было гулять, вообще ничего было нельзя.
- Людмила, - позвал ее медбрат, они выводили их на прогулку.
- Я готова, - она была в платочке на голове.
- Сюда, - повел он ее по коридорам больницы.
- Спасибо, - она строила ему глазки.
- Стоять, - здесь и был тот небольшой пятачок, на котором можно было постоять, и подышать свежим воздухом.
Молодой человек не хотел смотреть на ту, которая сделала такое. Он отвернулся, была тишина.
- Ты чего молчишь? – спросил он ее, так и не повернулся.
- Была только что такая разговорчивая, - снова сказал он Люде.
В ответ ему снова была тишина, но он услышал вздох.
- Ну ладно, будем молчать, у тебя еще пять минут, - он все говорил и говорил. А когда повернулся, побледнел. Люда продела свой платок в кольцо, которое был в нескольких сантиметрах от земли, завязала, на нем и задавилась.
- Ты что, очнись, - он тряс ее, после этого быстро взял на руки, и побежал по коридорам.
Женщину спасти не удалось.
- Она сделала то, что хотела, - сказал врач, который ее осматривал.
- Прожила никчемную жизнь, и еще две загубила, - зло сказал тот самый медбрат.
- Не надо так говорить, она малахольная, - остановил его доктор.
- Не буду, - согласился он.
Хоронить Людмилу никто не захотел, поэтому ее предали земле на кладбище при больнице.