Привет, друзья!
С перерывами играю в Horizon Zero Dawn и, кажется, сформировал о ней впечатление. Вообще, она долгое время была игрой, о которой я знаю, но ничего не слышал. Почему-то мне не запомнилось ни одного раза, когда бы ее обсуждали, мне кажется, что я не прочитал о ней ни одного зацепившегося за мою голову слова. Мир ни разу ее мне не порекомендовал. Только поставил меня в известность о том, что она существует, и о том, что она должна быть хорошей.
И то, что она хорошая, на самом деле видно уже в самом начале игры. Игра полна какой-то прозрачной, простой красотой.
Это лежит за пределами того, что я могу описать, но ясно, что красота эта больше того, за что может нести ответственность сухое качество графики. Игра очень тщательно, хорошо нарисована. На столько, что на нее радостно просто смотреть. Не удивлюсь, если Horizon Zero Dawn будет все такой же красивой даже тогда, когда технологически она устареет. Игра как бы сразу же настраивает на правильный лад, показывает, как именно нужно в нее играть, и как именно нужно к ней относиться. Без выдумок и недомолвок, она сразу же раскрывает себя и позволяет себе быть волшебной.
Бывает, правда, что красота прерывается. Лучше всего Horizon Zero Dawn выглядит непосредственно в процессе игры. Конечно, это свойственно не только ей, и поэтому это не что-то, что можно было бы поставить игре в укор, но крупные планы не ключевых персонажей и их анимации, как только повествование берется через них действовать, кажутся резкими и механическими на фоне общей панорамы игры. Это не имеет большого значения, но всегда интересно, почему у игр так редко получается хорошо анимировать своих персонажей и так часто они прибегают к их анимации как к центральному способу повествования.
Вторым увлекательным местом в игре для меня стала ее предыстория. События Horizon Zero Dawn разворачиваются в новом каменном веке, наступившем после случившейся с человечеством большой катастрофы. О причинах и событиях ее в начале игры нам не известно. Но судя по всему, интуитивно понятны ее масштаб и значение – встречающиеся тут и там останки старого мира вселяют в новый мир трепет. Считается, что обращаться к самому себя погубившему прошлому нельзя и не нужно. Оно вынесено за пределы живого, оно неинтересно и скорее всего очень опасно. Новый доисторический мир не хочет знать о своем прошлом, считая, что раньше не было ничего, кроме гибели. И боится возвращения того, что прошлый мир погубило.
Новое первобытное общество счастливо жить в застывшем, отказавшемся от прошлой, а, возможно, и будущей истории мире. Ему достаточно быть благодарным своей маленькой, компактной вселенной только за то, что она выжила. История нового первобытного мира — это мир без истории, потому что последняя один раз себя уже дискредитировала. Из-за этого движение вместе с историей понимается как движение назад, к катастрофе, и куда привлекательнее и правильнее кажется жизнь в неизменном вращении перемен времен года. В каком-то смысле современность игры — это мир специальной, от части насильственной вечности.
Естественно, игра начинается, когда постоянство этой вечности почувствует себя в опасности. Когда извне и из прошлого вновь повеет угрозой, кому-то нужно будет уйти за пределы неподвижного мира и разобраться в том, что спокойнее всего было считать давно мертвым.
В этом смысле у Horizon Zero Dawn сразу два горизонта. Первый – настоящий, сегодняшний мир, во всех доступных уголках которого нам предстоит побывать. Второй горизонт – мир погибшего прошлого, картину которого необходимо восстановить и исправить.
Прежде чем отпустить нас в простор, игра знакомит нас не только сама с собой, но и с ключевыми моментами истории главной героини игры – Элой. Определяющим, самым важным событием всей ее жизни является ее изгойство. Этот статус достался ей при рождении, в наследство от загадочных обстоятельств ее происхождения и родословной. Преодолению этого статуса и выяснению своего собственного, скрываемого от нее прошлого, Элой, еще маленькой, решает посвятить всю свою жизнь. Единственный известный ей способ достижения обеих целей – участие в соревновании, для победы в котором героине предстоит до достижения нужного возраста заниматься полевой и боевой подготовкой. Собственно, этим объясняется способность Элой выживать и справляться с задачами, которые поставит веред ней сюжет игры.
Отстраненность героини на периферию известного для нее мира – еще одно ключевое ее качество для повествования, из которого складывается как почти равная зрительской неосведомленность о настоящем, так и готовность, когда это будет необходимо, отложить его в сторону для исследования уже никем не усеченной массы большего мира. Наверное, из этих обстоятельств и следует то, что, перестав быть изгоем по праву рождения, Элой моментально становится им же, меня в своем положении только его направление и смысловую нагрузку. Состояние ее остается все то же – изгойство, но вызывающее теперь уважение. Это делает Horizon Zero Dawn всегда немного тоскливой, хорошо дополняя готовые вот-вот раскинуться перед нами разрушенные, покоренные природой просторы.
К сожалению, в процессе игры становится ясно, что впечатления надвигающейся с двух сторон древности мир игры, наверное, не производит. Horizon Zero Dawn не стремится вдаваться в подробности своего мира и исследовать свою первоначальную фабулу.
Она рассказывает какие-то подробности о мире настоящем и о мире ушедшем, но их объем, кажется, не соответствует объему, который Horizon Zero Dawn будто бы предполагает. Повествование скорее сужается, становится как бы игрушечным, несмотря на то, что технически игра раскрывается. Horizon Zero Dawn не входит с собой в противоречие, но подлинного опыта родившегося на руинах больших технологий первобытного общества, по-моему, она не производит.
В целом, все, что не касается ее красоты, легко может показаться по крайней мере очень простым. Horizon Zero Dawn не избегает сложных механик или глубины прозы, но она не придает им большого значения. Она в них не погружается, предпочитая оставаться наивной. Игра упоминает и показывает интересные вещи, которые задевают воображение, но сама она их не исследует. Из-за этого, мир, который мог бы быть интересным, становится миром, который не воспринимает себя всерьез. Это не значит, что Horizon Zero Dawn провисает, с ней этого не происходит. Но потихоньку, шаг за шагом, мир игры теряет свою первоначальную полность.
Самую подлинную и глубокую простоту мироздания может показать только его необозримая, всеобъемная сложность. И такой простоты Horizon Zero Dawn, конечно, не знает и не осознает. Наверное, это один из тех случаев, когда мир нужен для того, чтобы была игра, а не игра нужна для того, чтобы сотворить мир. Horizon Zero Dawn совершенно не хочется брать на себя ответственность за свое мироздание, а ей самой, как игре, мира такого, каким он у нее получился, вполне достаточно. Сама игра серьезности к себе и не требует. Она на самом деле ей совершено не нужна. Ведь от того, что кому-то не хватает прозаичности в сказке, сказка не становится должной стать прозой. Я не уверен, что эта понорошечность была намеренной. Но как таковую игру она, на мой взгляд, не портит. Легковесность почти гарантированно позволяет Horizon Zero Dawn избежать значительных проблем и противоречий, с которыми почти так же гарантированно сталкиваются более серьезные игры. А недостатком она становится только когда игра понравилась. В конце концов, красота игры тоже простая, и все остальное ее содержание благодаря своей почти примитивности роднится с ее красотой.
Наверное, Horizon Zero Dawn могла быть другой, гораздо большей игрой. Могла быть содержательнее в том, что в ней и так показалось заманчивым. Но чувства утраты чего-то большего, разочарования она не вызывает. Ее мир не не удался, ему просто не захотелось быть сложным.
Мне всегда хочется, чтобы такие как Horizon Zero Dawn игры были неисчерпаемо большими и сложными. Чтобы их было невозможно до конца понять и запомнить. Но Horizon Zero Dawn не стремится соглашаться с моими амбициями в отношении игр ее жанра. В результате, она стала для меня игрой, которую совсем не хочется покидать, но о которой очень просто не вспомнить. Она не надоела, не начала разочаровывать. Она почти не оставила воспоминаний, и ее очень легко отложить на потом, откуда она никогда, может быть, не вернется. Как и мир, о котором она упомянула, но не стала рассказывать, даже не пройденная до конца, она не формирует впечатления не открытой еще перспективы, и всегда пребывает в своем неизменном благонравном покое. И покоем же этим она расстается с теми, кому оказалось мало одной ее красоты.
