Продолжение. Начало здесь , здесь и здесь
На двадцать пятое мая был назначен последний звонок у девятых и одиннадцатых классов. Уроков у выпускников не было, в школу можно было прийти за полчаса до торжественной линейки, в одиннадцать тридцать. Лишь тех, кто участвовал в самом мероприятии или украшал зал, попросили прийти пораньше. Катя традиционно накануне предложила свою помощь, над ней традиционно посмеялись, предложив лучше пойти на пробежку, и девушка, пожав плечами, позвонила Майе Моисеевне. Учительница приходила в школу утром и никогда не возражала против дополнительных уроков для любимых учеников. Катя хотела «погонять» программу перед выпускным экзаменом и концертом, поэтому, пока ее одноклассницы наводили красоту, она отправилась в музыкальную школу.
Чтобы не тратить время, она сразу надела чудесный брючный костюмчик пудрового цвета, купленный специально к празднику. Он отлично сидел на Кате, скрывая лишнюю полноту и подчеркивая пышные формы. К тому же цвет был очень удачным – он очень гармонировал с темными волосами девушки и освежал цвет ее лица. Даже равнодушная к нарядам Катя признала, что костюм отличный и искренне поблагодарила маму.
Девушка покрутилась перед зеркалом, собрала длинные тяжелые волосы в узел, выпустив несколько прядей у лица, тронула тушью ресницы и слегка подкрасила губы. Образ довершили удобные, несмотря на высокий каблук, туфли.
- А неплохо получилось, - с удовольствием констатировала она и улыбнулась. Сегодня никто не сможет испортить ей настроение!
Майя Моисеевна похвалила Катю за отличную технику и экспрессивность исполнения, заверила, что к экзамену девушка абсолютно и однозначно готова, волноваться не о чем. А на прощание внезапно сделала комплимент:
- Катюша, ты сегодня выглядишь замечательно! Этот костюм… Его словно сшили специально для тебя – молоденькая симпатичная девушка и костюм такого замечательного розового цвета. Очень уместно, очень точно!.. И туфли… и прическа тебе очень идет. Даже не сомневаюсь, что ты сегодня услышишь много лестных слов в свой адрес!
- Ох, - вздохнула девушка, - Боюсь, что в моем случае, самое лучшее – отсутствие всяческого внимания…
- Ты мне это брось! – нахмурилась учительница. – Ты красивая девушка и не смей сомневаться в этом! Только слепой этого не заметит! Благородные черты лица, красивый разрез глаз, чудесные волосы… А руки?.. На таких руках только бриллианты носить!.. И вообще. Знай, милая, что мода на худобу возникла недавно, а еще лет сорок назад самым лучшим комплиментом было «ты прекрасно выглядишь, поправилась». Худоба – признак болезни. Да-да! «Худой» - значит, плохой! Худая одежда, карман прохудился…
- Жаль, что я опоздала родиться, - грустно улыбнулась Катя, собрала ноты в папку, тепло попрощалась с учительницей и поспешила в школу.
Катино появление около актового зала не осталось незамеченным. Несколько ее одноклассниц – в нарядных платьях, с ярким макияжем и красиво уложенными локонами – словно стайка экзотических птиц, тут же зашевелились, захихикали, зашептались и, наконец, демонстративно отвернувшись в сторону, принялись разглагольствовать, стараясь, чтобы Катя слышала каждое слово.
- Мил, а ты слышала, что черное стройнит только до сорок шестого размера? А потом всё. Бесполезно. Жир уже не скроешь, - начала Оля Гордеева, а Мила Малинина привычно приняла подачу:
- Ой, ну, конечно! Кто же этого не знает? Поэтому НЕКОТОРЫЕ поняли – ваще бесполезно черное носить… И напялили розовое… Поросячье розовое…
- Девочки, вы темные, - томно вздохнула Таня Еремина, - это цвет…
-… САЛА! – выкрикнул подбежавший Антон Шумейко. – В чем еще мог прийти наш САЛОвей? – все, кто слышал последние слова, дружно захохотали.
- Привет, что за веселье? – к Кате, у которой уже задрожали губы, подошел опоздавший Дима.
- Угадай с трех раз! – буркнула она.
- Понял. Ты снова стала звездой дня.
- Вообще не смешно!
- А я и не смеюсь. Кстати, отличный костюм, тебе идет. Мама всю квартиру завалила модными журналами, так, вот, поверь мне – костюмчик у тебя еще и моднявый.
- Спасибо, - Катя шмыгнула носом, - Ты всегда умеешь меня поддержать в нужный момент. А еще, представляешь, сегодня Майя Моисеевна тоже сказала про костюм, что красивый. И что идет мне. А еще – что я…красивая, представляешь?
- Правильно. Вот и слушай умных людей, а не всяких там… - Димка улыбнулся, но тут же снова стал серьезным. – Кать, может, фигня, конечно… Я накручиваю… В общем, у меня почему-то какое-то нехорошее предчувствие… Ты это… Сейчас на сцену пойдем, ты ко мне поближе держись, ладно? Просто на всякий случай…
- Николаев! – из дверей зала вовсю семафорила классная, - Сюда иди! Машу ему, машу, а он не реагирует…
Дима и Катя подошли ближе.
- Николаев, пойдешь первым, - сказала учительница, - Бревнов заболел, его не будет… Первым мальчик должен идти… Ты не репетировал, но ты самый сообразительный. Больше некого поставить. Давай, иди! Строимся уже!
Дима потащил за собой Катю, но классная девушку отстранила:
- Николаев! Я сказала – только тебя меняем! Соловьева на своем месте, как и раньше – предпоследняя слева. Всё! Быстрее, быстрее!..
Одиннадцатый «А», кое-как разместившись на сцене, толкаясь и похохатывая, все-таки исполнил песню про голубей, которых «провожаем в последний полет». После этого все синхронно развернулись, чтобы спуститься со сцены и сесть в зале. Катя теперь шла второй.
Не успела она поставить ногу на ступеньку, как почувствовала сильный и, главное, неожиданный, толчок в спину. Девушка пошатнулась на каблуках, взмахнула руками и удержалась бы - впереди шел высокий крепкий Шумейко, на которого можно было бы опереться. Как нарочно (или на самом деле нарочно), именно в этот момент он спрыгнул с лестницы и отскочил сторону.
Катя грохнулась на четвереньки с задранной кверху пoпoй. Коленями она с размаху ударилась о ступени, локтями о пол и на секунду замерла от острой боли. Не в силах подняться, она прикрыла глаза и тут же почувствовала, как прямо сверху на нее падает животом худенький юркий Васька Григорьев. Поза, в которой они оказались, была не просто пикантной, она была откровенно пoшлoй, словно из фильма для взрoслых. И это на глазах всей школы!..
На несколько секунд наступила тишина, как затишье перед бурей, а потом все вокруг взорвалось хохотом, свистом и аплодисментами.
- Упс! – сказал Васька Кате в самое ухо и тоже довольно заржал – видимо, его падение было не таким уж случайным.
- Пусти меня, придурoк!.. – Кате удалось скинуть парня с себя, но в результате этого она снова потеряла равновесие и снова упала – теперь уже на пол.
- Дай руку, помогу! – крикнул Антон, а, когда совершенно ошалевшая от происходящего девушка подала ему руку, сильно дернул за рукав ее пиджака, так, что треснули нитки, а Катя почувствовала, как подмышкой расползается дыра.
С трудом соображая и превозмогая боль, она поднялась на ноги и, со всей быстротой, которую позволяли ушибленные колени, кинулась прочь из зала. В ушах звенело и гремело. Она не слышала, как ее звал Димка, не видела, как он дерется с мальчишками, которые, гогоча, пытаются удержать его. Ей хотелось только одного – провалиться сквозь землю.
Катя уже выскочила из школы, когда на втором этаже открылось окно их класса и Милка Малинина швырнула из него Катину папку с нотами.
- Саловей, барахло свое забери! – крикнула она, захлебываясь от смеха.
И вот теперь Катя сидела на скамейке в парке – в испачканном и порванном нарядном костюме, с растрепанными волосами, сдвинутыми на лоб очками и растекшейся по лицу косметикой. Она вспомнила лица одноклассников, их издевательский смех, злые слова и, разрыдавшись с новой силой, закрыла лицо руками.
Продолжение здесь