Различия и диагнозы
Прошло много лет с того времени как я начала заниматься вопросами аутизма. Сегодня я готова вам предоставить небольшую выдержку из книги которую сейчас пишу. Возможно этой публикации и не было бы, если бы не ужасающая статистика расстройств различного генеза сливаемая в один диагноз - РАС. Давайте постараемся полностью уйти от терминов, в современном диагностическом мире диагноз не поможет в реабилитации. Для удобной классификации, без диагнозов, нам нужно понимать место поражения, и от этой точки двигаться далее.
Давайте с вами рассмотрим два случая из практики, детей в сравнительной характеристике, для того, чтобы я смогла подробно изложить различие между двумя группам. В первую очередь с позиции изначального повреждения. Первое, что нам необходимо, так же как и собственно сам ребенок в наблюдении и динамике, это анамнез. К моему большому сожалению, анамнез не является опорой в том смысле, что там мы можем найти только самую сложную органику, такую, например, такую как эпилепсия, тяжелые органические видимые диагнозы. Причем хочу отметить, многие неврологи не рекомендуют делать ЭЭГ, что вызывает так же массу вопросов. Я же рекомендую ночное ЭЭГ, причем на самом раннем моменте, как только вы начинаете замечать отклонения. Это исследование убережет вас о больших проблем в будущем. Кроме того, это то, на что вы конкретно можете влиять. Что касается повреждений, причиненных центральной нервной системе интоксикациями, вирусами, бактериями найти будет крайне сложно. И часто бессмысленно. Тут нам больше помогут воспоминания матери, о том или ином заболевании ребенка в возрасте до полутора лет. При условии, что стресс первых лет жизни ребенка, не удалил травматические воспоминая о больницах, и ранних экстремальных проблемах в психике матери. И так в анамнезе, а также огромном количестве исследований, которые, проходят абсолютно все родители, мы начинаем искать те проблемы, которые создают нагрузку на нервную систему. Чаще всего анамнез это лишь первичные знания о ребенке, но без них не обойтись в процессе наблюдения за ребенком. И сочетании того, что вы будете наблюдать. А вот то, что касается описательных характеристик, то тут часто существует субъективная интерпретация того, кто пишет эту характеристику (психолог, невролог, психиатр, др.) От сюда доверие только формальное. Мы скорее ищем то, что даст нам понимание выбора дальнейшего пути. И так, начнем.
Первый случай ребенок А. мальчик 4 года.
Заходит в кабинет, осматривается. Обнаруживает ящик с игрушками. Мама так же садится в кабинете у двери, тем самым обеспечивая и закрытие пространства, и безопасность. Мы ничего особенного не делаем. В кабинете нет ничего кроме ящика с игрушками и ковра. Я задаю уточняющие вопросы касательно анамнеза, и мы ждем любой активности ребенка. И так посередине комнаты коврик. Ребенок обошёл комнату, потрогал игрушки, при этом каждую из них приложил ко рту (намек на психический возраст). Все это заняло у него не более 5 минут. Далее он, продолжая, смотреть в сторону ящика начинает громко дышать, и руки его переходят в рефлекторные отрабатывающие, динамические, резкие движения. Можете назвать это слово «крылышки» или что-то в этом духе. Далее голова ребенка отклоняется в сторону, глаза начинают косить. Он медленно садится на коврик и начинает производить ногами такие же движения, как и руками. При этом и руки, и ноги и громкое дыхание продолжается практически беспрерывно. Весь это процесс занимает у ребенка 15 мин. Все дальнейшее время уже не имеет значение, так как ребенок сидит так до самого конца встречи, которая длиться 40 минут. Его больше не интересует ни мама, ни кабинет, не игрушки, а только дёрганий частей тела. Во всяком случае, так бы выглядела чисто описательная характеристика.
Второй случай ребенок Б. девочка 3,5 года.
Заходит в кабинет. Тот же самый ритуал, мама садится у двери. Я сажусь рядом. Выходим только за руку, и только в туалет, и в целом остаёмся в кабинете необходимое количество времени. Никаких особенных физиологических изменений не наблюдается, нет дерганий рук, или других спонтанных процессов. Так же нет тонуса, напряжения, другого. Ребенок проявляет интерес к игрушкам. И тут разыгрывается такая картина, девочка начинает рыдать она тянется к игрушкам, и в то же самое время просит их спрятать, убрать из кабинета. Как только начинаешь их убирать, она плачет и требует их обратно. И так повторяется совершенно с любой активностью, в попытке помочь ребенку. Спустя 15 мин такого страдания, она вдруг начинает слюноточить (очень жидкой слюной), берет подушку и отключается в сон до тех пор, пока мы ее не будем.
Что общего в этих двух случаях из моего наблюдения? Если смотреть с позиции человека, который не включается в глубину процесса, то дети не смотрят в глаза, не взаимодействуют с живыми объектами, их поведение явно не соответствует норме, кроме того эти дети не говорят, не отзываются на имя, не реагируют на просьбы и запреты. Ну самое главное у детей стоит диагноз расстройство аутистического спектра. С той позиции с которой мы сейчас будем их рассматривать – это две разные группы детей. Общего у них нет ничего с позиции динамического анализа. У первого ребенка есть явные органические повреждения, которых нет у девочки во втором случае. И вот он самый важный критерий отличий. У всех детей, которые достигли физического возраста 3 и более лет, есть видимые физиологические нарушения. Все стимы, крылышки, судороги (могут быть различной этиологии), и что-либо еще видны под очень небольшой нагрузкой. Под нагрузкой мы имеем в веду возбуждение интереса или агрессии. Либо ребенок не хочет что-то делать, либо наоборот у него появляется возбуждение интереса к игрушкам. В этих всех случаях тело начинает выдавать массу несвязанных движений. Почему я говорю о возрасте от трех лет и старше, потому, что индикатором физиологических повреждений до трех лет, являются несколько другие механизмы. Все дело в созревании нервной системы и нагрузки, которая ей соответствует. Кроме того, существование теории влечений Фрейда, относительно развития психического либидо и агрессии, полностью соответствует физическому созреванию (вторая дуалистическая теория влечений З.Фрейд). До года доминирующей зоной возбуждения является рот (сосание, кусание, слюнотечение), после полутора лет уже активируется анальный сфинктер, и ребенок получает дополнительное возбуждение оттуда. И в три года запускаются все системы возбуждения, в том числе в половом члене у мальчиков, или в клиторе у девочек. Таким образом тройное возбуждение, или скорее возбуждение в трех зонах, не находящее адекватной разрядки, создают дикую нагрузку на нервную систему. Бывает, что телесные сильные нарушения начинаются ранее, но от трех лет это уже статистическая наблюдаемая выборка.
У детей первой группы, где существуют физиологические видимые для наблюдения нарушения, есть группа детей, у которых нарушения в работе нервной системы первичны. Девочка во втором случае имеет серьезные нарушения в развитии чисто психического аппарата. И та картина, которую мы с вами наблюдаем, называется тяжелое течение процессов амбивалентности, на фоне рождения другого ребенка, когда она была еще в симбиотических процессах с матерью. Её Эго не развивается, а скорее расщеплено, и нет психической способности испытывать одновременно сильные чувства ненависти и любви, желания играть и такого же сильного нежелания. Сильный дефицит чувств и ненависть и сиблингу. И терапия в таком случае идет по совершенно иному пути. В нашем случае довольно длительной, и крайне непростой динамической психоаналитической терапии.
По сути, дети первой группы практически всегда приобретают диагноз аутизм или РАС. Дети второй группы получают неуточненные диагнозы, в том числе и РАС. В связи в дальнейшем, я буду уводить вас от терминологии в понимание процессов внутри организма ребенка. На фоне того знания, что, первично страдает органический компонент, и мы идем по пути, который полностью отличается от второго, чисто психического. Эти пути могут встречаться и пересекаться, в рамках того, что психика развивается у всех в норме почти одинаково. Но считайте, что по большому счету вы ведете две параллельные дороги людей, где у одного человека есть физический недостаток в форме, например, утраченной конечности, но психика относительно работает, со своей специфической компенсаторностью. А у другого телесное фактически абсолютно здоровое, но из-за проблем внутри психической структуры, осваивать и пользоваться телесным получается с трудом. Самое не приятное в истории с органическими нарушениями, это то, что никто не готов взять на себя ответственно за, что-либо. Но это и понятно. Если вас наградили в роддоме стафилококком, то это статистика. Если вам не сказали, что с этим делать, это халатность. В связи с этим нет смысла искать виновных. Но есть смысл исследовать ребенка на момент понимания, что с ним что-то не так. И уже с этого момента занять взрослую и ответственную позицию по отношению к своему ребенку. И речь идет именно о взрослой позиции, она отличается от родительской. Так как ваш педагогический и родительский компонент, в плане воспитания, не будет работать, сколько бы вы не кричали на ребенка, не требовали бы от него. Он просто не может делать то, что вы хотите. С чувством заботы и понимания того, что происходит с вашим ребёнком, и вашей роли в его развитии у вас получиться скомпенсировать очень много, если вы готовы занять взрослую, осознанную позицию.
Автор: Згама Елена Евгеньевна
Психолог, Детский психоаналитик
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru