Счет на оплату
Рыжая
Ночь прошла спокойно. Температуру сбили взятыми из дома лекарствами. Плюс обтирание и компрессы. Я забылась беспокойным сном, постоянно просыпаясь, чтобы проверить состояние сына. Под утро ладонью нащупала горячий лоб Андрея. Градусник показал 39,9. Вскочила, растолкала сонного сына и влила порцию сладкого сиропа. Но лучше не становилось.
Марк играл в машинки, забившись в угол за кресло. Леся нервно кусала губы и грызла ногти. Я металась между сыном и ванной. Закутала в мокрую простыню, ожидая, когда лекарство подействует. Но оно не действовало.
- Нужно вызывать врача. - Я устало вздохнула, приглаживая влажные, растрёпанные волосы любимого малыша.
- У нас нет страховки. - Леся сказала это так тихо, что я могла и не услышать, если бы не слушала. - Мы так быстро уехали, что на оформление страховки времени не хватило.
Подруга виновато опустила глаза. Но я не осуждала её. Просто набрала номер ресепшен и попросила вызвать скорую. По счетам придётся платить. Я не представляла, что так много.
*** ***
Андрей спал в больничной палате, рассчитанной на двоих маленьких пациентов. Вторая койка пустовала. В руке сына катетер, от которого тянется прозрачная трубочка капельнице. Я слежу, чтобы он не ворочался и ровно держал ручку. Глаза слипаются. Я устала за трудную ночь и не менее тяжёлый день. Скорая приехала быстро и отвезла в ближайшую больницу с детским педиатрическим отделением. Тщательное обследование и анализы не показали серьёзной проблемы. Просто обычная вирусная инфекция, с которой организм не смог справиться самостоятельно. Оставаться под наблюдением врачей нужно ещё не меньше суток.
А я даже зубной щётки не успела с собой прихватить, поехала в том, что было на мне. Леся обещала привести, но не знала, с кем оставить Марка. Несколько дней можно перетерпеть и без средств личной гигиены.
- Синьора, — в приоткрытую дверь заглянула медсестра, — доктор Донати просит вас пройти к нему в кабинет.
- Хорошо, — киваю и прошу: — Посмотрите, пожалуйста, за моим сыном.
Мы говорим на английском, но с трудом понимаем друг друга. Показываю на Андрея, повторяю фразу и подкрепляю поясняющими жестами. Женщина улыбается и проходит внутрь палаты, а я выхожу в коридор через секунду после.
Итальянские больницы светлые и просторные. На стенах рисунки из мультиков и сказок. Я с удивлением рассматривала круглолицее лицо Маши из мультика “Маша и медведь”. Устроены и небольшие игровые уголки, где на невысоких столиках лежали карандаши, альбомы и пластилин, а на полках — конструктор и мягкие игрушки.
До кабинета доктора идти несколько минут. Я коротко стучу и вхожу после разрешения.
Доктор Донати привлекательный мужчина с короткой стрижкой и сеточкой морщин вокруг глаз от постоянной улыбки. Он радушно встаёт при моём появлении, приглашающе показывает на стул. Я сажусь. Мужчина рассматривает меня и цокает языком, обозревая рыжую спутанную гриву волос. Кажется, рыжие здесь в моде. Держусь отстранённо и прохладно. Комплимент за комплиментом. Я устала, проголодалась и не настроена на флирт. Спрашиваю о состоянии сына и получаю развёрнутый, успокаивающий ответ, в конце которого мне выдан белый лист с таблицей и цифрами. Смотрю на колонки цифр и слов несколько минут, прежде чем понимаю: это счёт на оплату. Цифра внизу выбила воздух из лёгких. Я смотрела на неё и не понимала, что сейчас делать. Пятнадцать тысяч евро. Больше миллиона рублей. Таких денег у меня нет.
Поблагодарила доктора слабой улыбкой и вышла. Я знала, что медицина в Европе очень и очень дорогая, но чтобы настолько?
Просчитываю варианты. Стоимость пребывания будет только расти: почти половина суммы составляет плата за палату. На счетах таких сум нет. Только на вкладе, где я хранила остаток денег, с которыми я сбежала из дома шесть лет назад. Закрою счёт и потеряю проценты. Но сейчас это не главное. Достаю телефон и решительно открываю приложение. Палец не дрогнул, когда жала кнопку “Закрыть вклад”. И ничего. На экране надпись: “Для закрытия вклада обратитесь в офис Банка”. Да что ж такое?
Звонок в банк ничего не дал. Извинились, посочувствовали, но попросили обратиться в офис. Ничего не поделать. Сползла по стенке. Гостиница оплачена ещё на три дня. Билеты домой не покупались. На счетах чуть больше пятисот тысяч, с учётом денег, отложенных на билеты. Заработать за столь короткий срок нужную сумму не смогу.
Слёзы стекают по глазам, но я не замечаю их. Думаю, думаю, думаю…
Чьи-то ноги в чёрных туфлях вырастают перед глазами. Вытираю их рукавом и чуть слышно бормочу извинения. Стыдно. Но к сыну такой идти нельзя. Чуть сдвигаюсь в сторону и пытаюсь подняться.
Меня буквально вздёргиваю в воздух. И только в этот момент обращаю внимание на человека, который стоял передо мной. Артём. Опять. Снова. Здесь.
Мне стыдно, что он видит меня такой слабой в очередной раз. Но я устала быть сильной!
Воронов протягивает мне платок, и я вытираю влажные ресницы и распухший нос. Меня берут за руку и ведут куда-то. По сладкому запаху свежей выпечки понимаю, что мы оказались в кафетерии. Сажусь на отодвинутый для меня стул. И жду непонятно чего. Может, чуда? Да нет…
Белый пластиковый стакан становится на глянцевую столешницу, рядом — кусочек ароматнейшей пиццы. Давлюсь слюной, но рискую спросить:
- Это мне? - Получаю утвердительный кивок. С удовольствием впиваюсь зубами в предложенное лакомство и запиваю обжигающим язык и губы кофе. Вкусно! Жизнь уже играет новыми красками. Стараюсь не смотреть на Воронова, поэтому не сразу отслеживаю момент, когда он придвигает к себе счёт и начинает внимательно его изучать.
- Отдай, — пытаюсь отобрать. - Тебя не учили, что некрасиво совать нос в чужие документы?
- А тебя учили, что обманывать нехорошо. Мы плохо усвоили уроки, — Артём приподнял выразительно очерченную бровь и подвинул обратно чек на оплату. - Что думаешь с этим делать?
- Оплачу, — постаралась пожать плечами как можно беззаботнее. - У меня есть другие варианты?
- Деньги есть? - От спокойного голоса мурашки по телу. - Сумма немаленькая.
- Не твоё дело, — огрызаюсь. Глупо? Да. Но этот мужчина уже крепко засел под кожей. Не хочу засовывать занозу глубже: вытаскивать намного больнее.
- Я помочь хочу. Кстати, это тебе. - На стол опускается пакет с такой чужой для здешней реальности эмблемой известного продуктового магазина. - Леся передала одежду и средства личной гигиены для тебя и Андрея.
- Спасибо, — машинально благодарю и убираю пакет на колени. Кофе допит. В животе больше не свистит от голода. Жить можно. А у меня есть два дня, чтобы найти деньги. Это куча времени! Поднимаюсь, намереваясь уйти.
- Ты не ответила на мой вопрос. - Артём останавливает, хватая за запястье. Его хватка крепкая, надёжная и совершенно безболезненная.
- Я справлюсь, — звучит уверенно. У меня нет других вариантов. Справлюсь.
- Леся сказала, что у вас почти не осталось денег.
- Предательница, — бурчу под нос. И уже громче: — Я решу этот вопрос сама.
Мужчина громко вздыхает. А гордость предательски шепчет, не позволяя принять помощь, которую предлагают. Не люблю оставаться в долгу. И если бы была уверена на 100 процентов, что справлюсь, никогда бы не согласилась на сделку.
- Назови цену своей помощи.
*** ***
Артём
Я понимал, что Рыжей стоило произнести эти слова. Она не может просто довериться, просто принять помощь. Знает, что за всё нужно платить. И я был готов к такому раскладу событий ещё в тот момент, когда постучал утром в номер, где поселились девушки.
Открыла Леся, бледная, растрёпанная, с залёгшими чёрными кругами под глазами. Она зевала, прикрывая рот ладошкой. Из глубины номера доносилась тихая, размеренная мелодия местного музыкального канала.
- Можно войти? - Вместо приветствия. Леся посторонилась, пропуская внутрь. Так легко? Думал, что придётся пробиваться с боем. - Могу я увидеть Дину и Андрея?
- Их нет, — девушка забралась на большую кровать с ногами. Темноволосый мальчик тут же придвинулся поближе, требуя ласки.
- А где они?
- В больнице. Андрею стало хуже. Мы не могли справиться собственными силами. Пришлось вызывать скорую. - В голосе печаль и нотки вины.
- Страховка покрывает расходы?
- У нас нет страховки, — Леся потупила глаза. Пальчики находят ручку лежавшего рядом пакета и начинают нервно теребить. - Я не оформила перед отъездом. Слишком спонтанной получилась поездка.
- Деньги есть? - Прямой вопрос. Простой и сложный одновременно. Леся колеблется, не решаясь ответить. Я вижу сомнения. Стоит ли давать мне такое оружие против себя? Она не доверяет мне. И это чувство понятно. Присаживаюсь рядом. - Я хочу знать точно. Пойми, нас с Диной связывает слишком многое, даже больше, чем думает она сама, чтобы я вот так бросил на произвол судьбы её и сына, — очень хотелось добавить “своего”, но ещё рано. - Мне не позволит совесть. Возможно, ты не в курсе наших отношений…
- В курсе, — Леся отодвигается, — именно поэтому я…
- Ты расскажешь мне, — перебиваю, — всю правду, а не ту сказочку, что уже явно начала сочинять.
Леся снова молчит, обдумывая мои слова. Она играет волосами сына, перебирая прядки тёмных волос. Лёгкое чувство зависти проскальзывает глубоко внутри и исчезает прежде, чем получается осознать причины его появления. Не тороплю. Сейчас девушка выбирает между разумом и чувствами. И очень надеюсь, что победит первый.
- У нас почти не осталось ничего. По крайней мере, из тех денег, что можно просто взяться. По сути, на карте только деньги на обратные билеты. И ещё немного мелочи на кофе в дьюти-фри.
- Сколько нужно?
- Не знаю, — Леся пожимает плечами. - Лечение без страховки очень дорогое.
- Понял, разберусь.
И сейчас разбираюсь.
- Назови цену своей помощи, — повторяет Рыжая, чем выводит меня из задумчивости. Она сжимает и разжимает кулачки, пытаясь скрыть нервы и чувство собственной беспомощности.
- Ты уходишь из газеты и будешь работать на меня, — озвучиваю условия.
- Нет, — категоричное.
- Мне нужен переводчик. Я собираюсь расширить границы бизнеса и выйти на азиатский рынок. Твоё знание языков мне пригодится. Обещаю гибкий график и хорошую зарплату.
- Нет. Я не хочу уходить с работы. Мне нравится быть журналисткой. Пусть небольшие деньги, но нам хватало.
- Не отказывайся сразу, — прошу. Давай так: поехали со мной в командировку на неделю. Посмотришь, как всё происходит, попробуешь, а потом решишь. Согласна?
Рыжая смотрит недоверчиво. А моя тактика явно работает: потребуй невозможного, затем сбавь цену и сделай вид, что идёшь на уступки. Ещё немного и капкан захлопнется. Сколько бы птичка ни трепыхалась, она только сильнее запутается в силках. А я подожду, пока моя своенравная птичка поймёт, что запуталась окончательно и бесповоротно так, когда осознаёт: наши жизни переплетены. Я терпеливый, столько ждал, что пару недель или месяцев роли не сыграют.
А как уменьшить этот срок придумаю позже.
Беру со стола счёт и протягивая руку. Давай, девочка, будь умницей. Сделай шаг навстречу. Я не разочарую тебя, обещаю.
Дрожащие пальцы неуверенно ложатся в раскрытую ладонь. Улыбаюсь легко и открыто. На душе тепло и радостно. Робкая ответная улыбка на пухлых красивых губах. Во взгляде только одна просьба: не обмани.
Не обману. Ты - свет в этом мире. Только с тобой я дышу и живу, остаюсь собой. Только ты, я и наш сын. Не разочарую.
Продолжение:
PS. Автор ни разу в жизни не был за границей и понятия не имеет о ценах и реалиях зарубежной медицины.