Сегодня 40 дней с тех пор, как умерла моя свекровь. Сорок дней! Ей-Богу, всё как будто было вчера. Вот установщики дверей уходят, оставив меня в грязной квартире, и я ругаюсь, собирая древесную стружку веником. Вот звонит телефон, оставленный заряжаться на столешнице кухонного гарнитура. Вот Саша говорит: «Настя, мама умерла», а я ему в ответ: «Ну нет, Саша, нет!». Его голос в трубке, мой голос в пустой кухне. Я слышу наши голоса так чётко, словно 12 ноября сегодня.
Через 25 минут после звонка я уже поднималась в квартиру, перепрыгивая ступеньки. Приехала и раньше участкового, и раньше перевозки, и раньше менеджера ритуальных услуг. Поэтому впервые прошла через все круги этого, в буквальном смысле, зловещего и ужасного дурдома.
Всё должно быть достойно!
- А цвет обивки какой хотите?
- А цвет ленточки?
- Подушечка с кружевом или без?
- А простынь?
- Крестик деревянный или серебряный?
- Иконку в руки какую дадим?
- А надпись на венок придумали?
- Цветы! Цветы на крышку посмотрите.
- Ручки у гроба, кстати, какие? Золотые?
…
На часах было 1:07. Вопросы сыпались и сыпались на нас, как мелкий град. Мы стояли в комнате около стола, за которым сидел менеджер ритуальных услуг. Растерянные от шока. Уставшие от бесконечности суток. А он всё продолжал задавать какие-то бессмысленные вопросы, открывая перед нами многочисленные каталоги и предлагая что-то выбрать. От цветов и вариантов рябило в глазах: гробы, крышки, ручки, ленты, венки, платья…
Но ещё больше меня тошнило от слова «достойно».
«Это хороший выбор, достойный»
«Это подороже, зато достойно»
«Всё должно быть достойно!»
Мне хотелось сгрести в кучу все эти каталоги, засунуть их менеджеру за шиворот и заорать: «К черту твоё «достойно». Разве есть уже в этом смысл? Сыновья потеряли мать, а ты им спустя два часа после её смерти продаёшь кучу дорогих ритуальных принадлежностей под соусом достоинства».
Пожалуйста, когда я однажды умру, не хороните меня «достойно».
Можете отблагодарить нас…
Несмотря на то, что мы старались выбирать только недорогое, чек за ритуальные услуги всё равно оказался в районе 200 000 рублей. И несмотря на то, что всё было оплачено, на каждом этапе: морг – церковь – крематорий – кладбище, кто-то да пытался отщипнуть от нас ещё денег.
Стоя у гроба в церкви, священник высчитывал, когда будет 9 дней:
- Вы меня обязательно позовите. Только лучше делайте в субботу. В воскресенье я не могу. Договорились?
- Да мы хотели близким кругом…
- Нет, ну вы что, надо всё по правилам сделать. В субботу, да?
Тут я не выдержала:
- Слушайте, давайте не сейчас и не здесь. Все ждут начало церемонии.
На кассе в крематории женщина распечатала договор на оплату. Самая недорогая урна – 17 000 рублей. 1000 рублей – услуга прощания.
- Подождите! Мы только что из церкви, церемония прощания прошла там. Здесь она нам не нужна.
- Девушка, так положено. Вам скажут несколько слов.
Мы зашли внутрь. Скорбная женщина в чёрном завывающим голосом проголосила: «Помни-и-и-м, скорби-и-и-м, помни-и-и-м, скорби-и-и-м…». А потом предложила нам купить маленькие свечи по 100 рублей.
- Подождите, но мы же уже купили и поставили свечи в церкви!
- Это же за упокой души!
На выходе из крематория нас встретил сотрудник в униформе:
- Кремация состоится в 16.20. Я буду провожать гроб до печи. Вы можете меня отблагодарить…
Саша потянулся за деньгами. Я вовремя среагировала, сжала его локоть, а мужчине сказала:
- Мы вам очень благодарны. Прощайте!
На улице нас уже ждала так называемая бригада сопровождения (четверо мужчин, которые носили гроб). Их услуги были оплачены по прейскуранту. Кажется, около 27 000 рублей. Руководитель бригады подошёл к Саше:
- Наша работа закончена. Вы можете отблагодарить нас и водителя…
Уже по отлаженной схеме, я повторила:
- Мы вам благодарны. Прощайте!
Я могла бы ещё рассказывать и рассказывать про тот день и всю ту неделю, но время 23:43, а я хочу успеть опубликовать этот текст именно сегодня. Поэтому пусть остальное умрёт в архивах моей памяти.
Берегите себя!