- Оксана Владимировна, - в комнату заглянул один из сотрудников следственно-оперативной группы, - под шкафом пакет нашли. В нём халат белый, маска медицинская, верёвка и нож.
- Очень хорошо, - следователь оторвалась от дневника, - отдайте эксперту. Пусть проверит пальчики.
Полицейский кивнул и исчез также бесшумно, как и появился. Новичков в составе их группы нет, каждый отлично знает своё дело. И сейчас они действуют, как единый, слаженный механизм, в котором каждая деталь выполняя свою отдельную задачу, обеспечивает четкое выполнение процесса.
Следователь прикусила колпачок шариковой ручки и перевернула очередную страницу дневника…
23 марта
Сегодня был ужасный, просто отвратительный день. Пожалуй, помечу его в календаре черным маркером. Неприятности преследовали меня с самого утра. Проклятый будильник… Хотя, винить во всех моих проблемах бездушную пластмассовую коробочку, напичканную китайской электроникой, не совсем справедливо. Будильник честно выполнил свою задачу, пропиликав в назначенное время незатейливую мелодию. Однако, достучаться до моей безмятежной души, почивавшей в царствии Морфея, не смог.
Как тут не вспомнить добрым словом моего бывшего? Лёшка по натуре своей был жаворонком, а потому всегда поднимался до будильника и жизнерадостно гремел на кухне чашками, блюдцами. Неуклюже хлопал дверцами холодильника и радостно мурлыкал себе под нос какую-то, известную лишь ему одному, мелодию. В такие моменты мне просто хотелось убить его. Истинные совы меня поймут. Но, видимо , в награду за мои мучения на кухне меня всегда ждал свежесваренный кофе и вкуснейшие бутерброды. Лёшка, весь такой забавный, в фартучке с полотенчиком и половничком в руках колдует у плиты.
- Садись, Одуванчик, блины почти готовы…
Именно от него у меня выработалась привычка, начинать утро с ароматного кофе. Но, как оказалось, я совершенно не умею его варить. Более того, я не умею просыпаться рано утром, для того, чтобы успеть сварить его. Пришлось переходить на дешевые аналоги, пакетики «три в одном». Лёшкина любимая турка пылится на полке без дела. За то время, что я нахожусь в душе, электрический чайник монотонно бурля и клокоча, кипятит воду, в которую я затем высыпаю дежурный пакетик «три в одном». Он настолько сильно отличается от кофе, который готовил Лёшка, насколько моя жизнь до развода не похожа на эту, настоящую…
На работу я почти не опоздала. По крайней мере никто ничего не заметил. А может и не захотел замечать. Ну, что они мне сделают? Уволят? Вряд ли… Желающих работать на «скорой помощи» практически нет. А потому руководству приходится мириться с нашими «мелкими недостатками», к числу которых относится моя непунктуальность.
Старенькая «Газель», украшенная красными полосами, такими же красными крестами и цифрами «03» на своём проржавевшем борту, станет на эти сутки нашим основным пристанищем. Я привычно заняла своё место в салоне автомобиля и, закрыв глаза, постаралась уснуть. Хоть на несколько минуточек. Наш водитель Федор Михайлович, пожилой усатый дядька, вёл машину плавно, избегая резких рывков и поворотов. Сколько лет он крутит баранку этой тарантайки? Думаю, что меня ещё не было на свете, когда Михалыч, тогда ещё молодой паренек, пришел в нашу больницу… Под ровный рокот мотора я, незаметно для себя, задремала. Снился мне Михалыч… молодой, стройный, но всё с теми же усами и кепкой, нелепо сидящей на его голове. Мы бежали с ним по зеленому лугу, залитому солнечным светом. Я весело смеялась, а Михалыч хитро смотрел на меня, подкручивая свои длинные усы.
Я остановилась и принялась рассматривать Михалыча, продолжая при этом смеяться, а он вдруг пробасил:
- На выход, приехали…
Действительно, машина остановилась, и кто-то уже даже открыл дверь нашей скорой.
- Какая квартира?- спросила я фельдшера, стараясь продрать сонные глаза.
- Пятнадцатая, - ответил мой немногословный напарник, имя которого мне было незнакомо. Видимо кто-то из новых… не очень-то он приветлив! Ой, да ладно!
Мы поднялись в нужную нам квартиру и принялись звонить в дверь. Полная тишина.
- Что там ещё, - вновь недовольно прогундел мой напарник и принялся барабанить в дверь.
"Очень неприятный тип," - подумала я и отвернулась.
В квартире по-прежнему стояла мёртвая тишина.
- Слушай, - заговорила я, - а может там уже того? Дверь надо ломать?
Напарник посмотрел на меня взглядом, которым учителя смотрят на отпетых двоечников и покачал головой. Ладно, сама знаю, что нельзя.
- Звони диспетчеру, скажи тишина в квартире.
В этот же самый момент за дверью раздалось шуршанье, и старческий голос проговорил:
- Вы кто такие? К кому?
- Скорая, бабуль. Вызывала? – громко ответил напарник.
Сухо щелкнул замок, и дверь открылась. Перед нами возникла пожилая, сухонькая женщина. Подслеповато щурясь от света, старушка проговорила:
- Скорая? А что так быстро? Обычно дольше едет.
- Повезло, значит, бабуль, - недовольно проговорил напарник, - зачем вызывала, что болит?
- Пока ничего, обычно к обеду начинает спину ломить, так я вас пораньше вызвала. Думала пока доедете, как раз начнется.
Старушка удивленно рассматривала нас, явно недоумевая, как можно не понимать таких простых вещей.
- Бабушка, сейчас у Вас что-нибудь болит? - громко спросила я.
- Не кричи, деточка, я всё слышу, - проохала женщина, - сейчас всё хорошо. Вы попозже приезжайте. Я уже тогда звонить не буду, к двенадцати вас жду.
С этими словами женщина захлопнула перед нами дверь и щёлкнула замком. Напарник выругался и принялся спускаться по ступенькам вниз, я поспешила за ним.
На улице на нас практически сразу же накинулся Михалыч:
- Вы где ходите? Оператор звонил, крупная авария на выезде из города. Все экипажи туда направили. Быстрее…
Мы поспешно заняли свои места, и машина рванула вперед, оглушая близлежащие улицы душераздирающим сигналом.