Егор Семёнович присел на край кресла, вчера ему позвонили из районного совета ветеранов, просили быть к девяти, зачем – не сказали. Голос у председателя был загадочный, чтобы это значило? Звякнули медали, Егор Семёнович решил надеть другой костюм, тяжеловато столько металла на груди носить. Повесив в шкаф один костюм, он снял с плечиков другой, на нём были орденские планки, этого будет достаточно. На глаза попалась небольшая коробочка, там хранились его военные фотографии, рука сама потянулась к ней. Устроившись в кресле поудобнее, Егор Семёнович открыл коробку. Он нечасто её доставал, пожелтевшие карточки бередили душу, а врач говорил не волноваться.
Здесь, на групповом фото, он в Польше. После взятия большого города, в часть приехал корреспондент, сделал это фото для статьи. Со статьёй что-то не получилось, а фото осталось. Егор Семёнович «пробежал» взглядом по знакомым лицам. Он помнил их всех по именам. Вот Михаил, бывший партизан, умел ходить почти бесшумно. Раз поспорил с сослуживцем, что пройдёт за спиной немецкого часового и тот его не услышит. Прошёл, даже два раза, а когда начальник разведки узнал об этом, то досталось обоим спорщикам. Крайний слева – Василий-маленький, так его прозвали за невысокий рост, ловкий был чертяга! За минуту мог влезть на любое дерево. А это Василий-большой, богатырского телосложения был человек, так «языка» приложит, что тот терял сознание. Погиб Василий-большой в Берлине. Этот вот, в центре, тёзка его - Тишин Егор, отличный стрелок, за сто метров попадал в спичный коробок, сейчас живёт в Белоруссии.
В армию Егора Семёновича призвали в 1943 году, после недолгих курсов, он попал в разведку, где прослужил до конца войны. В тот день, когда все праздновали Победу, его выписали из госпиталя, это было уже третье ранение. Вопреки ожиданиям что их отпустят домой, его полк собирался в дорогу со всем своим вооружением. Слухи о войне с Японией были, но каждый думал, что его это не коснётся. Уставшие от войны солдаты, хотели только одного – мирной жизни. Через всю страну их повезли на Дальний Восток, прямо об этом не говорили, но все догадывались. Расквартировались недалеко от Биробиджана, началась подготовка. Умудрённых боевым опытом бойцов, учили преодолевать рвы, ходить в гористой местности.
Егор Семёнович взял следующую фотографию, тут он со своим отделением, это они на мосту, на самой границе с Китаем. Через три дня они все уйдут на задание, вернётся только пятеро. Память отнесла ветерана в тот день. Через час после фотографирования, их построили, каждому выдали новенькие автоматы, они были гораздо легче ППШ, с рожковым магазином. После тренировочных стрельб, бойцы остались довольны новым оружием. Из разведчиков сформировали группы, к которым придавался радист, сапёры и переводчик, в его группе получилось двадцать один человек вместе с командиром. Группы вышли за сутки до того, как Советские войска пересекли границу. Их задачей являлась проверка дорог, мостов, любых сооружений на пути, по которому должны пройти войска. Первый же встретившийся им мост оказался заминирован, сапёры управились быстро, утопив ящик с взрывчаткой и две авиационные бомбы в реке. Оставив на мосту условный знак, группа пошла дальше.
Идущие впереди основной группы разведчики, доложили, что за холмом деревня, жителей и японских солдат не видно. Взяв в полукольцо населённый пункт, долго разглядывали его в бинокли, они были почти у каждого разведчика. Несколько домов стояли совсем рядом с дорогой, отличное место для засады. Через полчаса увидели старика, он вышел из крайнего домика и пошёл прямо к ним. Командир группы, взяв с собой его и переводчика, пошёл навстречу старику. Егор Семёнович тогда впервые увидел местного жителя, удивился, как жизнь держится в теле этого сгорбленного старика с «жиденькой» бородкой? Через переводчика узнали, что японцы ушли, но на холме остался их большой отряд. Ещё он рассказал, что каменистый отвал на вершине холма заминирован, если его взорвать, то большие камни обрушатся на дорогу и на деревню, старик очень просил убрать эту опасность. Времени разведывать подходы к позиции японцев не было, командир попросил старика отвести на холм. Старик сослался на свою немощность, но обещал дать проводника. Махнув рукой, он кого-то позвал, от домика бежал мальчишка. Когда он подошёл, то все ахнули. Мальчик был худенький, совсем маленького роста, на его ногах, вместо обуви, были деревянные дощечки с ремешками. Старик сказал мальчику, что нужно сделать, тот кивнул и повёл в сторону от деревни.
Группа собралась у подножья холма, командир достал лист бумаги, попросил мальчика нарисовать проходы, показать, если тот знает, где сидят японцы. У мальчишки неплохо получилось, всё было понятно, но дополнительная разведка не помешает. Разделившись, разведчики стали подниматься на холм по двум тропам. Сапёры всматривались в землю, если им что-то казалось подозрительным, то они подавали знак, разведчики укрывались за камнями, ждали разрешения идти дальше. Обезвредив несколько противопехотных мин, сапёры вывели разведчиков на почти ровную площадку. Мальчик что-то шептал, переводчик переводил: «За кустами японцы с пулемётом, тропа будет проходить мимо них, незаметно не пройти». Егор Семёнович был в этой группе старшим, он пошёл с тремя разведчиками в обход японцев, оставив остальных на площадке. Японцев нашли быстро, они особо не прятались, видимо надеялись на мины. Разведчики подкрались к каменному креплению, три гранаты решили исход боя, ни один японец не успел выстрелить. Когда все собрались, мальчик указал выше, с его слов там был основной отряд японских солдат. Он вызвался показать, как их можно обойти и даже оказаться выше. Мальчик шёл тихо, он снял свои деревяшки с ног, они сильно гремели при ходьбе. Через полчаса, разведчики уже выглядывали из-за камней, наблюдая за доброй сотней японских солдат. Здесь у них всё было основательно подготовлено. Пулемётные точки расставлены полукругом, отдельные солдаты лежали за большими камнями, дорога под ними - как на ладони.
Оценив обстановку, Егор Семёнович тогда понял, что группе, которую вёл командир, к японцам близко не подойти, значит, их нужно отвлечь. Разместив разведчика с трофейным пулемётом чуть в стороне, приказал ему стрелять во всё что движется, патронов не жалеть. Дождавшись, когда все будут на местах, подал команду – «огонь». Японцы сразу поняли невыгодность своего положения, последовала контратака. Человек двадцать японских солдат стали подниматься по склону, когда они были совсем близко, их забросали японскими же гранатами, те отступили. В бинокль хорошо было видно, что несколько солдат скинули чехлы с миномётов, вот теперь будет жарко! Отдав команду разведчикам укрыться, Егор Семёнович продолжал наблюдать за врагом. Ещё человек двадцать готовились к атаке под прикрытием мин. Начался обстрел. Мины падали не точно, больше было недолётов, но осколки камней летели во все стороны, один попал Егору Семёновичу в ногу. Когда обстрел прекратился, все увидели японцев, их лица были перекошены от злости, на солнце блестели штыки, завязался бой, в одном месте дошло до рукопашной.
Кажется, отбились! Удалось даже взять в плен трёх солдат и офицера с саблей. Японцы изредка постреливали, но их огонь был для разведчиков не опасен, если не высовываться. Егор Семёнович оглянулся, возле камня лежал мальчик, он был мёртв. Всю оставшуюся жизнь ветеран винил в его смерти только себя. Нужно было отправить его вниз! На позициях японцев разорвалось несколько гранат, стало понятно, что в бой вступила вторая группа разведчиков. Крикнув - «В атаку, за мной», Егор Семёнович стал спускаться, забрасывая противника гранатами. Через несколько минут всё было кончено, несколько японских солдат подняли руки, другие были либо мертвы, либо ранены, настал черед сапёров, они в бою не участвовали. Разминирование заняло порядочно времени, со слов сапёров было много ловушек, хитрых сплетений проводов и тщательно замаскированных мин. Пока суд да дело, на холм поднялись местные жители, старику показали, где лежит мальчик. Его тело забрали две женщины, остальные обступили японских солдат. Старик попросил командира отдать им их, командир возмутился, переводчик не успевал переводить. Не дослушав командира, местные бросились на солдат, несколько секунд разведчики были в замешательстве, потом стали оттаскивать женщин и стариков от японцев, но где-то было уже поздно, солдаты лежали с разбитыми головами, кто-то стонал.
Фотография выпала из рук ветерана, дуновение ветра, из приоткрытого окна, подхватило бумагу, как опавший с дерева лист. Глаза Егора Семёновича смотрели на сервант с посудой. В совете ветеранов была торжественная обстановка, представитель военкомата репетировал речь, корреспондент местной газеты делал наброски своей статьи. Председатель совета ещё раз перечитал наградной лист: «…За мужество и отвагу, проявленную в борьбе с милитаристской Японией, наградить младшего сержанта Светлова Егора Семёновича медалью «За отвагу»…». Внизу документа стояла дата: 10 сентября 1945 года. Не дождавшись ветерана к назначенному времени, председатель совета ветеранов заволновался, позвонил ему домой. На том конце провода сообщили, что Егор Семёнович скончался. Приготовленное на торжество шампанское, разлили по бокалам, не чокаясь, помянули ветерана.