Часто вижу у людей... кхм... кхе-кхе... определённых взглядов историческую претензию к нацполитике советской власти. Мол, а вы не офигели там земли САМОЙ Российской империи всяким там меньшинствам раздавать? Был же Туркестанский край, были Казанская губерния, Терская область, нормально же общались. И зачем на их месте было плодить квазигосударства с многозначительным окончанием "стан"?
Если коротко, ответ здесь такой. А вы что, хотите как в Алжире? Дело в том, что политика Франции в Алжире - эталонный пример смеси великодержавного шовинизма с расизмом и запоздалыми уступками, которые приходилось делать под давлением, когда можно было сделать с позиции сильного. Иными словами, полная противоположность советской национальной политике. Итог вы знаете - тотальный арабо-франкорез, миллион трупов и окончательная деколонизация.
Интеграция Алжира во французский мир произошла в ходе примерно сорокалетней контртеррористической операции по установлению здесь европейского конституционного порядка. С 1848 года Алжир подразделялся на департаменты, которые посылали в метрополию своих депутатов. "Алжирские депутаты" всегда выступали в парламенте крепко сбитым блоком, который жестко отстаивал интересы своей территории.
Однако, депутаты эти представляли интересы только французских колонистов в Алжире. Местные аборигены согласно постановлению Сената от 1865 года имели статус "неграждан" (ничего не напоминает?), проживали в туземных коммунах под властью военной администрации и подчинялись положениям специального "туземного кодекса" от 1871 года. Согласно туземному кодексу, местные, например не имели права публично критиковать французских чиновников и французское государство в целом. Но в основном кодекс применялся для мелочных наказаний за незначительные преступления.
Сменить гражданский статус алжирцу в теории было можно, полностью отказавшись от ислама, даже не как от религии, а как от статуса гражданских отношений. Но проблема была в том, что почти все ключевые сферы жизни местного населения, такие как брак, отношения между родственниками и права наследования регулировались исламскими нормами. Отказ от них был равносилен разрыву отношений со своей семьей и добровольному изгнанию из общины. Поэтому этот путь не работал.
Такое положение дел сохранялось до эпохи Интербеллума. На фронтах Первой мировой сражалось более 200 000 алжирцев в рядах французской армии, не менее 25 000 из них погибли. После войны практика массового привлечения туземцев в армию продолжилась. В том числе и из армии вышла и алжирская национальная интеллигенция. Большинство из этих деятелей, как например Фархат Аббас, были настроены профранцузски. Сам Аббас вообще писал, что никаких алжирцев как нации нет, а должны быть только французы алжирского происхождения. Более радикальный Бен Бадис утверждал, что алжирцы то есть, но они "верные друзья Франции" и всего лишь требуют равных прав.
Надо было что-то менять, но это поняли не только лишь все. Самым догадливым оказался Морис Виолетт, генерал-губернатор Алжира. В 1935 году он предложил провести в Сенате дебаты по частичному предоставлению алжирцам гражданских прав. Но тогда обсуждение было сорвано "колониальным лобби" и депутатами-"алжирцами".
В 1936 году к власти во Франции пришли левые. В правительстве Народного фронта Виолетт получил пост Государственного министра. В конце декабря 1936 года Виолетт и Леон Блюм подготовили законопроект о предоставлении алжирским мусульманам гражданства Франции. Он распространялся на несколько категорий туземцев. Итак, чтобы стать полноправным гражданином Франции нужно было :
1. отслужить в армии и дослужиться до офицера или иметь награды за воинскую доблесть.
2. Иметь диплом о высшем образовании французского университета.
3. Быть избранным в местные советы или быть представителем местной традиционной знати.
4. Иметь орден Почетного легиона или Почетную медаль труда.
Алжирец, который удовлетворял хотя бы одному из этих критериев имел право на гражданство без всяких дополнительных условий.
Законопроект Виолетта-Блюма был по своей сути очень мягким и выгодным Франции. Он позволял бы сформировать из местных преданную французам, образованную и дееспособную элиту, которая стала бы фундаментом для контролируемых реформ в Алжире. Но правые так не думали. Они развернули отчаянное сопротивление. Правая пресса голосила, что предоставление гражданства аж 25 000 из 4.5. миллионов алжирцев станет началом конца колониальной власти в Алжире, а сама Франция и вовсе исламизируется. "Алжирские" депутаты организовали забастовки чиновников и мэров в своих департаментах, а сам законопроект утонул в бесконечных обсуждениях парламентских комитетов. В 1938 году он был отклонен, даже не попав на рассмотрение в Национальное собрание.
Правые своего добились, но, как часто бывает, их локальная победа обернулась стратегическим поражением. И когда двадцать лет спустя Де Голль вышел к алжирцам с предложениями аналогичными концепту Виолетта-Блюма, они уже никого не впечатлили. Удержание же Алжира военным путем было безумием. Крах Французского Алжира стал памятником политической близорукости, черносотенному национализму и тупой упертости людей, называвших себя патриотами.
Автор - Саня Любомирский