Много волшебных стихов, поэм, былин, песен подарили русской поэзии новогодние праздники, но мало кто знает, как их проводили сами поэты. Воспоминаний сохранилось немного, ведь это бытовая, часто скрытая за домашними стенами часть их жизни. «Солнце русской поэзии» Александр Сергеевич Пушкин встречал новогодний праздник так.
Сразу приходится сказать, что в последнее время весьма распространился миф о том, будто Новогоднюю ночь, введенную усилиями Петра Первого в 1699-ом году, к 19-му веку благополучно забыли, и до большевиков она оставалась лишь праздником императорского двора. Однако воспоминания тех лет говорят об ином.
- Васильев день – ночь разгула -
Вовсе не при дворе императора встречал Новогоднюю ночь из года в год Пушкин. Правда, в его времена много в любимом нами празднике воспринималось иначе.
Во-первых, действительно праздновали ее в основном русская аристократия да дворянство, да кое-где купцы, стремившиеся приблизиться к высшему свету.
А во-вторых, в Новогоднюю ночь обычно проводились придворные балы-маскарады; ворожили на суженых, на судьбу; по улицам ходили ряженые; в кабаках и в ресторанах было не сыскать свободного места. А все потому, что для людей того времени ночь с 31-го декабря на 1-ое января — это прежде всего ночь на Васильев день — главная ночь разгула нечисти и гаданий.
- С «Татьяной-пьяной» -
Одну из таких ночей, с 1830-го на 1831-ый год Пушкин встретил в Москве, в знаменитом и недавно открывшемся тогда ресторане «Яр» на Кузнецком мосту. Основатель этого ресторана, французский повар Транкиль Ярд, сам приветствовал своих гостей, а у него уже тогда по обыкновению собирался весь московский бомонд.
Своему другу П. Вяземскому, после этой ночи Александр Сергеевич писал: «Новый год встретил я с цыганами и с Танюшей, настоящей Татьяной-пьяной. Она пела песню, в таборе сложенную, на голос «Приехали сани»:
"Давыдов с ноздрями, Вяземский с очками,
Гагарин с усами, девок испугали и всех разогнали…»
В ресторан Пушкина привел в эту ночь его закадычный друг, Павел Нащокин, а украшением праздника стал настоящий цыганский табор. Впрочем, и табор этот, и ресторан Пушкин уже видел не раз. Прекрасно знал он и даже был на короткой ноге с той самой «Татьяной-пьяной» — популярной в то время цыганкой Татьяной Дмитриевной Демьяновой, прекрасно исполнявшей русские романсы и песни.
Познакомились они еще в гостях у Нащокина, куда Татьяна часто приходила со своей подругой.
Про ресторан же дошли до нас от Пушкина вот такие строки:
"Долго ль мне в тоске голодной пост невольный соблюдать
и телятиной холодной трюфли Яра поминать?"
- Ярмарка московских невест -
Сохранилось в истории и то, что 1834-ой год Пушкин встречал у родственницы своей жены — Натальи Кирилловны Загряжской, в гостях у которой был сам Сперанский. Именно с ним провел Пушкин Новогоднюю ночь в разговорах о Пугачеве, о собрании законов, о первом времени царствования Александра и обо всем, что ему хотелось тогда обсудить с одним из важнейших людей эпохи.
Рождество во времена Пушкина праздновалось 26-го декабря, а после него начинались знаменитые «ярмарки московских невест» — рождественские балы, куда свозило своих дочерей на выданье русское дворянство со всех уголков России.
Прекрасно эта традиция описана в «Евгении Онегине», где на «ярмарку московских невест вывозят Татьяну». На одном из таких рождественских балов, в доме танцмейстера Йогеля, встретил Пушкин свою Натали.
А за год до этого (как сейчас, так и тогда, перед Новым годом было принято навещать дома друзей и знакомых) поэт, нанося визит прелестной московской барышне Елизавете Ушаковой, набросал ей в альбом вот такие стихи:
"Вы избалованы природой; она пристрастна к вам была,
И наша вечная хвала вам кажется докучной одой.
Вы сами знаете давно, что вас любить немудрено,
Что нежным взором вы Армида, что легким станом вы Сильфида,
Что ваши алые уста, как гармоническая роза…
И наши рифмы, наша проза пред вами шум и суета…"
Когда же Елизавета спросила, почему он не подписался, поэт ответил:
«Так вы находите, что под стихами Пушкина нужна подпись? Проститесь с этим листком: он не достоин чести быть в вашем альбоме».
- Карнавальный кортеж -
В письмах «солнца русской поэзии» находим мы развенчание и еще одного современного мифа о Новом годе. Принято считать, что шампанское, как неизменный атрибут новогодних праздников, закрепилось лишь во времена советской эпохи.
Однако, Пушкин не раз возил этот игристый напиток своим друзьям в качестве новогоднего презента. Он же распивал его в том самом ресторане «Яр», наслаждаясь веселостью Новогодней ночи. Принимал участие поэт и в праздничных маскарадах, и вместе с карнавальным кортежем, разъезжал по Петербургу в черном домино и в карнавальной маске.
Карнавальный кортеж — это компания ряженых, которая один за другим объезжает знакомые дома. В каждом из них шутки, рассказы, угощения… Суть развлечения в том, что хозяева всячески стараются узнать тех, кто к ним приехал, а гости — наоборот: не выдать за костюмами реальные лица. Домино же — это плащ с капюшоном и с длинными рукавами, который надевали представители знати на маскарады.
- Ёлки-палки -
У Пушкина в «Истории села Горюхина» находим мы и весьма любопытное упоминание новогодней Елки: «Музыка была всегда любимое искусство образованных горюхинцев, балалайка и волынка, услаждая чувствительные сердца, поныне раздаются в их жилищах, особенно в древнем общественном здании, украшенном ёлкою и изображением двуглавого орла».
Дело в том, что про Ёлки после кончины Петра и про то, что дома снаружи нужно украшать деревцами или еловыми веточками, действительно благополучно забыли, и к началу пушкинского столетия укоренились они лишь в традиции украшать кабаки.
По ним, торчащим обычно с их крыш так, чтобы видно было отовсюду, да по двуглавому орлу, и узнавали питейные заведения тех времен. Меняли такие Ёлки обычно раз в год, как раз перед Новым годом, потому что снять или водрузить их на крыше было ох как не просто.
В память об этой традиции остались нам восклицания «ёлки-палки» и «ёлки зеленые», понятное нам и сегодня «Опять под ёлкой валялся?». В XIX-ом веке были широко распространены такие выражения, как «Пойдем-ка к Ёлкину — для праздника выпьем!», «Видно, у Ивана Ёлкина был в гостях — идешь шатаешься» и т. д.
Источник: klauzura.ru
Член Союза писателей, литературовед
и экспериментальный режиссер
Александра Ирбе