Феноменологию можно описать двояко: это метод философского движения или учение о феноменах сознания. Воспользуемся цитатой из сочинений философа М. Шеллера: «феноменология – это не имя для новой науки, не слово, заменяющее слово «философия», но имя, обозначающее установку духовного видения, при котором человек получает возможность видеть и переживать нечто, что без такой установки остаётся скрытым: именно царство фактов особого рода».
Интерес к не проясненному объединил феноменологический метод и психологическое знание. На границе двух областей родилась экзистенциальная психология, использующая феноменологию как надёжное средство для постижения реальности психического.
В феноменологии много внимания уделяется очищению сознания от всякого рода предпосылок. Это означает рефлексию предпосылок, которые конструируют образ чего-либо в человеческом сознании. Когда феноменолог очищает сознание от предпосылок, он не стирает их, но доводит сознательный образ до состояния «самоявленности», в котором присутствует и само содержание, и то, что способствовало именно такой его конфигурации.
Иными словами, механизм формирования (выражаясь феноменологически – конституирования) предмета познания оказывается достаточно явленным мышлению для того, чтобы осмыслить его происхождение, структуру и побочные явления, искажающие первоначальный смысл объекта познания. «Назад к самим вещам!». Об этом главный девиз феноменологии, введенный её основателем Эдмундом Гуссерлем.
Возвращаясь к цитате Шеллера, можно сказать, что скрытое, которое под действием феноменологического метода становится явным, это механизм смыслообразования, включающий в себя ответы на следующие вопросы: как складывается то или иное представление в моём сознании; какова сущность того процесса восприятия, который породил данное представление; какова «изнанка» моего сознания, рождающая те или иные внутренние движения и смысловые структуры?
Эти вопросы впоследствии не в меньшей степени заинтересуют и практических психологов. Сближение феноменологии и психологии было очевидным из-за их общих интересов к сознанию как совокупности смыслопорождающих актов, требующих своего анализа.
Феноменология как психологическая практика содержит свои отличительные черты:
1) В психологической практике подлежит вскрытию и проговариванию то незримое в сознании, что является основанием зримого. Феноменологически ориентированный психолог постоянно обращает внимание на оптику, через которую он видит клиента и понимает генезис его проблем. Он рефлексивно и феноменологически возвращается к собственному видению, чтобы преодолеть не проясненные искажения, мешающие терапии. К очевидности приводится то, что скрыто от очевидности. Вскрываются всякие «самопонятности» («это и так понятно»), феноменолог постоянно приближается к осознанию схем «самопонятностей», закономерностей их работы, ибо если что-то понятно само собой, то оно не проживается.
2) Смысловое содержание фрагмента опыта клиента истолковываются из системы самого опыта, в котором находится явление или фрагмент. Феноменолог не привносит без необходимости в эту систему чуждые теоретические построения, памятую о принципе подозрения к самому себе как искажающей смысл активности, которая заслоняет истинную реальность. Конечно, домысливать за клиента – не преступление, особенно, если психолог достаточно опытный, чтобы видеть закономерности в душевной жизни людей. Феноменологический взгляд избавляется от всего того, что действительно заслоняет от психолога переживания клиента в их непосредственном, подлинном виде.
Феноменология вводит ряд философских понятий. Одно из них – феноменологическая редукция. Домысливание, зовущееся в феноменологии естественной установкой, предлагается редуцировать, т.е. заключить в скобки, убрав его влияние на акт познания человека. Естественная установка в познании не отрицается, она только перестаёт быть довлеющей, определяющей схемы конструирования образа. Феноменологически ориентированный психолог после проведения процедуры остаётся один на один с непосредственно данными переживаниями клиента, его телесностью, его речью – его «явленностью». В перспективе у такого психолога появляется возможность уловить больше аспектов опыта, которые остались бы скрытыми, находясь он в своей естественной установке. И сам клиент, откликаясь на феноменологическое обращение к себе, «усваивает ценность внимания к своему переживанию, доверия себе, получает свободу быть автором своей жизни, а не пленником внешнего суждения или теории» (Артеменко, 2022). Гуссерль так пишет про феноменологическое редукцию: «возвращение к истокам, которые теряются из виду в торопливом повседневном мышлении».
Феноменология в психологии означает еще и то, что человек научается воспринимать окружающие повседневные вещи и события по-иному, «остраненно» (от слова – странность). Острание как способ познания реальности, возвращающий к существованию окружающие человека вещи, был введен русским исследователем Шкловским. При помощи остранения достигается эффект нарушения автоматизма восприятия путём нового (странного) взгляда на знакомые явления и вещи. Перераспределяя внимание, практик-«остранитель» освобождает себя от оков автоматизированного существования, в которое заключен, давая вещи зажить в его сознании по-новому. Как выразился сам Шкловский, цель остранения – «дать ощущение вещи». «Остранененный взгляд на мир, порожденный удивлением, есть то, что делает осознание возможным. Остранение заставляет нас еще больше удивляться и вопрошать, оно подвигает человека к тому, чтобы мыслить. Так оно ведет нас к осознанию и пониманию».
Напоследок приведу несколько цитат по мотивам лекций философа В. Бибихина. В контексте психотерапии, как практики работы с неизведанной психической реальностью, эти цитаты кажутся опорами в борьбе с постоянными сомнения относительно своих возможностей и смысла своей активности.
«Нет ничего лучше потерянности и растерянности». «Почему? Что теряешь в потерянности? Теряешь дорогу, теряешь себя – какого «себя»? Того, который и так был потерян в своих слишком четко поставленных целях, на своих слишком ровных путях. Потерять этого потерянного, потерять дорогу, которая сама – потеря... Такая потерянность – выход в открытость, где всё непрерывно начинается заново...». «Чтобы найти себя, надо себя бросить». «Бросить себя-потерянного и обрести себя-потерявшегося, идущего в пространстве без указателей и заранее проложенных путей...» (Я. Мановас, «Бибихин: опыт слушания»).