Вера жила с мамой, отца не помнила и не знала. Мама не рассказывала ей ни про капитана дальнего плаванья, ни про летчика. Просто отмалчивалась. И Вера с годами потеряла к этому неизвестному «отцу» всякий интерес. Нет его и нет. Пусть это остается маминой тайной.
Но сама она не желала себе такой судьбы. Всегда мечтала о сильном плече и о надежном мужчине рядом. О богатстве не думала. Только о любви и о счастье. Таком, как у маминой сестры, тети Жени. Она жила с мужем в далекой Сибири, и в детстве, когда билеты на поезда были еще доступны, они ездили к ним в гости.
Замечательное было время! Небольшой поселок, утопающий в зелени, и домик дяди и тети на самом краю села, прямо у могучего леса.
Только вот дяди больше нет. Погиб на лесоповале. На похороны они съездили, но с тех пор так ни разу и не были. И жила тетя Женя одна. Детей у них не было.
Вера работала на молокозаводе учетчицей, а мама вышла на пенсию. Жили скромно, приходилось крутиться.
- Замуж тебе надо, дочка, годы к тридцати подходят, - сетовала мама.
А за кого замуж? Мужчин свободных в ее окружении не было. Школьные и институтские друзья все давно переженились. Тоскливо в одиночестве, но работа спасала. А во всякие клубы она не ходок.
Но вот и ей улыбнулось счастье. Стал к ним на предприятие приезжать в командировку инженер из Москвы. Новое оборудование установили, вот он за ним и следил время от времени. Приличный мужчина, старше Веры, солидный. Один раз заговорил с ней, другой. Да и на свидание позвал.
Только не сложилось. Глупостей она сама наделала, конечно, оставаясь с ним в гостинице под жаркие слова о любви и громкие обещания. Но как узнал, что Вера ждет ребенка, так его и след простыл. Стал приезжать другой, строгий и седовласый.
Нет, разыскивать она его не стала. А ребеночка сохранила. Родился мальчик слабеньким, сначала большой патологии не находили, но наблюдали. Сердечко беспокоило врачей. А к трем годам стало ясно, без операции не обойтись.
- У нас можно сделать, Вера Ивановна, но шанс не велик, лучше в Москву, - сказал ей врач, и Вера заплакала.
Где же таких денег-то набраться. Да и очередь. А если без очереди, то еще дороже. Горевали они с мамой не на шутку. Квартиру продать – на улице останутся.
- Сходи к директору, Вера. Попроси адрес отца Ромочки. Не железное же у него сердце. Вдруг поможет.
И Вера пошла. Но директор адреса не знал и дать какие бы то ни было координаты отказался. Не имеет права, мужчина-то, оказывается, женат. Зачем ему такие проблемы?
Вера проплакала всю ночь, а наутро застала и маму в слезах. Письмо она получила из Сибири, от соседки сестры Жени. Умерла она. Просила приехать, дом завещанный на них. Нужно что-то решать.
- Езжай, Вера. Горе большое, но Женечку не вернуть, а жизнь Ромы дороже наших слез. Дом унаследуй, через полгода продашь, будут деньги, вылечим нашего мальчика. А пока занимать придется. Только у кого?
- С директором поговорю, может помогут, - ответила несчастная молодая мать.
Вера любила поезда, припомнились поездки с мамой в Сибирь, свое беззаботное детство. А сейчас она ехала с тяжёлым камнем на душе, понимала, что тётя Женя уже не встретит её у ворот… Тётя часто писала, просила приехать с Ромочкой, но они так и не собрались.
«Да чем же я так Бога прогневала, что столько несчастий свалилось на меня в один момент?», - рыдала в подушку бедная женщина. В ту же минуту подумала, что впервые в жизни упомянула Бога. Закрыв глаза, она тихо попросила о помощи: «Господи, помоги, больше мне не к кому обратиться».
Добравшись по снежным заносам в поселок, Вера первым делом зашла к соседке, тете Агафье. Вечером сидели за столом в ее жарко натопленной избе.
- Я за Женей три года присматривала, болела она сильно, из дома уже не выходила без посторонней помощи. А вам не сообщала, не хотела с места срывать, - жаловалась престарелая уже женщина.
- Мне очень жаль, но у меня сыночек больной, не могли мы с ним путешествовать, - ответила Вера и попросила ключи от дома.
Та протянула ей связку и небольшой сверток.
- Вот, она просила тебе отдать, если приедешь. У меня оставила, чтобы не стащил кто.
Вера развернула белую тряпицу и увидела старинную икону, которая всегда висела у тети Жени в углу.
- Это Николай Чудотворец. Обратись к нему, он обязательно поможет и чудо сотворит.
- Я не знаю, как обратиться-то, - произнесла Вера, глядя на поблекший лик святого .
- Проси своими словами, он услышит.
Затем они пошли в дом тети Жени. Растопили печь. Вера огляделась вокруг, все как прежде, только холодно очень, и угол пустой, где икона висела.
- Сейчас подтопим, а потом ко мне пойдем. Заночуешь у меня, за один раз дом не согреть. А завтра протомим как следует.
Так и сделали. Но ночью Вере не спалось. Она держала рядом с собой икону и просила о помощи сыночку, просила своими словами о чуде. Если может, пусть сотворит.
А на следующий день водрузила Николая Чудотворца на место и весь день они с теткой Агафьей печь топили, прибирались, стряпали.
- Не знаете, кому дом продать? – спросила наконец Вера. – Деньги нужны.
Та пожала плечами и сказала, что поспрашивает. Только просила икону не продавать.
- Оставь себе в наследство. Завсегда пригодится.
Перед сном Вера с надеждой смотрела на старца с бородой и шептала ему свою просьбу: спаси и сохрани моего сына, сотвори чудо, не оставь меня, грешную, в беде и вечном горе…
А ночью ей показалось, что слышит под окном шаги и слабый стук по стеклу. Подбежала к окну. Явно скрипел снег и видна была чья-то тень. От страха ее заколотил озноб. И тут она услышала слабое: «Помогите»…