В последние десятилетия о вьетнамских лётчиках традиционно принято говорить в превосходных тонах. Мол, малые числом, да храбрые вьетнамцы из «Йен Се» и «Сао Да»* надрали задницы сотням американских агрессоров. В отличие от арабов — вечных неудачников, терпящих поражение за поражением от маленького Израиля.
Почему так вышло? И вообще, правда ли, что вьетнамцы — настолько чудесные пилоты?
По правде говоря, это слишком большое упрощение: практически невозможно что-то серьёзно сравнивать без привязки к конкретным обстоятельствам, событиям, географии. В реальности всё несколько сложнее. Более того, я почти уверен, что средний уровень пилота-араба был как минимум не хуже, чем у пилота-вьетнамца. Просто одни столкнулись с огромным неповоротливым монстром американских ВВС, флота и КМП, которые от назойливых вьетнамских МиГов почти всю войну просто отмахивались; а другие — с компактными, злыми, хитрыми и мотивированными ВВС Израиля.
Представьте себе одну гипотетическую ситуацию. Вы — опытный пилот Севера. В 1970 году вы каким-то чудом оказываетесь вдали от родины, на Ближнем Востоке (за три года до того, как там появится группа северных корейцев). Вовсю идёт война на истощение. Арабы — друзья СССР. «Друзья СССР — наши друзья» — думаете вы.
Вас, такого опытного лётчика, спрашивают: «А как во Вьетнаме борются с налётами империалистического агрессора? Вы ведь уже сбили десятки американских самолётов, научите нас!»
«Хмм, да легко! — уверенно говорите вы. — Взлетаем, по команде с земли садимся ему на хвост, стреляем… и всё! Обычно просто срываем налёт; а если повезёт, то ещё и собьём кого-нибудь».
От подобных слов у вашего собеседника волосы начинают шевелиться так, что фуражка с кокардой в форме огромного орла приходит в движение…
«Так, подождите. Начнём сначала. Как вы вообще узнаёте о том, что американские самолёты приближаются к вам?» — произносит египтянин.
«Обычно они летят большими группами и на хорошей высоте — издалека на радаре видно. Пока они собираются, мы как раз успеваем взлететь. Потом их встречают ЗРК, а затем уже — мы…»
Поверил ли вам египтянин? Вряд ли.
«Знаете, о том, что евреи здесь, мы обычно узнаём, когда начинают взрываться первые бомбы. Мы пробовали ставить на их пути ЗРК — такие же, как у вас. Много расчётов… Что получилось? Да смилостивится над нами Аллах! Самолёты сионистов висели высоко в небе на границе зон поражения; так, чтобы расчёт долго за ними следил. А потом внезапно прилетали другие — над самой землёй, где ракеты их не достанут. Разве американцы не делают так же?»
О чём ещё вы хотите ему рассказать? У американцев есть «Шрайки» (управляемые ракеты), которые наводятся на цель по лучу её РЛС, но вы помните: у евреев нет никаких «Шрайков». У них вообще нет управляемого оружия, только простые «тупые» бомбы. Вы смотрите на карту и вдруг понимаете, что здесь, в Египте, плотность расположения ЗРК и ствольной артиллерии выше, чем даже вокруг Ханоя. Советников из СССР здесь тоже ничуть не меньше, и они не в штабах, они на позициях. Но почему всё, что работало во Вьетнаме, не работает здесь?!
«Подождите, — говорите вы, — но ведь у вас есть радары, которые могут увидеть самолёты противника даже на малых высотах. Что значит «прячутся за складками местности»? У нас во Вьетнаме такого нет… И в конце концов, вы же как-то их перехватываете? Я слышал, у вас были воздушные бои. Тут всё наверняка просто: пилота наводят на цель, он выпускает ракету…»
«Какую ещё ракету?! — перебивает вас египтянин с грустью в голосе. — «Мираж» легко уходит от любых ракет. Это у вас американцы слепы и беспечны. Ракета не захватит цель, которая летит с такой большой перегрузкой. А главное, нам самим нельзя маневрировать! Если же лететь по прямой, тебя наверняка собьют. И вот ты бросаешь самолёт то в одну сторону, то в другую. Чувствуешь себя как выжатый лимон, но при этом счастлив, ведь ты живой!»
Становится ясно, что вам нечего ему предложить. Ни одна из ваших тактик здесь не работает. Здесь другое всё: климат, условия, противник. ВВС Северного Вьетнама оказали на исход событий очень слабое влияние. По большому счёту, они были для американцев лишь назойливой мухой, которая иногда неприятно кусала. На счету МиГов не более 5% всех американских потерь над Северным Вьетнамом. ЗРК С-75 доставляли неиллюзорные проблемы. Ствольная ПВО (AAA) вообще была главным генератором «крыльев F-105» и прочих фирменных вьетнамских материалов для расчёсок и кастрюль. МиГи… ну, просто добавляли остроты процессу. На самом деле, большинство американских пилотов за всё время своего пребывания в Юго-Восточной Азии так ни разу с ними и не столкнулись. А когда за истребители брались всерьёз, случалась очередная «операция «Боло»». К концу войны жизнь вьетнамских пилотов стала ужасной: американцы лишили их главного козыря — внезапности. Всё воздушное пространство северян просматривалось радарами. Любой взлёт отслеживался, аэродром вылета изолировался. В первый день операции «Лайнбекер» 10 мая 1972 года 40 вьетнамских МиГов вылетели встречать несколько больших групп американцев. Результат был для северян весьма удручающим. По большому счёту, с появлением полноценного радарного покрытия сколь-нибудь серьёзные успехи северовьетнамских лётчиков сошли на нет. Алсо, война к тому времени тоже практически закончилась.
Почти всю войну ВВС Северного Вьетнама действовали как авиация ПВО, лишённая инициативы: только перехват самолётов, и — только по команде с земли. Никаких других задач, кроме попыток максимально усложнить жизнь американцам над Вьетнамом. Египтяне, напротив, активно пытались действовать за пределами своего воздушного пространства. Получалось, правда, посредственно.
Вьетнамцы, без сомнения, были храбрыми и очень мотивированными людьми, но не стоит переоценивать их успехи. Помешать американцам невозбранно бомбить Северный Вьетнам, возникни у последних такое желание, они бы вряд ли смогли.
Почти три четверти американских пилотов, сбитых в воздушных боях, не видели момента атаки. Об обстреле они узнавали в худшем случае по громкому «бум!», в лучшем — по пролетающей мимо ракете. Египтяне тоже пытались устраивать воздушные засады, за всё время одна даже оказалась успешной. В остальных они потеряли около полутора десятка самолётов. Не потому, что плохо подошли к процессу — просто противник у них был гораздо более неприятный. ЗРК С-75, такой успешный в Юго-Восточной Азии, в Африке оказался практически бесполезен. Израильтяне прекрасно знали его самую слабую сторону: комплекс не мог поражать цели, летящие на высоте ниже 100 метров. Израильские пилоты отлично ориентировались на местности и очень хорошо умели пользоваться любыми неровностями (долинами, синайскими горами — чем угодно). Они редко когда приходили с одного и того же направления дважды подряд, стараясь максимально долго держать египтян в напряжении. А главное, сложно поставить по «Шилке» через каждые 20 метров вдоль всего Суэцкого канала. Это уже просто какая-то порча военного имущества (251 УК), за такое и посадить могут.
«Пожалуй, будь арабы чуть-чуть поизобретательнее, дела у них шли бы не так ужасно» — сказал бы нам Капитан Очевидность. Но это была бы уже совсем другая, альтернативная история.
Такие дела.
Автор - Артём Наливайко