Что в имени тебе моем?
Писал А. С. Пушкин. И верно, казалось бы, какая разница, как зовут героиню балета, если жанр этот без слов? Ну, зовут ее как-то, в чем проблема? А в том, что в случае с балетом П. И. Чайковского «Щелкунчик» проблема в разнице... национальностей! Итак, слушайте интересную историю.
В основу сценария легла сказка Э. Т. А. Гофмана «Щелкунчик и мышиный король». Главную героиню ее зовут Мария (Marie). Автор сценария балета М. Петипа читал не оригинал, а французское переложение А. Дюма-отца, где героиню зовут так же, только по-французски – Мари. Петипа решил свою героиню назвать Кларой. Имя не из головы, а тоже из сказки – почти так же зовут куклу Мари (Клерхен).
А вот далее начинается самое интересное. В либретто и программках советских времен начали читать, например, такое:
Действующие лица
Штальбаум. Его жена. Фриц, Маша – их дети.
Нормальная такая обычная немецко-русская семейка...
(В скобках – в сценарии Петипа была фамилия Зильбергаус. У Гофмана – Штальбаум).
Немцев прочь
В Интернете можно встретить красивую, эффектную и логичную теорию, объясняющую это. Например, здесь, и звучащую так:
Любопытно, что изначально главную героиню балета звали Кларой, но после начала Первой мировой войны на волне патриотических настроений ее переименовали в Машу. А вот Фриц сохранил свое оригинальное имя, поскольку был отрицательным персонажем.
В первую мировую войну на волне антигерманских настроений действительно были переименования. Петербург вот стал Петроградом. Но...
Увы! Как скучно и не почетно рушить такой эффектный миф. Но начну.
Жил-был такой замечательный балетовед Ю. А. Бахрушин, 1896 г. р., сын основателя театрального музея. У него есть хорошая большая статья (1940 г.) о балетах Чайковского. В ней он, помнивший Первую мировую войну 1914–1918 гг., понятия не имеет о переименовании Клары по этой причине. Даже более того – «случайно» всю неизвестную ему теорию рушит. Как? В таком контексте:
Много шуму наделала новая постановка «Щелкунчика» в Ленинграде (27 октября 1929 года) балетмейстера Ф. В. Лопухова и художника В. В. Дмитриева... Роль Маши (ПОЧЕМУ-ТО КЛАРА БЫЛА ПЕРЕИМЕНОВАНА В МАШУ) в этом спектакле исполняла О. П. Мунгалова...
Этих цитат нам достаточно. Кстати, эта постановка вызвала возмущения и прошла только 9 раз, провалившись. Про нее есть и другие источники, но нам важно как зацепка недоумение современника Бахрушина.
Итоги ныряния
Автору балетных книг Ю. Яковлевой принадлежит меткий афоризм о том, что «Щелкунчик» полупровалился, но так в этом полупровале и застрял. Правда, это было о первой постановке, не этой, но афоризм можно применять по-разному. Ибо воистину с 1929 г. Клара, став в неудачной постановке Машей, «так в этом полупровале и застряла». Так ее потом звали в лучших постановках в СССР: Вайнонена (1934) и Григоровича (1966). Вайнонен так это имя и оставил, и дальше так оно и оставалось. Но кто виноват первым – понятно, звали его Федором. Мария Федоровна )) Что делать – тоже понятно: можно ее опять переименовать в Клару или в Мари, как сейчас обычно и поступают.
А есть еще почти мистическое совпадение. Балетмейстеры, ставившие «Щелкунчика», говоря о нем регулярно употребляют понятие света, светлого.
«Жизнь чистая, светлая наступает после двенадцати часов, хотя это ночь». (Лопухов).
«Тема боя мышей [музыкальная, повторная] используется мной как сцена последнего препятствия к достижению светлого мира кукол». (Вайнонен).
Темной ночью Мария пришла к свету, была допущена в светлый мир... Claire по-французски «свет». И одновременно Claire – это имя Клара, по-французски Клэр. По-русски – по сути Светлана.
Вот тебе, бабушка, и Мари Клэр (Marie Claire)! И это не только французский журнал...
«Петипа решил свою героиню назвать Кларой. Имя не из головы, а тоже из сказки» – писала я в начале этой статьи, позаимствовав мысль. А в кукле ли дело? Не упрощаем ли мы возможного хода мыслей Мариуса Петипа?
* * *
А еще Ф. В. Лопухову принадлежит о «Щелкунчике» афоризм, в котором он предлагает нырять (отсюда и мой подзаголовок): «Нужно нырнуть в глубину. Иначе ничего не выйдет». Вот мы по его совету и нырнули. В итоге подняли со дна «достижение» его самого, нашли мистическое совпадение, и продолжим нырять, потому что
Есть еще Фриц
И с ним тоже есть интересный момент.
Его роль в сюжете в том, что он ломает щелкунчика-куклу. Ломает так (сценарий Петипа):
Клара и Фриц ссорятся из-за нее; Дроссельмейер объявляет тогда, что Щелкунчик принадлежит всем и должен для всех щелкать орехи. Клара неохотно отдает Щелкунчика Фрицу, который заставляет Щелкунчика разгрызать самые большие орехи, так что в конце концов у него ломается челюсть.
Отрицательный персонаж? Ну, глядите: мог и по глупости сломать – мол, причем тут я, если щелкунчиков такими непрочными делают, откуда мне это знать... Правда, не сломай он Щелкунчика – не участвовала бы его сестра в битве мышей, и не пало бы злое колдовство. Но он же этого не знал. Да и дело не в этом.
В 1934 г. в Ленинграде собственную постановку осуществил В. Вайнонен. Вот кто сделал из Фрица отрицательного персонажа! Уверяю вас, сразу заспойлерив. Потому что он заставил его оторвать щелкунчику-кукле голову, и не просто так:
Дроссельмейер достает из чемодана Щелкунчика, подает одну руку куклы Маше, вторую берет сам и они танцуют втроем.
Фриц, подсматривавшей за сестрой – Машей, в большой претензии.
Почему ему не подарили куклу. Он хватает Щелкунчика, тянет его из рук Маши и отрывает кукле голову. Маша плачет.
(Из либретто постановки В. Вайнонена 1934 года, изданного в брошюре, выпущенной к премьере).
Вот уж отомстил так отомстил! Замечаете разницу в этих коллизиях? Да, в обоих случаях Фриц недоволен. Но в первом случае Дроссельмейер педагогично дает пощелкать и ему. И поломать он мог и не нарочно, не чтобы расстроить сестру, а по глупости. А Дроссельмейер Вайнонена дарил Маше куклу когда рядом никого не было (незаметно), а Фриц подглядывает, чувствует себя обделенным, отнимает куклу (тянет за голову?) и вот и нет головы.
Плох аки немец?
Сказала бы, что плох аки немец, но мир с ними к тому времени (1934) был заключен уж 16 лет как. А ведь фрицами как раз в народе называли немцев во время мировых войн. (По популярному имени, подобно тому, как русских иностранцы могут называть иванами). Германия как место действия у Вайнонена осталась, Фриц (Фридрих) – привычное немецкое имя, да и фамилия все та же – Штальбаум. Там ведь в сюжете сплошные фрицы (немцы). Чего ж авторы теории прицепились к мальчику, которого у Гофмана случайно зовут именно так? Согласны?
Уфф. Устала. Излагая факты и плетя теории. Теории чисто мои. А чьи цитаты – это я указала. Завершаю. Прочитавшие – молодцы! Пишите комментарии. Ваша любитель балета.
