Продолжаю изыскания на тему взаимоотношений историков и романистов. Сегодня в рубрике "историк здорового человека" - Евгений Викторович Тарле.
Доклад Е. В. Тарле на конференции, посвященной проблемам развития советского исторического романа, которая состоялась в Москве в Союзе советских писателей 12–15 октября 1943 г., цитируется по статье Б.С.Кагановича «Е.В.Тарле об историческом романе».
Конечно, никогда мне не приходило в голову приступать к чтению исторической беллетристики с теми требованиями, с которыми сплошь и рядом историки к этому приступают, потому что сплошь и рядом отзывы историков об историческом романе поражают своей никчемностью.Мне представляется, что на пути исторических романистов всегда стояли два препятствия и разные тернии препятствовали их работе. Первое препятствие — скудость материала, второе препятствие — излишнее обилие, слишком большое обилие материалов. Это то, что касается материалов исторического романиста.
Тарле об историках, которые решили стать романистами:
Феликс Дан — недурной историк, но он повадился писать исторические романы. Ничего хорошего из этого не получилось. Материала для историка у него было достаточно, но историк не обязан выдумывать, а романист обязан выдумывать и обязательно иметь те исходные позиции, отправляясь от которых он может дать вам картину.
Тарле о Мережковском:
Когда материала слишком много. Это одолевает романиста, берущего свои темы уже из новой и новейшей истории. Тут материала сколько угодно, хоть отбавляй, и романист сплошь и рядом в этом материале тонет. Возьмите такого способного от природы человека (что он со своими способностями сделал — это другой вопрос, но отказать ему в способностях к писанию исторических романов нельзя), как Мережковский. Он ведь душит нас подробностями, которые терпеливо списывает из литературы, которая у него была под руками, и с головой топит своего Леонардо да Винчи, топит всех героев, которых он поставил в свое сочинение, трилогию. И ничего не получается — не получается, потому что он постоянно оглядывается на свои источники и ему кажется, что чем больше он их берет, тем живее будет. Он берет Юлиана Отступника. Он в IV веке берет пьяницу, который всё время ругается, но ругается длиннейшими цитатами из Тертуллиана, который жил за несколько сот лет до этого пьяницы. Мережковскому заметили, что вряд ли пьяница этот может отличаться такой эрудицией в тот момент, когда ему хочется ругаться.
Тарле о необходимом таланте:
Очарование «Капитанской дочки» таково, что вы всё можете наизусть знать ее, и знать великолепно всю историю создания «Капитанской дочки», и вам всё равно будет казаться, что Пушкин в самом деле нашел где-то в дворянской усадьбе эти записки и только издал их и снабдил эпиграфами, а остальное — это не его.
Вообще рекомендую посмотреть статью целиком, там много любопытного, и много остро характеризующего время выступления. Напоминаю – 1943 год, полтора года до окончания Великой Отечественной.