- Чего он приходил? – спросил Толика Сашка, белобрысый конопатый парень семнадцати лет, работавший помощником у Толика.
- Чего, чего! Ваньку в больницу забрали! Милиция приезжала, ищут, кто его избил.
- Ну и что? Откуда узнают, что это мы его?
Он оглянулся, перешел на шепот:
- Если сам дядя Вася не скажет, кто узнает? А если он скажет, то и мы скажем, кто нас на это дело подбил! Не дрейфь, Толя!
Он отошел, но тут же вернулся.
- А вообще-то, дядя Вася еще должен нам! Чтоб мы про него не рассказали. Усек? Надо с него еще поллитровочку стребовать!
- «Стребовать»! Он-то отмажется, били мы, а не он. Так что помалкивай лучше!
Толик прошел к своему верстаку, потом вернулся к нему.
- Я ж тебя тянул, говорил, что хватит с него, а ты как озверел, ногами молотил, как по мячу!
-Так я ж это, пьяный был! Я и не помню, что там было. А что – сильно его?..
- Я ж говорю – в больнице лежит. На «Скорой» отвозили.
- Ниче! Вылечат!
Толик вздохнул, отошел от него. Вот влип, так влип! А он собрался жениться, Маринка согласилась наконец. Не хватало еще милиции! Вот идиот! Зачем согласился, да еще с этим Саней! Теперь вот думай – найдут не найдут?
... Зоя уже была готова к поездке, но Пётр с матерью задерживались. Зоя еще раз посмотрелась в зеркало. Ничего, все хорошо! И прическа, и платье – все в лучшем виде! Она вышла за калитку, села на лавочку.
Солнце уже жгло, даже под роскошной акацией чувствовался его жар. К лавочке свешивались ветки вишни, растущей прямо у забора. Зоя обратила внимание, что ягоды уже начали созревать – это была поздняя вишня. Черешня уже отошла, ранней вишни во дворе не было, а эта уже созревала.
Около двора затормозил «козлик», из которого вышел Петр. Он был неотразим: белая рубашка с воротником, выпущенным на пиджак, стрелка на широких выглаженных брюках сразу бросалась в глаза. Зоя улыбнулась: хочет понравиться будущим тестю с тещей. А где же мать?
- Садись, сейчас заедем за мамкой и поедем, - будто угадав ее мысли сказал Петр.
Было видно, что он волнуется.
Свекровь вышла не спеша, молча села на переднее сиденье, которое Петр освободил, сев рядом с Зоей сзади.
- Ну, что? Поехали? – бодро сказал Серега. – Вперед?
Свекровь серьезно посмотрела на него:
- Смотри, не лихачь, а то я знаю вас!
Серега покорно поднял руки:
- Слушаюсь!
Петр обнял Зою за талию, слегка прижал к себе. Она прильнула к нему, благодарная за то, что он сел рядом с ней, а не посадил мать.
Дорога шла по полям, уже почти готовым к уборке. Под легким ветерком они серебрились, будто ковыльное поле.
- Говорят, что есть уже пшеница без усов! – проговорил, не оборачиваясь Серега. - Я не представляю, как это будет. Глянь, какая красота, когда поспевает эта, с усами!
- Эх ты, с усами! – Петр усмехнулся. – Пшеница называется безостая, значит, без ости.
- Ну так я понимаю, что без этих хвостиков, что на колосе, - подтвердил Серега. – А как это называется, мне все равно.
Зоя заглянула в лицо Петру:
- А ты откуда знаешь название?
- Агрономша сегодня была у нас, рассказывала.
В Зое шевельнулась ревность – агрономша – молодая девушка, только что окончившая сельскохозяйственный институт и по распределению приехавшая к ним в совхоз.
- Она специально приходила к вам, чтоб про эту пшеницу рассказать? – тихо спросила она.
Петр уловил в ее голосе ревнивые нотки, прижал Зою к себе:
- Специально!
Потом прошептал ей на ухо:
- Не переживай, никто мне не нужен, кроме тебя.
Наклонившись к матери, он спросил:
- Как тебе, мам? Все нормально?
Евдокия, слегка повернувшись к нему, ответила:
- Да что я, первый раз еду на машине, что ли? Трясет только по такой дороге.
В это время они свернули с проселочной дороги на гравийную, и их накрыла волна пыли, которая вилась сзади, пока они ехали по грунтовке.
- Ох, когда ж у нас будет нормальная дорога, как в райцентре? – проговорил Сергей.
- Скоро, говорят, - ответил Петр. – Видел – уже грейдером проходят обочины?
Сергей покачал головой.
Ко двору Зоиного дома подъехали быстро – он стоял прямо у дороги, почти в центре станицы. Петр выскочил из машины, помог выйти матери. Она сняла праздничный платок, встряхнула его, чтобы освободить его от пыли, снова повязала его.
Зоя подошла к калитке, открыла ее, пропуская вперед будущую свекровь. На крыльцо вышли отец и мать.
- С приездом, гости дорогие! – встретила их мать.
- Проходите! – продолжил отец.
Гости прошли по дорожке, уложенной кирпичом, между высокими кустами георгинов, роз. Евдокия незаметно осматривала двор, думая, что можно было бы и у себя так сделать, кирпича-то можно было найти. И грязи во дворе будет меньше, да и цветы можно посадить по-другому.
- Здравствуйте, - протянула руку мать Зои,- меня зовут Мария. А это отец Зои, Данил.
- Я и сам могу представиться, - одернул ее отец, протягивая руку Евдокии.
- Проходите в дом! – пригласила мать Зои, открывая дверь.
В доме было чисто, уютно, пахло пирогами, жареным мясом. На столе стояли тарелки, рюмки, ваза с цветами.
- Здравствуйте в вашей хате! – произнесла Евдокия.
Гостей усадили за стол, отец открыл бутылку водки. Мать предложила:
- А может, винца кто хочет?
Евдокия ответила:
- Мы, вообще-то не пьем, но сегодня можно и винца.
Мария быстро достала из буфета бутылку вина, подала мужу. Тот открыл, налил женщинам.
- Ну, а мы, все-таки выпьем водочки, так, зятек?
Петр кивнул.
Евдокия подняла свою рюмку, почти торжественно протянула ее матери Зои, потом отцу, сыну и Зое.
- За встречу и знакомство, - произнес отец.
Все выпили, слегка закусили. Чувствовалось напряжение, которое сковывало всех. Нужно было снимать его. Евдокия, промокнув губы полотенечком, которое Мария дала ей, произнесла:
- Значит, так. Приехала я по делу к вам. Если б было поближе, то, конечно, пришли б со сватами, как положено. Но так получилось, что я одна.
Она набрала воздуха и продолжила:
- У меня купец, у вас – товар. Может, сговоримся? Жених у нас хорош, смотрите: красивый, высокий, работящий. Конечно, необразованный, простой работяга, - с некоторым вызовом произнесла она, - но мы не жалуемся, зарабатывает хорошо. Что скажете?
Отец Зои молчал, глядя на скатерть, мать смотрела на него с ожиданием. Слово должно быть за ним. Он выдержал паузу, потом сказал:
- Если дочка выбрала его, нам остается только благословить их. Значит, ей такой нужен. Так, мать?
Мария закивала, глаза ее стали влажными.
- Правильно сказал, отец. Если Зое он нравится, значит, и нам понравится.
- Так что скажешь, дочка, пойдешь ты за него? – задал отец обязательный вопрос.
Зоя, радостно глядя на Петра, ответила:
- Пойду, папа!
- Ну, вот за это и выпьем!
Отец снова налил в рюмки, все выпили, за столом стало веселее, Евдокия и родители Зои стали разговаривать о свадьбе, а Зоя и Пётр тихонько вышли из-за стола и уединились на веранде.