Теперь каждое утро Антонина выходила на работу на пять минут раньше. Утро и так темное зимой, каждая минуточка на счету. Но что делать, уступила девчатам из бухгалтерии, где и сама работала:
- Купи да купи себе новое пальто! Ну, стыдно же ходить в твоем старом! Оно износилось совсем…А в магазине предлагают пальто в рассрочку. Ну точно твой размер! Ты же молодая, не старуха же…
Девчата уговаривали по-дружески. Тоня это понимала. И продавец в магазине, который на их фабрике открыли – свой человек. Готова предоставить любой товар в рассрочку, под зарплату. Знает прекрасно, что зарплату на фабрике задерживают постоянно. Месяца на три задолженность растянулась…И зимнее пальто с воротником из чернобурки Тоне очень понравилось. Она уже и махнула на себя рукой, какие, мол, шмотки, если порой продукты купить не на что…Но, дрогнуло сердце. Уступила просьбам подруг. Купила пальто. И сама сразу преобразилась в нем, лет на десять точно моложе стала…Да, а разве сама старая – если еще и сорока нет?
Вот тебе и дожили до последних времен. И в школе, и в институте говорили, что построили развитой социализм, движемся к коммунизму, где от каждого по способностям, каждому – по потребностям. А дожили до гайдаровской шоковой терапии. Все деньги, которые, экономя на каждой копейке, собирали на машину, сгорели на книжке. Объявили реформы. Так реформы должны быть во благо человека, а получилось, что наоборот…
В своих невеселых думах Антонина спешила на работу в своем стареньком поношенном пальто. Из дома она выходит в этом. Потом доходит до дома матери, переодевается в новое пальто и шагает на работу уже красивая невозможно. Поэтому и выходит на пять минут пораньше теперь…Чтобы и муж не заметил.
- Тоня, дочка! Ты пришла? – мать услышала ее шаги и выглянула из кухни, где готовила завтрак. - Не опоздаешь?
- Нет, мам! Все нормально! Все как в аптеке…- пошутила. И опять невесело.
Вроде бы и есть радость от обновки, но какая-то подпольная, как будто незаконная. Не дай Бог, муж узнает, что обновку себе купила, не поймет. Скандал будет грандиозный. Деньги, которые копили, Гайдар обнулил. Теперь нужно копить опять – какие тут обновки?
Хорошо, что девчата в бухгалтерии подобрались хорошие. На работе Тоня просто отдыхает душой. У каждой какие-то проблемы. А главная из них – безденежье…Все работают, и все нищие. Ну как так? А потому и понимали друг друга. И сочувствовали. Доброе слово поддержки тоже много значит…
После работы Тоня опять шла тем же маршрутом. Забегала по пути к матери, снимала свое новое пальто, одевала старое. И домой возвращалась в том же образе бедной, изношенной жизнью сорокалетней женщины. Много это или мало? Судя по тому, как устала, наверное, много…А если рассудить, так и не жила почти еще. Учеба в школе, институте. Вышла замуж . Муж – человек обстоятельный, хозяйственный. Знает цену каждой копейке. Все, что зарабатывает, складывает в кубышку. Вроде и неплохо зарабатывает, но зарплату и на его предприятии задерживают по полгода. Так что семье от его зарплаты ничего не достается. Дети? Дети радуют. Сынок Толя – парень умный, в плохую компанию не попал. Уж тут Тоня все усилия приложила. А вот совсем недавно в армию проводили. Пишет, присяга скоро. Можно родителям приехать. Да вот только за что ехать-то? Письма пишет хорошие , заботливые.
И дочка - умница-красавица, веселая, любознательная. Хорошая девчонка, маме отрада…Только вот в последнее время стала жаловаться на головную боль, головокружение. Занимается в школе много. И дома над уроками сидит долго. А все таки надо бы врачам показать – впереди экзамены.
Пришла домой, поцеловала дочку. Муж еще со смены не пришел. Надо начинать ужин готовить – благо овощи свои с огорода. Но что-то Наташа ей не нравится…Бледная, какая-то вымученная:
- Уроков много?
- Много, - согласилась Наташа. – Наверное, поэтому и голова кружится. Сегодня в школе еле высидела.
- Завтра пойдем в больницу! – решила Антонина. – А то с таким здоровьем как экзамены сдавать?
Не знала Тоня, что никаких экзаменов сдавать Наташе не придется. Врачи, обследовав дочку, поставят страшный диагноз: блуждающий склероз. Откуда? Откуда у ребенка это старческая болезнь? Тоня была в ужасе. Наташу надо было лечить. Но денег в семье не было. А в больнице разговор короткий – нет денег на лекарства – освободите койку. Коллектив на работе чисто женский. Узнав о Тониной беде, хоть небольшую сумму, но отдал каждый. Пролечили….А болезнь прогрессировала. Лечение требовала новых и новых средств. Муж по –прежнему жил в каком-то своем мире, как будто не замечая беды. Во всяком случае, траты на лечение дочери в его планы не входили…
У Наташи начали отказывать ноги, она уже не могла встать с постели. Постепенно слабели руки. Тоня не могла бросить работу – единственный источник дохода. Она просто разрывалась между дочерью и работой. На работе ей шли навстречу, отпускали пораньше – ведь за лежачим ребенком нужен был уход. Помогали и мать, и сестра. Но сестра тоже работала. А мать болела.
Пришло время, что отойти от дочери Тоня уже не могла. Ей оформляли то отпуск, то больничный. Девчата-коллеги собирали материальную помощь, купили продукты, гостинцы для девочки. Пришли проведать…И увидели такую безысходность, что, как не храбрились, не могли сдержать слез. Ведь они помнили Наташу активной, энергичной девчонкой с румянцем на щеках, болтающую без умолку…А в постели лежал высохший безжизненный человек, который даже не мог держать ложку в руках.
Конечно, подбадривали, желали здоровья, говорили, что организм молодой, обязательно справится. Наташа даже немного ожила, начала улыбаться… Засобирались домой, потому что было так тяжело, что сердце не выдерживало. Наташа поблагодарила, что пришли. А Тоня, проводив подруг до двери, попросила приходить почаще.
- Конечно, придем! – заверяли нарочито бодро..
- Врете вы все! – устала произнесла Тоня и прикрыла дверь.
Они все таки пришли. Но уже к Антонине – в больницу, куда ее положили, когда у нее просто уже не оставалось сил. Врачи сделали обследование, и, пряча глаза, сообщили, что подозрения оправдались. Онкология она такая…
Она еще надеялась. Она еще рвалась домой, где лежала ее угасающая дочь на попечении младшей сестры, которой пришлось оставить работу. Наташе говорили, что маму пролечат и все будет хорошо. Наташа и верила. И уже не верила. А когда подруги-коллеги пришли проведать Тоню в очередной раз и спросили, что ей нужно. Она, смущаясь от неловкости, попросила купить ей новое платье, туфли и шарфик. Ведь скоро уходить, а одеть-то в гроб и нечего. Вся износилась.
Девчата, выйдя из палаты, обревелись, но последнюю волю умирающей выполнили. Всем коллективом собрали нужную сумму и купили ей очень красивое голубое платье и голубой шарфик. И туфли подбирали, чтобы налезли на ее отекшие ноги. И принесли в больницу. И увидели, как обрадовалась своему смертному наряду их подруга. Но все еще старались ее подбодрить и вселить надежду.
Тоня уже все знала, И понимала. И все ее переживания были только о дочери, которая до последнего не знала о страшном диагнозе матери. А после ее смерти и сама не зажилась. Ушла вслед за матерью, хотя и сестра матери не отходила от нее до последней минуточки.
А сынок был в армии. И приехать ему на похороны матери было не за что…
А муж? По-прежнему крепкий мужчина. Работает. И так же жестко экономит на всем. Сын вернулся из армии. Живет с семьей вместе с отцом на одной жилплощади, но так, как будто чужие люди.