Моя четырехлетняя дочь часто спрашивает меня, будут ли смеяться над ней люди, если она оденет ту или иную одежды. Я улыбаюсь. Ласково говорю, что смеяться никто не будет, а если люди и смеются, то не обязательно над тобой.
Так легко и уверенно говорю это другому. А себе?
Я пишу книгу, давно пишу, этот сюжет живет во мне, я сморю его каждый день, наслаждаясь, смело перекраивая, но смогу ли ее показать. А они не будут смеяться?
А еще я много читаю, слушаю книги. Почти все время. Истории - мой питающий источник. Многие из этих историй меня захватывают. Моруа, Бальзак, Мопассан я считаю учебником жизни и с удовольствием выделила бы их в отдельный предмет школьной программы "Самоуважение для мальчиков и девочек". Мураками я читаю всего залпом, всего Терри Пратчетта, Нила Геймана. Их истории не идеальны, но во многом очень хороши, и я не смеюсь. Точнее, иногда смеюсь и счастлива смеху.
В такие моменты я думаю, вот бы и мне кого-то так умело рассмешить?
Почему у этих людей не было страха и сомнений в публикации своих историй? наверняка были, а может быть они и критику своих книг запивали алкоголем, но рассказывали. Они понимали наверное ограниченность своего потенциала и делали что могли.
А вам страшно, что будут смеяться?