Алексей Петрович Лесников вышел из стационара и уже подходил к стоянке, когда заметил Савелия, сидящего на скамейке в сквере больничного городка. Подумав немного, подошёл, сел рядом и достал из кармана пачку сигарет.
- Будешь? - примирительно спросил он у Савелия, который сначала даже не удостоил его взглядом.
Внимательно посмотрев на Лесникова, Савелий взял сигарету и сказал будто сам себе:
- Я одну только.
С минуту они молча курили.
- Это хорошо, что больше на меня не сердишься, - заговорил Лесников.
- Я и не сердился. За что? Мы же сами пришли к вам и попросили о помощи. Просто не хотелось ни с кем разговаривать.
- То-то я помню, как ты меня чуть в то же окно не отправил, в которое преступник вышел. А здесь зачем сидишь? Кристину всё равно гулять ещё не отпускают, и тебя к ней не пустят. У неё пока интенсив, ей нельзя волноваться. Даже по телефону звонить не рекомендуется.
- Так вот почему у неё телефон выключен. А вас, значит, пускают к Кристине?
- Меня нельзя не пустить.
- Всё равно буду приходить. Во-первых, мне тут спокойнее. А во-вторых, когда-то же Кристину отпустят на прогулку.
- Как она? - спустя некоторое время, спросил Савелий.
- Хорошо. Молодцом. Постоянно спрашивает, зачем я упёк её в отделение неврозов. Дескать, всё у неё хорошо. А я говорю, готовься ещё после выписки к длительному лечению у психотерапевта, а потом к работе с психологом. Лучше сейчас пролечиться, чем загнать всё внутрь себя, а потом, спустя время, пожинать плоды.
- А обо мне спрашивает? - в голосе Савелия звучала надежда.
- Конечно. Каждый раз, как только прихожу. За тебя только и переживает. О том, что случилось, почти не вспоминает по своей воле.
- А мать Вадима? Она как?
- Железная леди. Похороны Вадима полностью взяла на себя. Сказала, единственного сына не доверяет никому. А самое главное, знаешь, что сказала мне? Говорит, правильно он поступил, когда шагнул с пятого этажа. Ей не хотелось, чтобы сын попал за решётку или на принудительное лечение, чтобы его осаждали журналисты, мусолили подробности преступлений Вадима и его частой жизни. Кристину она ни в чём не винит.
- Ещё бы она винила Кристину! - вскинулся Савелий. - А что по тем пяти эпизодам?
- Экспертизы проведены, причастность Вадима установлена. В течение всех этих тринадцати лет, совершая поездки в различные командировки, Вадим гулял по вечерам в чужих городах и искал женщин лёгкого поведения, похожих на Эвелину. Если таковая встречалась на его пути, она была приговорена им. Именно это Кристина переживает сильнее всего: то, что она жила рядом с монстром в течение шести лет и не почувствовала этого.
- Но ведь именно так и происходило всегда с жёнами преступников подобного рода.
- Да, - согласился Лесников. - Однако, видимо, этот факт является слабым утешением. Ладно, старайся меньше переживать, Веретенников, береги себя. Ты сделал всё, что мог. Ты единственный не сдавался, пока всё не выяснилось. И Кристине очень нужны будут твоя поддержка, твоя сила.
- Нужны ли? - покачал головой Савелий. - Кристина сказала, что ей даже думать не хочется о семье и детях.
- Это пройдёт, поверь. Дай Кристине время. Терпения тебе не занимать, так что дождёшься, если сам этого захочешь.
- Захочу. Я бы вообще не отпускал Кристину, будь моя воля, но с ней так нельзя. Ничто не должно напоминать ей о прошлом.
- Хочешь совет, Веретенников?
- Даже не знаю, хочу ли, гражданин начальник.
- Если и вправду любишь Кристину, хватай её в охапку и бегите подальше из этого города. Чтобы не было никаких напоминаний о прошлом. Начинайте жизнь с новой страницы, девственно-чистой.
- Наверно, вы правы. Но от меня теперь ничто не зависит.
- Ладно, - встал Лесников. - Пора мне ехать, ещё дел полно. Такое чувство, будто и не выходил в отставку. Организовал ты мой досуг, Веретенников. Подбросить тебя?
- Нет, не надо. Ещё здесь посижу.
- Ну как знаешь.
- Алексей Петрович! - позвал Савелий, когда Лесников уже шагал по тропинке.
- Что? - отозвался Лесников.
- А Эвелину я смогу... земле предать?
- Да. Как только будут проведены все экспертизы, я тебе сообщу.
- Спасибо, Алексей Петрович!
- Бывай, - махнув рукой, Лесников зашагал прочь.
... Кристина вышла к нему на следующий день. Савелий, отправив Кристине передачу, как обычно устроился на одной из скамеек, ни на что не надеясь. Однако минут через десять Кристина незаметно подошла, села рядом и положила голову на плечо Савелия.
Первые несколько минут он даже сказать ничего не мог: то целовал Кристину, то ощупывал, будто убеждаясь, цела ли она, то прижимал к себе.
- Савелий, зачем ты мне столько разных вкусняшек приносишь каждый день? Я скоро в двери не пролезу, - улыбаясь сквозь слёзы, спросила Кристина.
- Как ты?
- Я нормально. Очень по тебе скучала, тем более, знала, что ты тут. Еле уговорила сегодня, чтобы отпустили на пятнадцать минут.
Кристина касалась кончиками пальцев бровей и скул Савелия, щек, на которых появилась щетина.
- Кристина, когда тебя выпишут, сразу позвони мне, хорошо? Одна никуда не уходи. Я сам заберу тебя.
- Позвоню, конечно! Не переживай. Куда мне идти? Туда я не вернусь. Пусть это всё остаётся Ангелине Андреевне, я ни на что не буду претендовать. Свою комнату продам через полгода. Потом, когда устроюсь на новом месте и найду работу, вплотную займусь покупкой квартиры в ипотеку.
- Всё-таки решила, что уедешь? - тихо спросил Савелий.
- Да, только так. Здесь мне не место.
- Ты права, - вздохнул Савелий.
Он твёрдо решил, что не воспользуется советом Лесникова и не станет "хватать в охапку" Кристину. Даже говорить ничего не станет. Лучшее, что он может сделать для неё сейчас, как он может проявить свою любовь, - это отпустить её, позволив ей принимать все решения только самостоятельно.
Окончание здесь: