К вечеру Хименес умолк. Ослепший, с жуткой маской обгоревшей плоти вместо лица, он даже не кричал. Лишь скулил раненой собакой, то проваливаясь в беспамятство, то возвращаясь в мир живых, балансируя на самой грани. Иногда несчастный пытался говорить, но тогда из него рвался переходящий в свист тяжкий хрип.
Карлос уже не помнил, сколько просидел рядом, сжимая ладонь Хименеса, вдыхал его запах, как от забытого на углях окорока. Время от времени он выдавливал из смоченной тряпицы несколько капель воды в узкую щелочку между тем, что некогда было губами умирающего. Багровое, слипшееся месиво едва обозначало рот, и Карлос боялся, что если вылить слишком много, влага причинит еще большие страдания. Но куда невыносимей оказалось слушать эти протяжные и заунывные стоны. Они жгли сердце. Отравляли разум.
И вот Хименес затих, а Карлос облегченно вздохнул.
Крики снаружи больше не доносились, и теперь в четырех стенах храма слышалась лишь молитва засевшего в углу монаха. Карлос посмотрел на сложенные в замок пальцы Марко, прижатые ко лбу, и отвернулся.
Вспышка слепящего солнечного света ворвалась с улицы в проем, несмотря на то, что на небе уже появились первые звезды. Карлос привычным движением накинул на голову плащ. Воздух в храме тотчас стал сухим и горячим. Лучи исчезли, а в том месте, где они коснулись стен, остался раскаленный след.
Марко сидел в противоположном углу, скрытый безопасной тенью. Но вздрагивал всякий раз, как появлялся свет, запинался на миг и продолжал молиться дальше.
Карлос прижался спиной к своему углу, чувствуя затылком теплые камни, и прикрыл глаза. Разделить молитву с монахом совсем не хотелось. Их Бог далеко, он не слышит, а если и слышит, то не сможет помочь.
Потому что от гнева местных богов спасения нет.
***
— Мы будем двигаться дальше, — Кортес обвел собравшихся тяжелым взглядом. — Я сказал!
Командиры переглянулись. Карлос видел их лица, грязные и заросшие. В измученных усталостью глазах читалось лишь одно желание: плюнуть на все и вернуться домой.
— Спустимся еще ниже по реке и войдем в следующий рукав, — продолжал чернобородый кабальеро в заляпанном камзоле. — Агирре не заходил так далеко на восток не потому, что трусил, но потому, что был глупцом. Мы не трусы и не глупцы.
— И с нами Бог, — тихо сказал Марко, держа руки скрещенными на груди.
Кортес обернулся и смерил его рассеянным взглядом, будто видел впервые.
— Да, брат, — он вздохнул, и тон его смягчился, как бывает у взрослых в разговорах с детьми. — И это тоже.
Остальные приложили сведенные в замок руки ко лбу и коротко помолились. Плыть по Амазонке дальше никому не хотелось, но поднять голову и возразить Кортесу не хватило духу.
Конкистадорами становятся не от хорошей жизни: обедневшие рыцари, утратившие титул идальго, солдатня в поисках куска хлеба для своей семьи или совсем отчаянные искатели приключений, которым нечего терять.
Но Кортес был иного сорта. В одной из экспедиций Нового Света он поддержал бунт Лопе де Агирре. Тот убил сразу двух своих командиров и нарек себя гневом Божьим. Под руководством жестокого безумца Кортес участвовал во взятии Панамы, но когда мятежников окружили королевские войска, ему удалось уйти. Теперь в глазах короны беглец стал преступником, которого ждет четвертование, реши он вернуться в родную Испанию.
На свою долю с грабежей Кортес собрал экспедицию, желая продолжить прерванную бунтом Агирре. Три сотни испанцев и две сотни индейцев отправились в Амазонию, влекомые жаждой отыскать дары, что скрывала Новая земля.
В это время года воздух тех мест липкий, словно мед. От духоты спирало дыхание, а голова тяжелела, как после вина. Надоедливые насекомые норовили забраться в штаны и под рубаху, хлебнуть крови, а хуже того — отложить личинки в мягкие человеческие тела. Людей съедали лихорадка и яд на дротиках воинственных аборигенов. Выжившие слабели, и мысль, что их страдания вскоре окупятся, мелькала в головах все реже.
После трех недель на ногах осталось сто восемьдесят четыре конкистадора. Сопровождающих индейцев никто не считал, но их численность сократилась минимум вдвое. Порох давно отсырел, а съестных припасов едва ли хватало на десять дней пути.
Но Кортес сказал, что нужно продолжить путь, и никто не осмелился перечить по одной причине: трудно угадать, что именно убьет тебя в диких джунглях. Но если оспоришь приказ — не сомневайся: это будет Кортес.
***
— Ты хороший боец, Карлос, — Кортес похлопал его по плечу. — Я видел тебя с мечом. Но что мне с тобой делать? Ты несешь ответ за своих солдат, их трусость ложится позором на твое имя.
— Вздернуть его, и дело с концом, — Кряжистый Диего прихлопнул здоровенного москита на щеке и нетерпеливо сжал эфес.
Карлос облизнул пересохшие губы. Последние десять дней они пробирались через джунгли, а из питья могли себе позволить лишь собравшуюся в широких листьях утреннюю росу и сок редко встречающихся диких фруктов. Вечерами у огня солдаты шептались о глупом решении уходить так далеко от реки, без надежды встретить водоем или хотя бы небольшой ручей.
А сегодня утром их стало на пятнадцать человек меньше. Бойцы, бывшие под началом Карлоса, весь отряд, стащили большую часть скудных запасов и покинули ночную стоянку незамеченными. Командир даже не знал, что в тот миг было для него обидней: предательство его людей, которые даже не обмолвились словом, не позвали с собой, или необходимость держать ответ за их дезертирство перед Кортесом.
— Если бы я мог, то принес бы тебе их головы, — сказал Карлос. — Но сейчас мой меч все еще с тобой.
— Ответ, достойный мужчины, — Кортес почесал бороду. — Хорошо, я подумаю об этом к вечеру.
И повернулся к первому помощнику:
— Диего, проследи, чтобы он не сбежал. И передай всем: еще раз услышу на привале недовольный скулеж какого-нибудь выродка портовой шлюхи, вырежу язык.
Но вечером Кортесу было не до опозоренного командира — разведчики привели к огню пойманного индейца. Он был один и без оружия. Свет костра плясал на его морщинистой коже.
Кортес кивнул, и Диего сделал шаг к пленнику с обнаженным клинком.
— Брат, посмотри на его руки, — заметил Марко спокойно.
Кабальеро присмотрелись: коричневая кожа индейца по локоть поблескивала желтой пылью.
— Эль дорадо… — с округлившимися глазами выдохнул Кортес.
«Золотыми людьми» называли вождей племени Муиска. Во время обряда посвящения их тела покрывают специальной смолой, поверх которой наносят золотую пыль. Найти одного такого означало, что экспедиция на верном пути.
Услышав его тихий голос, напоминающий скорее хруст сухих веток, чем людскую речь, собравшиеся переглянулись.
— Что он лопочет? — спросил Диего.
— Я знаю кечуа, — огрызнулся Кортес. — Но это не он. Никогда не слышал ничего подобного. Кто-нибудь понимает?
Карлос, прислонившийся к дереву неподалеку, тоже знал язык инков. Но ему ничего не удалось разобрать: пленник будто нарочно коверкал привычные слова.
— Найдите индейца, того болтливого, со шрамом, — приказал Кортес.
Чипча, худощавый, будто высохший на солнце инк, пожевал губами.
— Я могу его понимать. Если говорить медленно. Редкий… — он смущенно осмотрелся, подбирая слово.
— Диалект, — подсказал Марко.
— Да, забытый.
— Ну так переводи, чего ты ждешь? — поторопил Кортес.
Пленник назвал себя верховным жрецом Солнца. По его словам, в одном дне пути стоял город, чьи жители несли в себе благословение Богов. Правил ими великий вождь, Носящий Солнце в Жилах, наместник Небес, призванный указать людям верный путь.
— Как называется его город? — перебил Кортес. — Я месяц покрывался грязью не для того, чтобы слышать очередные байки дикарей.
— Ки-вир, — выговорил жрец раздельно.
У конкистадоров загорелись глаза. Легенды о семи городах Сиболы будоражили умы завоевателей Нового Света не один десяток лет. Но еще никому не удалось доказать существование хотя бы одного из них.
— Там есть золото? — Кортес подскочил на месте, как взявший след пес. — Спроси его про золото!
Чипча внимательно выслушал старого индейца и кивнул:
— Он говорит, что дать золота больше, чем смогут увезти ваши лодки.
По рядам собравшихся послушать ночного гостя солдат пробежал торжествующий гул.
Но Чипча не закончил.
— Он хотеть сделку.
Кортес приподнял брови.
— Сделку? И чего же он просит?
— Оружие. Стреляющие палки, хороший меч, много. И еще крепкий сталь, на голову и грудь. Хочет много надевать.
— И зачем ему оружие и доспехи? — Кабальеро нахмурился.
— Нести слова Бога. Другим.
Кортес повернулся к брату и широко улыбнулся.
— Видишь, Марко? Их боги так похожи с нашим!
***
В Кивир экспедиция вошла поздней ночью и неожиданно для всех. Еще мгновение назад конкистадоров окружала непроглядная тьма джунглей, и вот перед путниками раскинулись улицы древнего города. Не было ни ворот, ни городской стены, деревья сразу сменялись каменными жилищами. Лишь пара стражников-инков шагнула из мрака навстречу, но жрец быстро кинул им несколько слов, и воины исчезли.
Карлосу показалось, что в слабом свете луны наконечники их копий блеснули желтым.
Пленный инк вел испанских солдат к пирамиде, исполинской тенью заслонившей звезды. Люди крутили головами, боясь поверить глазам. В отличие от глинобитных построек большинства индейских племен, дома здесь были каменными, на первый взгляд весьма добротными. Гладким камнем оказалась вымощена и дорога, что было особенно приятно после жидкой грязи Амазонии.
Но не местная архитектура заставила полторы сотни конкистадоров идти с раскрытыми ртами. В отблеске факелов на каждом углу блестело золото. Его тонкие пластины украшали стены, крыши, у каждого порога лежали испещренные надписями таблички, а в местах, где улицы пересекались, возвышались позолоченные столбы тотемов ростом с человека, толщиной не уступающие мощному стволу дерева. Даже грязь башмаков вскоре покрылась драгоценной пылью.
— Мы богаты, — Карлос слышал, как кто-то плакал за его спиной. — Господь всемогущий, спасибо! Мы богаты!
Когда они подошли к пирамиде, на ней уже горели огни, освещая ведущие вверх ступени. По ним неторопливо спускалась дюжина фигур, едва различимых с подножия лестницы.
Чипча перевел, что это другие жрецы. Сам Носящий Солнце в Жилах не может встретить гостей до праздника Высокого Солнца: он разговаривает с Богами и ничто земное не должно его отвлекать.
«Солнцестояние, — догадался Карлос. — До него не меньше пятнадцати дней».
Кортесу тем временем надоело ждать. Он стал подниматься навстречу жрецам, не забыв прихватить Диего и несколько солдат с тяжелыми аркебузами на плечах. Следом двинулись пленник и переводчик.
Никто не слышал, о чем так долго договаривался кабальеро с туземцами. Уставшие после долгого перехода конкистадоры расселись прямо на земле. Лишь Карлос остался на ногах, несколько раз обойдя пирамиду кругом. К ликованию прибавилась тревога, причины которой царапались глубоко внутри.
— Нам повезло встретить его в лесу, — мягкий голос Марко заставил его обернуться.
— Верно, — неуверенно кивнул Карлос.
— Никто не спросил, что он там делал. В одиночку.
Карлос промолчал и посмотрел наверх.
— Не хочешь подняться? Хотя бы немного, — Монах кивнул на лестницу.
Ступени оказались гладкими, стоптанными за годы сотнями ног.
— Ты знал, что для инков золото представляет совсем иную ценность? — спросил Марко, смотря под ноги. — Для них это способ общения с Богами, в то время как для нас — повод перебить друг друга.
— Люди всегда найдут повод перебить друг друга, — отозвался Карлос. — У каждого он свой.
Они поднялись достаточно, чтобы видеть город поверх крыш, и сели на ступени.
— Зачем ты здесь, Марко? Ты не похож на брата. Ради золота? Только не говори, что хочешь донести дикарям слово Божье.
— Не веришь, что можно обратить индейцев в истинную веру? — ухмыльнулся тот.
— Не знаю, честно. Но для каждого из них все эти боги солнца, земли, рек и чего там еще... Все они реальны так же, как и мы верим в своего.
— Единственного.
— Да.
— Когда-то было только Слово, с этого начался мир. Так почему бы не начать с него и здесь?
Мужчины помолчали.
— И все-таки ты прав. Я здесь ради него, — Марко махнул за спину. — Ты сказал, что мы не похожи. Так вот, я не должен дать ему стать похожим на… Себя.
Они сидели, а багровый диск на востоке уже окрасил горизонт в цвета рассвета.
— Смотри, горит, — тихо выдохнул монах.
Карлос перестал дышать, не в силах оторвать взгляд от золотого города. Утренние лучи отражались от покрытых драгоценным металлом крыш и возвращались к небу, создавая сияющий ореол.
— Мне жаль этот город, — голос Марко дрогнул. — Он еще успеет пожалеть, что жрец повстречал нас в лесу.
Продолжение:
Автор: oleg.savoschik
Источник: https://litclubbs.ru/articles/21190-krov-solnca.html
Содержание:
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь и ставьте лайк.
Читайте также: