Крылатый лемур, который страсть как похож на инкуба.
Инкуб - персонаж европейского фольклора, демон, мучающий по ночам сладострастием лицемерных праведников и их "добродетельных" жен. Лемурчик же - просто символ бессознательного мира ночных сновидений, несущих освобождение от тягот дня.
И то, и другое дедушке Фрейду, кстати, не противоречит. И сюрреализму, к слову, тоже. А перед нами как раз такой очень качественный сюрреализм - убедительная художественная картина душевной тайны (а не протокол очевидно моделируемых видений Дали).
Бесконечный ритм темных диагональных досок паркета и нескончаемая анфилада пустынных комнат, лишенных не только человека, но и его существования в них, ибо там нет ни мебели, ни каких бы то ни было других предметов быта.
Только пустота, только нестабильность, только хардкор. Или хоррор, поскольку трудно избежать ощущения "дежавю".
"День рождения" (1942) - самая известная работа Доротеи Таннинг (1910-2012), остававшаяся в ее владении до 1999 года.
И именно эта картина "познакомила" Таннинг с ее будущим мужем, крупным художником-сюрреалистом Максом Эрнстом.
Дело было так и было в Америке: впервые Эрнст и Таннинг встретились на одной из шумных нью-йоркских вечеринок, а вскоре после этого Эрнст пришел в студию к художнице, чтобы отобрать одну из картин для выставки "30 женщин", которую организовывала его тогдашняя супруга Пегги Гуггенхайм (ходят слухи, что даже по просьбе самой Пегги). На мольберте в мастерской он увидел неоконченный автопортрет Таннинг с обнаженной грудью и пропал, ну или попал в пучину этой таинственной, уходящей вдаль, анфилады комнат (кстати, именно он предложил название для композиции).
И, как это часто бывает, Эрнст остался играть с Таннинг в шахматы (конечно, я совсем не о шахматах), а через неделю знакомства переехал в ее квартиру. Они поженились через три года в Беверли-Хиллз и счастливо прожили всю жизнь, до самой кончины Эрнста в 1976 году.
На первом плане изображена сама Доротея, т.е по сути перед нами автопортрет - молодая, светловолосая, босая, в блузе викторианской эпохи (аллюзии на детство Таннинг) и странной юбке, напоминающей:
1️⃣ толи морские водоросли (и тогда это про связь с природой, желание слиться с ней воедино, стремление вернуться в лоно гармонии, ибо в 1942 году только туда и хотелось убежать);
2️⃣ толи корни, которые вот-вот достигнут пола и все, возможности двигаться больше не будет, начнется стагнация и смерть;
Скорее всего все сразу (это же сюрреализм, т.е аллюзий должно быть столько, сколько плоти у Рубенса). Поэтому тут будут еще и ассоциации с терновым венцом, потому что когда Адам и Ева согрешили, принеся в мир зло и проклятие, часть проклятия человечества заключалась в следующем: "…проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; терния и волчцы произрастит она тебе…" (Бытие 3:17-18).
А еще прямой и открытый взгляд, смотрящий упор, и нагая грудь - вызов страхам, ибо там, в той таинственной анфиладе комнат либо путь бесконечных возможностей, либо путь в никуда...
... и вызов обществу, протест против всего традиционного, поскольку в стране, где немаловажную роль играет статус, быть существом социальным - хорошо, а асоциальным, маргинальным - плохо (смотрим еще раз и еще раз отмечаем, что пространство лишено примет человека).
Автопортрет Таннинг перекликается с Автопортретом (1938) Леоноры Каррингтон - таинственные существа и не менее таинственное, уходящее в бесконечность, пространство, такое простое и такое маниакальное одновременно.
Была тогда такая мода - любить сюр.
И Макса Эрнста 😂
Ибо именно эта персона связывает двух барышень. Сперва его женой была Каррингтон, а потом Таннинг (а между ними еще Пегги Гуггенхайм). Была у Эрнста такая способность - притягивать смелых, сильных и экстравагантных женщин.