Кто сказал, что мародёры конченые твари? Ну да, не ангелы явно, но хоть человечину не едят, а он им жизнью всё-таки обязан. Обобрали они его конечно изрядно, но что сейчас бы пригодилось из всего, что у него тогда было? Возможно костюм защитный, так в нём упаришься, шланг явно некуда было девать, да маска ещё. Нет, не нужно это было и даром.
Конечно, конденсат на боках цистерны был неплохой, да только на нём не прожить, хотя может на воду и сменял бы, а так в целом ему явно повезло. Так, что это за скелет там? Опять верблюд, уже нечего и брать с него, дубина костяная есть, даже скаковой сустав есть, что-нибудь зажать или отколоть, так уже вроде всё и сделал, даже в дубинку свою камешков вставил, чтобы била лучше. Но подошел, конечно, и к скелету, с любого есть чего взять, самое ценное конечно шерсть, её он не пропускал никогда, вся одежда его была из верблюжьей шерсти связана, вспомнил детство, как бабушка вязать учила «вдруг пригодится» вот и пригодилось.
Мародёры то всё из цистерны выгребли, даже конденсат собрали аккуратненько, дрянь водица со спиртом и грязная, но пить можно. В общем, выгнали они его из цистерны, правда не убили и то хорошо и он ушёл, куда глаза глядят. Собственно цистерна своё дело сделала, спасла ему жизнь. Когда огромный метеорит долбанул в планету, он занимался промывкой цистерн, тут волна и накрыла, все разбежались, а он же правильный, работу надо доделать.
Только их всех и смыло видимо огромной волной, а он остался в цистерне, крышка захлопнулась и он поплыл по волнам «аки Иона во чреве кита». Так бы он и задохнулся внутри, но мародёры нашли цистерну, замытую в песок, и открыли крышку. Когда крышка захлопнулась, она перерубила шланги и он, конечно, снял с себя и костюм, прорезиненный, и маску и сидел в одних трусах и майке, точнее болтался внутри, ухватившись за внутреннюю лестницу.
Постепенно дышать становилось всё хуже, порой цистерна видимо ныряла достаточно глубоко, металл стонал, и из-под крышки били тонкие, но очень сильные струйки, а потом удар и тишина. Потом он потерял сознание от недостатка кислорода, а потом крышку открыли мародёры, выжили видно где-то. До сих пор он так и не понял, в какой части света он находится, выгнали его голяком, забрав даже трусы, вокруг был песок и камни.
С одной стороны может пустыня какая-то, а с другой сейчас чего куда не намыло, попался же ему скелет дельфина в этой пустыне. Шерсть он собрал всю, найдёт укромное место и свяжет чего себе, а может и выменять получится. Пончо получилось тёплое, он его тогда и выменял на еду и воду. Люди кое-как выжили помаленьку, всё-таки техногенная цивилизация оставила кучу нор и ёмкостей, так что почти каждую неделю он встречал кого-нибудь.
Скелет был довольно свежим, и он решил попытать счастья, трубчатые кости могли сохранить костный мозг и он понёс их к ближайшим камням. Расколоть кость несложно, если есть чем ударить, и он быстро справился с первой. Жуткая вонь ударила изнутри, мозг пропал, а есть такое нельзя, потом можно и умереть, а уж обезвоживание заработать точно, что ничуть не лучше. Зато кость раскололась очень удачно, подарив ему прекрасную заготовку для ножа, даже кинжала, такой большой кусок был, ещё найти бы палку, копьё ему совсем не помешает.
Что он где-то на юге, он понимал, даже ночью было не холодно, хотя новое пончо было очень кстати. Челюсть дельфина он давно выкинул, когда посыпались зубы, а как кость она его не интересовала. Впереди зашевелился песок, и большая ящерица высунула голову, это было мясо, вообще в них мяса немного, но и это лучше, чем ничего. Он осторожно начал подкрадываться и чуть не стал жертвой змеи, которая тоже заявила права на ящерицу.
Со змеями он не спорил, он их ел, потому и дождался, пока змея укусит ящерицу и разбил ей голову ударом своей дубины. Дрова были, и он решил поесть, собрал кучу щепок и развёл костёр. Пару раз он давал ему почти совсем прогореть, а потом в золу закопал и змею и ящерицу и сверху развёл новый костёр, не первый раз он так жарит. Конечно, огонь сжёг бы просто мясо, но в чешуе это обычно не случалось, поэтому поел он с удовольствием, паровые рептилии попадаются не каждый день. Впереди показалась скала, если не обжитая, то возможно там и пещера будет, а в ней можно и отдохнуть.
Пещеры не было, но скала давала тень, и эта тень была занята большой змеёй. Большая змея это удача, только удача опасная, её надо ещё добыть, но на этот счёт у него было кое-что. Он снял пончо, и махнул в сторону змеи чуть не шлёпнув её по морде. Змея кинулась и укусила непонятного врага. Большие ядовитые зубы выстрелили вперёд, а потом сложились, захватив и край пончо.
- Попалась – радостно воскликнул он и размозжил голову змеи.
Вот это повезло, так повезло, только не спешить, тут надо осторожно работать, яду в ней ещё много и надо и пончо освободить и шкуру снять осторожно, потом можно и обувь сшить. Камни вокруг были разные, но ему нужен был только один, а вот и он, не кремний, но и кварц пойдёт. Теперь аккуратно по скале ударить, трещина пошла красиво, и небольшой кусок откололся. Впрочем, этот кусок в дело не годится, зато можно теперь воспользоваться скаковым суставом с такой удобной ямкой, в которой при жизни находилось мощное сухожилие.
Резкое боковое усилие и от камня отщипнулась острая полоска вот это уже нож. Этим можно и голову отделить у змеи, чем он и занялся, оставив небольшой лоскут, за который и начал снимать чулком кожу со змеи, длинную и широкую кожу, отливавшую чернотой. Потом осторожно вырезал внутренности и сразу съел сырую печень, аккуратно вырезав желчь. Кишки небольшие, но пригодятся для шитья, а вот мясо явно надо зажарить, хотя столько много он, пожалуй, и не съест.
Пришлось разрезать пополам и сушить остальное, благо на солнышке сушится быстро. Кожа не засохнет так быстро, так что подождёт. Мясо жарилось быстро, и скоро он наелся основательно. Скала давала хорошую тень, и он решил отдохнуть, осмотревшись, как следует, по сторонам. Сон его стал настолько чутким, что он слышал шорох песка от идущих за много десятков метров.
Открыв глаза, он увидел двух женщин, точнее женщину и ребёнка, которые осторожно приближались к нему, из одежды на них были только травяные юбочки, которые едва что-то там прикрывали. Они остановились, увидев, что он не спит, стояли и смотрели на него. Что им не пришлось, есть в ближайшие дни, это было видно по их раскосым мордашкам. Он поднялся и показал им половину змеи. Женщина смотрела заворожено, а девочка сглотнула слюну.
- Есть хотите? Идите сюда, – позвал он их, махнув рукой.
Девочка готова была побежать, но женщина придержала её за руку, показав ему, что у них ничего нет на обмен.
- Ничего, – он снова махнул рукой, – идите есть, мне сегодня повезло.
Не привык он пользоваться бедой других, характер не изменить, а змея досталась ему как подарок. Он разжёг огонь и показал им, как жарить мясо, змея не успела даже заветреться, как следует. Пока они занимались мясом, он достал веретено, сделанное им из камешка, и палочки и занялся пряжей. Женщина посмотрела на него странно, а девочка даже есть перестала. Совсем недавно люди жили в цивилизации, неужели они не видели пряжи.
Так он и занимался своим делом, неспешно изготавливая шерстяную нить, с каждым днём это получалось у него всё лучше и лучше, несколько клубков уже лежало в сумке, рядом с пластиковой бутылкой воды, которую он берёг больше всего. Женщина с девочкой поели, и она подошла к нему, предлагая себя в качестве платы.
Почему-то он отказался, видимо природная доброта не позволила, да нет, не брезговал он конечно, но и не собирался брать с них плату. А женщина даже перепугалась и показала, что её дочка ещё маленькая и ей нельзя этим заниматься. Вот так устроен мир, она не понимает, что мужик может просто накормить двух девчат и не взять за это плату.
- Не надо ничего, поспите пока, ночью тут опасно становится, – он дублировал руками свои слова.
До темноты надо было ещё и голову змеи убрать, чем он и занялся. Тут требовалась осторожность и аккуратность, яда в голове ещё было достаточно, чтобы убить любого. Но теперь у него был нож, нет, ещё не нож, только заготовка, но это уже и не голые руки. У змей нижняя челюсть из двух половинок, поэтому он разрезал камешком снизу голову и осторожно костью снял с ядовитых зубов краешек пончо. После этого он занялся обувью из змеиной кожи, как не велика была змея, а натянуть на ногу её шкуру явно не получалось. Пришлось разрезать сверху и проколоть много дырочек и, продев в неё свою пряжу, сделать этакие кожаные калоши, которые и обтянул по ноге.
Между тем стемнело, и он решил забраться на скалу, что было вполне разумно, ведь не всякая живность сможет залезть сюда, женщина с девочкой последовали за ним. Сон сняло как рукой, как только солнце село за горизонт и наступила темнота. Внизу началась ночная жизнь, запрыгали тушканчики, зашуршали ящерицы, вдали метнулись какие-то тени. Глаза уже привыкли к темноте, хотя при свете звёзд было сложно разглядеть всякую мелочь внизу. Насекомые и не покушались на скалу, занявшись, поеданием друг друга, а вот здоровенный варан отчего-то решил с ними познакомиться и полез вверх, девочка взвизгнула от испуга и прижалась к маме. Варана это заинтересовало, и он полез прямо к ней. Для девочки это было опасно, варан не ядовитый, но зубы ужасно грязные и занести в рану инфекцию он может вполне, потому кусает и после просто преследует жертву, пока та не умрёт. Он приготовил свою дубинку и когда варан приблизился, огрел его по голове со всей силы. Это не убило варана, а только остановило, и он продолжил бы, но второй и третий удары наконец-то заставили лопнуть черепную коробку и варан затих. Оставлять столько мяса было бы неразумно, и варана втащили наверх. Впрочем, до утра он бы вздулся, поэтому шкуру решили снять, а главное выпустить кишки, основное место, откуда начинаются все неприятности. Наконец-то взошла луна, и в её свете стало видно всё вкруг. Тушканчик весело скакал по песку, и вдруг навстречу ему поднялась пасть змеи и ухватила в прыжке, а после и кольца сжали жертву. Надо бы запомнить, где песчаный удавчик зароется в песок. Мяса в нём вполне прилично, хватит перекусить троим. А потом появился пустынный кот, размера он не очень большого, чуть больше мейкуна, но сильный и агрессивный, так что надо быть настороже. Змеиные «калоши» скользили по камню, и он снял их. Пончо отдал женщине, во-первых, похолодало, а во-вторых, ему нужна была свобода, если кот всё-таки нападёт, тут нужны обе руки и оба оружия, недоделанный нож тоже не помешает в битве с таким зверем. А кот и, правда, заинтересовался ими, да и варан источал мясной запах, хорошо ещё рептилии не обладают нюхом. Как настоящий хищник, кот не стал сразу кидаться в атаку, а осторожно обошёл по кругу скалу, всматриваясь и принюхиваясь, пришлось ему крутиться с оружием в руках, чтобы кот не напал со спины, со спины у него были хорошие шансы убить такую большую дичь.
- Возьми её на руки, – сказал он женщине, дублируя свои слов жестами, оно так и теплее и безопаснее
А кот кружил и выжидал, постепенно приближаясь к ним, сжимал круг, опытный видно, где они только выжили, явно в какой-то норе, поскольку гор рядом не наблюдалось. Луна нивелировала его преимущество в зрении, но видимо, кот был очень голоден, твёрдо решив закусить ими. Наконец, он решился и прыгнул на женщину, но его прыжок остановила дубина, и не успел он сползти по камню, как нож вонзился в его грудь. Даже это не сразу убило его, он ещё дышал под скалой и выл, не желая расставаться с жизнью.
Пришлось спускаться и прервать страдания животного, что было конечно опасно, мало ли кто там мог находиться. Повезло, и кот составил им компанию на скале. Вот его надо разделать побыстрее, поскольку теплокровных раздувает намного быстрее рептилий, поэтому отщипнул новую пластинку от камня и принялся разделывать кота, сначала выпустив кишки, а потом и сняв шкуру. Хорошая шкура, мягкая и пушистая, выделать бы ещё.
Тушку расчленили по суставам и сложили проветриваться, получилось неплохо на много дней вперёд, если осторожно использовать. Он вертел в руке череп и мысли не покидали его, во-первых, это какая ни на есть миска, а во вторых женщины совсем безоружны и он решил отделить нижнюю челюсть, не бог весть что, но хоть зубы острые. До самого утра он возился с черепом, пытаясь выдрать нижнюю челюсть, это оказалось совсем нелегко, благо никто их больше не потревожил.
Челюсть оказалась такой махонькой, что годилась только для девочки, но это было лучше, чем ничего, может, потом к палке привяжут. С рассветом захотелось пить. В бутылке было больше половины, но сразу это пить нельзя, поэтому он отхлебнул глоток, и передал женщине, показав на пальцах, что только один глоток. Она тоже отхлебнула и передала девочке, вопросительно взглянув на «хозяина».
Девочка послушно отхлебнула глоток и вернула бутылку, а он показал, что ещё один можно и снова все сделали по глотку. Всё, воду надо беречь и когда ещё получится её набрать неизвестно. Стоп, кот не мог очень далеко уйти от воды, это не змея и ему надо пить хотя бы через день, значит вода не так и далеко. Следы читал он плохо, да и в песке не особо они и остаются, но сторону, откуда пришёл кот, он запомнил. Подсохшее мясо несла женщина, его завязали в шкуру кота, положив на шерсть, с утра, конечно, съели по кусочку и пошли.
- Вас как зовут-то? – спросил он у женщины, конечно, та ничего не поняла, – Григорий, – он ткнул себя в грудь.
Наконец дошло и до женщины, и она представила дочку и себя, женщину звали Мэй, а девочку Лан.
- Японки? – спросил он, – Джапан?
- Хань, – возразила женщина, – Чайна.
- Китай? – он поднял большой палец вверх, одобряя, или выказывая уважение к стране, хотя какие сейчас страны и вообще кто остался-то в живых.
Разговор прервала любопытная находка, из песка торчало копьё, простое спортивное копьё, видно приплыло сюда с волной, и когда она иссякла, воткнулось в песок. Вот это уже удача, не полноценное конечно, но уже оружие. А после полудня им попался перевёрнутый корабль, не слишком большой рыболовецкий сейнер, но видимо он так и продержался наплаву, хотя тут валялся на боку. К сейнеру подходили осторожно, там мог быть кто угодно, в данном случае не до этикета и женщинами безопасность не проверяли. Гриша сам осторожно подошёл к судёнышку и постучал костью по обшивке, в ответ тишина, неужели люди имели глупость покинуть судно.
- Эй, есть, кто живой? – крикнул он, наконец, сжимая копё.
Наконец осторожно вверху открылся иллюминатор, и показалась белокурая женская головка.
- Ой, а вы русские? – спросила испуганная девушка.
- Мы разные, – немного усмехнувшись, ответил Григорий, – я русский, а девчата из Китая …бывшего, – добавил он, понимая, что о государствах можно теперь говорить условно.
- А у вас поесть есть чего, а то я все запасы на камбузе съела, могу воды дать, – вот они, зачатки натурального обмена.
- Мяска есть малость, только пожарить надо, ты одна тут?
- Одна, все на палубе были, а я обед готовила, – девушка тихо заскулила, понимая, что команда погибла.
Григорий подозвал китаянок, заодно и в тени посидеть можно, что весьма существенно.
- А могу и бульон сварить, посуда осталась, – снова высунулась головка из иллюминатора.
- Вот и хорошо, а как к тебе зайти?
Наступила тишина, видно девушка думала, пускать или не пускать незнакомцев. Потом распахнулся палубный люк, и высунулась рука.
- Давайте, я сварю.
Григорий передал ей несколько кусков мяса, рёбра и шею кота, всё равно в этом неудобно ковыряться в жареном виде. Девушка скрылась и наступила тишина, потом послышался простой русский мат из нежного ротика, а затем высунулась снова женская головка.
- Помогите мне, надо печку и баллон вынести, а то никак не пристроить кастрюлю.
Григорий полез в трюм, не очень и удобно залезать, всё-таки высота изрядная. Но упёрся в какие-то железки на палубе и пролез. Внутри было не лучше, правда по переборкам уже можно было ходить, камбуз тоже весь лежал на боку и плита в карданном подвесе тоже, она даже почти горизонтально повернулась, но ниже уперлась во что-то. Пришлось изучать её устройство и снимать с креплений, благо и инструмент тоже на сейнере был.
Конечно, тоже на боку, но девушка хоть и была поварихой, но устройство своего небольшого «дома» знала неплохо. Мастерская была тесная, но даже с небольшим токарным станочком, правда, чем его теперь крутить неизвестно. В общем, вытащил он на палубу и плитку и баллон, после чего и сварили мясо кота, оказалось, девушка съела не всё, просто крупы было не на чем сварить, поэтому шулюм получился знатный. А там и вечер подошел, и решили спать внутри, так безопаснее.
Натаскали даже матрасы по каютам и девчат приодели немного, поскольку по каютам остались и тельняшки, и даже обувь кое какая нашлась, конечно, не детская, но сам Григорий обулся. Китаянке тоже подобрали ботинки поменьше, хотя они и болтались на ноге, но навернув портянки, кое-как утянули. Мужики то были некрупные, и цивильная обувь и одежда осталась в кубрике, а вот девчонке Григорий соорудил подобие обуви из змеи. Ночью спали по очереди, посматривая в открытый иллюминатор, но так они не высыпались еще, ни разу после катастрофы.
Наутро Григория начала одолевать одна идея, а именно поставить сейнер на ровный киль, задача в принципе не такая и невыполнимая, поскольку имелась и хорошая лебёдка с ручным приводом и запас троса с разными блоками. Само собой имелся и пожарный щит с топором, багром и ведром и даже с лопатой для песка. Вот этой лопатой первым делом и решил работать он, оценив длину троса и начав поиски того, за что можно было бы зацепить якорь, такого не наблюдалось, везде песок.
Настоящий мужик никогда не сдаётся. Мясо пока было, хотя уже и немного, так что охотиться решили по ситуации. В общем, яму он выкопал глубокую и широкую, а якорёк то был так себе, в песке явно не держал и даже двух якорей явно было маловато, Женщины, конечно, помогали таскать ему всё это. И тут его взгляд упал какую-то балку, моряком он явно не был и название её никоим образом не знал, но вес оценил правильно.
- Такие дела, бабоньки, придётся нам упереться всем или придумать чего-нибудь, – озадачил он подруг по несчастью.
В итоге китаянка предложила катить тяжёлую трубу по канатам, что собственно и сделали. Якоря заложили уже за балку и засыпали всё это песком, но маленький кораблик упорно не хотел переворачиваться. И тут Гришу осенило, надо же подкопать под корпусом.
Это решение чуть не стало последним в его жизни. Явно переборщив с подкопом, он едва не попал под корпус судна, благо Мэй подпрыгнула и вцепилась в ванты, а на ней повисла и Клава, и даже девочка поучаствовала в удержании судёнышка, так что единственный мужчина выбрался из ямы живой и даже невредимый. Маленький кораблик задумался на миг, когда женщины отпустили снасть и неровно сполз в яму.
- Начало есть, – обрадовался Григорий, – потом выровняем
В этот день все отдыхали после работы, а наутро Григорий набил змей, и приготовили вкусный шулюм. Потом все приготовились к главному действу. Трос перенесли на мачту и начали набивать. Судёнышко заскрипело и начало выравниваться. С обратной стороны при этом образовалась солидная яма, так что ещё и песок пришлось таскать единственным ведром, зато теперь уже не надо было сильно рисковать, и в конце недели сейнер стоял уже на ровном киле. Правда залезать теперь приходилось по штормтрапу, зато безопасность и комфорт выросли многократно.
- Предлагаю закатить пир горой, – заявил Григорий и отправился на охоту.
Сегодня ему сильно повезло, правда, пришлось серьёзно удалиться от дома, но теперь мачту было видно издалека. Зато попался молодой крокодил, который почему-то бродил по пустыне и шёл именно в его сторону, копьё пробило шкуру, а пожарный топорик острым концом углубился в мозг рептилии. Крокодил весил не очень много и нёс он его на плечах, весело шагая к дому. А там его напугали женщины, что в его отсутствие приходил леопард. Уж как он умудрился выжить в этом катаклизме, но они успели втащить штормтрап наверх и леопард не решился прыгать вверх.
- Предлагаю поймать гада, – сказал Григорий.
- На блесну или на червя? – съехидничала Клава.
- В сеть, это же сейнер, должна остаться хоть какая-то сеть.
Она и нашлась в солидном форпике, надо сказать, что вся середина сейнера была большим холодильником, зато впереди в форпике были запасы канатов и сетей, даже брезентовые тенты.
- Вот этой сетью и поймаем, теперь надо придумать, как быстро захлопнуть ловушку.
Мэй помогла и на этот раз, придумав привязать мешок с песком к мачте и в нужный момент отпустить его, пусть летит вниз, а потом уже можно и леопарда поднимать наверх, когда он запутается в сети. Китаянка нравилась ему своим умом и покладистостью, после праздничного пира она пришла к нему в каюту с совсем прямым намерением, которое и осуществила. Сеть легла у борта, а на неё уложили внутренности и даже свежую змею, убитую специально для этой цели.
Леопард пришёл, когда его уже и не ждали. Осторожно обошёл судёнышко и наконец, занялся едой. Они чуть не прозевали его, но всё-таки успели отвязать конец, удерживавший мешок и сеть затянулась вокруг зверя. Большая кошка рычала и металась в сети, но долго ей не дали безобразничать, пронзив копьём, и добив пожарным топориком. Когда у тебя нет возможности сопротивляться, стянутым сетью, то и жить остаётся недолго.
- Ну вот, дамочки, вам и шкура для вечернего платья, – Григорий достал нож, на этот раз настоящий с камбуза и ловко освежевал хищника. – Евреев среди нас нет, так что мы его съедим, – шутка была так себе, но все улыбнулись, к этому времени языковое понимание немного наладилось, хотя все говорили на смеси русского, английского и китайского.
Девочка уже щеголяла в крокодиловой юбочке, тельняшке, которая была скорее платьем и в накидке из пустынного кота. Воды было ещё много, сейнер вышел на промысел с полностью заполненными танками, но мыться и в туалет они так и не решались, последнее совершали за борт, а тело обтирали мокрой губкой. Рядом с капитанской каютой, буквально крошечной, находилась и радиорубка, но батареи сели, и даже послушать эфир было невозможно, поэтому Григорий спустился в машинное отделение.
- Эх, мать моя женщина, чего же я на судового механика не учился, – вырвалось у него. Но мужик он был явно не безрукий и с трудом запустил вспомогательный двигатель, который конечно быстро нагрелся без воды, но немного зарядил аккумуляторы и вечером он с энтузиазмом крутил ручку приёмника.
- Мужики, еб…ть ту Люсю, живые есть? – донеслось из приёмника, - буду на этой частоте каждый день в это время, кто сможет, свяжитесь.
Григорий аж подскочил и побежал к девчатам.
- Клава, наши в эфире! – заорал он радостный, вбегая в кубрик.
Впрочем, вбежал он совсем не вовремя, девчата обтирали друг друга мокрой губкой, на него замахали руками, завизжали и вытолкали вон из кубрика. Григорий вернулся в радиорубку и ещё минут пять наслаждался родной речью, щедро разбавленной матом. Настроение поднялось и захотелось чего-нибудь сделать, он выбежал на палубу и замер. Небо заволокло в пол горизонта, и надвигались тяжёлые тучи. Вдали уже сверкали молнии, и дождь шёл сплошной стеной. «Надо набрать воды» сверкнула в голове мысль, но с другой стороны молнии могли и убить. Пришлось звать Клаву, на этой посудине она была единственным сведущим человеком.
- Так в холодильник и можно налить, они чистые, их только вымыли перед выходом.
Быстро извлекли брезентовый тент, растянули на вантах и опустили конец в люк холодильной камеры, должно всё получиться, на всякий случай подкрутили по бокам и связали. Только успели сбежать вниз, как снаружи разразился потоп, словно огромный водопад падал с неба на землю, вокруг грохотало и они едва не оглохли от этого шума.
Потом молнии прекратились, но дождь продолжал лить, хотя уже и не так сильно, песок, истосковавшийся по дождю и уставший от солёной воды, которая пропитала всё вокруг, с жадностью впитывал живительную влагу. Наконец-то они выкупались под дождём и выстирали одежду, только сушить её пришлось уже в кубрике. Запасы мяса ещё немного были и все занялись просто обычными делами. С оружием стало легче, ножи на камбузе были, к тому же пожарный щит и инструменты в трюме, всё это уже давало неплохие возможности и надежду.
Мэй приходила к нему довольно часто, а потом и Клава прервала своё воздержание, видимо надоело оно ей, да и вид счастливой Мэй подействовал. От безделья, когда все нужные дела были переделаны, Григорий снова взялся за свою пряжу и все запасы шерсти верблюда превратились в ровные клубочки.
Потом он просто обследовал каюту и нашёл книжку по навигации. Зачем она ему нужна непонятно, но он стал читать, скорее от нечего делать, а в итоге решил определить своё местоположение, впрочем, оно пока у него получалось разным, при каждой попытке, да и хронометра не было. Так что единственное, что он понял, что они где-то в Африке, точнее на севере Африки. Дождь выгнал на поверхность всю живность. Змеи ползали по смеси воды с песком и грязью, крокодилы покинули свои норы и ловили жадно всё, что шевелилось.
Здоровенный питон долго искал, как попасть на палубу и в итоге оказался на ней, но уже в виде мяса и шкуры. А через две недели дождь прекратился, и местность начала преображаться. Где вообще ничего не было, там появлялась трава и цветы, на плодородной грязи, смешавшейся с песком, прорастали семена, занесённые огромной волной. Григорий даже первый раз за всё время пребывания на судне залез на мачту и окинул взором окрестности.
Это была сказка, после стольких дней унылой пустыни он увидел зелёный океан, но самое большое впечатление произвело не это, а пирамиды, увиденные на самом горизонте, на пределе видимости. Он даже попросил Мэй проверить, правильно ли он разглядел, она была очень спортивная и ежедневно делала какие-то упражнения с того времени, как они стали нормально питаться, привлекая к занятиям и дочку. Всё оказалось верно, и все по очереди, даже Клава, любовались сказочной картиной.
Получилось, что судёнышко сделало почти полный оборот вокруг земли, отклонившись к югу, когда волна вдоль экватора и через полюс столкнулись друг с другом. А вот спускаться стало не так безопасно, как раньше живность была не только активна, но и весьма агрессивна, поедая друг друга, и явно не побрезговала бы и человечиной. Охоте это не помешало, поскольку Григорий соорудил в мастерской большой гарпун из отпорного крюка и таскал не слишком крупную дичь на палубу, но появилась другая проблема.
Газ в баллоне подходил к концу и если печку он соорудил из железяк, найденных в трюме, то с дровами было намного сложнее, на судне их просто не было, а топить соляркой он просто опасался. Зато воды было, хоть залейся, а совсем недалеко от кораблика он разглядел пальмы. Волна, конечно, сломала их, но они проросли снова и зелень пальм невозможно спутать, ни с чем.
- Алё, Мужики – неслось из наушников – мы каждый день на этой волне. Нас с каждым днём всё больше. Отзовитесь, кто жив.
Явно не радист был в эфире, но как-то сумел, же настроить передатчик, а чем он хуже. Григорий перерыл всю радиорубку, обложился литературой и через две недели попробовал, зарядив ещё раз аккумуляторы. Оказалось, что передатчик и приёмник настраиваются одной ручкой и наконец, он рискнул.
- Всем, кто меня слышит, отзовитесь – сказал он осторожно в микрофон, потом повторил более настойчиво и уверенно, после пяти минут попыток в наушниках зашипело, и он услышал.
- Мужик, я тебя слышу, ты, где находишься?
- Хрен его знает, в Африке, пирамиды видно с мачты.
- Ты на корабле?
- Ага, стоим тут в пустыне на песке, маленький такой рыболовный.
- Ты чего, не моряк что ли?
- Нет, я цистерну мыл, когда эта хрень приключилась.
- Ё……б….. – дальше было понятно только русскому и только то, что человек удивлён и обалдел от произошедшего и вообще всё это для него странно.
- А мы в Ростове сидим, смыло нах… всё, только мы зацепились тут, где телецентр был раньше.
- А вы на чём?
- Да какой-то корабль был раньше, тоже никого, но уже полсотни народу набралось, бабы в основном.
- Другие кто отозвался? Я тоже с бабами, только нас мало, из команды только повариха осталась.
Но ответа он не услышал, аккумуляторы сели. Досада и радость перемешались в нём, услышал родной голос, а с другой стороны так и не поговорил. Со смешанными чувствами отправился в кубрик.
- К вам можно?
- Заходи, на палубе, поди, налюбовался, – женщина без язвочки не женщина.
- Я тут это, в общем, нас услышали. Только договорить не удаётся, слабо заряжаются аккумуляторы, а гонять дольше не могу, заклинит движок.– Он толи жаловался, толи извинялся.
- Так надо придумать охлаждение, – Клава озвучила вроде очевидную вещь, но задуматься было над чем.
На том и остановились, на задумчивости, но утром Мэй позвала его в трюм, звала она всегда так странно, но за этим самым в трюм ещё не было. Только она звала его совсем для другого. Мэй что-то быстро начала говорить по-китайски, а потом тряхнула головой, будто вспомнив что-то.
- Тут и тут нах… - она показала на патрубки, – тут и тут въеб…ь … она замялась, подыскивая слово, и показала пальцем на трубы. Мат она выучила лучше всего.
Ай, да Мэй, подключить бочку к охлаждению движка было очень даже толково, воды много в бочке и движок долго не перегреется.
- Молодец Мэй – он обнял её и поцеловал, а в ответ она замотала головой и показала наверх «не здесь».
Вот и пойми этих женщин, он просто похвалил, а закончилось всё в капитанской каюте.
Потом он долго подбирал всякие трубки, искал прокладки и патрубки и наконец, бочка заняла своё место рядом с вспомогательным движком. Потом таскал воду и заряжал аккумуляторы, пока над бочкой не поднялся пар. Зато вечером он наговорился вволю.
- Мужик, ты, куда пропал тогда?
- Рация села, вот как зарядил, так снова в эфире, вы там одни или ещё кто есть вокруг?
- Есть народ, в горах все живые остались, опять же метро не затопило, так что в Москве много народу живых, на самолётах люди живы, остались, у кого горючка была. У американцев почти весь флот потонул, а у нас ледоколы в тайге стоят теперь, подводные лодки почти все целые, может ещё кто, но пока не слышно.
- Ну, хоть не одни, тут тоже по пустыне люди были, кто, в чём спасался, да меня мародёры из цистерны выгнали, тоже пятеро мужиков живых.
- Ладно, давай тогда до связи, у нас солярки мало, в это же время поговорим.
А тем временем Мэй стало иногда тошнить, значит, доигрались они в каюте. Она сначала испугалась, а потом её дружно стали успокаивать.
- Ну, ты чего, сколько нас осталось-то на Земле, это же счастье, что твои дети будут по ней бегать, – успокаивала её Клава, да и Григорий пытался успокоить тоже.
По вечерам он либо вязал, чтобы успокоиться, либо выделывал шкуры, коих набралось прилично, выделывал скорее по наитию или по услышанному где-то в прошлой жизни. Вот чего на судне хватало, так это пластиковой тары, поэтому и способ выделки выбрали необычный, малую нужду справляли в пластиковый лоток и там же и мочили шкуры, а потом выполаскивали и мяли.
Мял то он сам, стараясь не утруждать девчат, если мяса хватало. Дрова он набрал, когда буйная растительность начала увядать и снова стало всё видно далеко вокруг. Змеи снова стали зарываться в песок на день, но он проверял копьём перед собой. Так и натаскал здоровую кучу дров на палубу, носил, пока в ближайших окрестностях не осталось ничего горючего.
Сегодня он решил дойти до пальм, листья вымахали огромные, и с мачты было видно, как они зеленеют среди увядающей природы. Оружие у него было теперь всегда, к спортивному копью прибавился и пожарный топорик, а на поясе из змеиной кожи красовался кухонный нож в ножнах из другой змеи. Завёл он себе и кусок сети, навязав по краям небольших гаечек, видел такое в кино, а потом и научился пользоваться, бросая широко перед собой.
Уже не раз он так ловил варанов и даже небольшого крокодила, которые ползали вокруг, пока природа буйствовала после дождя. На мачте сейнера укрепили государственный флаг, и его видно было издалека. Григорий иногда оглядывался, проверял, насколько далеко он отошёл. Получалось прилично, а может сверху видно по-другому, а на самом деле всё не так и далеко.
Наконец и пальмы уже рядом, а за ними небольшое озерцо. Григорий чуть не потерял осторожность, а озерцо таило большую опасность в виде обитавших в нём крокодилов, правда они нетерпеливо двинулись раньше времени к нему и он успел отскочить от опасного берега. Неплохо в принципе, и вода и мясо, только как его взять, впрочем, сейчас рано об этом думать, будет время и подумает, а пока пора возвращаться домой.
Домой он возвращался не с пустыми руками, молоденький крокодил решил побегать за ним. Григорий даже отбежал прилично назад, пока не устал, а потом и пригвоздил крокодильчика своим копьём, всё меньше нести. Крокодил занял место в сети и спокойно висел за спиной, а Григорий шёл строго в направлении флага.
Уже оставалось не очень далеко, когда он услышал истошный крик Клавы, бросив крокодила и сеть он помчался к кораблю. Мародёров было пятеро, его давние знакомые, выгнавшие его из цистерны, видно еда закончилась вокруг или были другие причины, но они тоже оставили спасшую его цистерну. Один тянул за ноги Клаву, которая вцепилась в леерное ограждение, наверху ей помогала Мэй, а мародёр тянул её за ноги вниз.
Григорий никогда не был мастером метания копья, но солидный опыт уже приобрёл и потому он запустил его в мародёра, продолжая бежать к кораблю. Копьё аккуратно вошло между лопаток, и мародёр отпустил Клаву. Минус один, но осталось ещё четверо против него одного. Русские не сдаются и своих женщин защищают до конца, оружие у него было лучше, пожарный топорик против пары дубин и самодельных каменных ножей.
«Надо спиной к кораблю», мелькнуло в голове, и он пробежал, отбив удар дубиной и прижался спиной к металлу, заодно вытащив из трупа и своё копьё, теперь к нему просто так не подойти.
- Что суки, зассали? – дальше шёл мат настолько злой и откровенный, что до мародёров дошло, что они имеют дело с русским.
Боевой запал прошёл и они изменили тактику, пытаясь атаковать сразу со всех сторон, это было очень опасно для одного Григория, но он был не один. Мэй взяла в руки гарпун, и когда нападающие кинулись дружно в атаку, пронзила ещё одного мародёра. Трое уже не четверо, хотя опасность была ещё велика, но девчата не оставили попыток помочь своему мужчине и когда нападающие снова кинулись на Григория, женщины кинули в них сеть, которой они поймали леопарда. Двое мародёров в неё и запутались, так что Григорий оказался один на один против противника с дубиной, копьё правда он не удержал, но и дубина пролетела мимо. Зато пожарный топорик нашёл плоть, хоть и на руке, но однорукий враг, да ещё и без дубины, это уже и не враг. Он пытался ещё заслониться руками, но Григорий уже был в боевом раже, и никакая защита не могла его остановить. А запутавшихся в сети он проткнул копьём, когда они уже вроде и выбрались наружу.
- Идиоты! – сплюнул он, – нас и так мало на планете.
Потом он выкопал большую яму подальше от корабля и таскал туда трупы, запретив девчатам спускаться вниз. А потом просто зарыл их вместе со всеми пожитками, только пончо забрал, видимо мародёры убили или ограбили того с кем он менялся на еду и воду. Вечером в сеанс связи он рассказал о своём приключении и о находке оазиса.
- С флагом ты молодец, хорошо придумал – похвалили его на другом конце – теперь можешь заявлять права на территорию.
- Да я один мужик тут всего, вон еле отбились от мародёров и то бабы помогли.
- Ничего, тут мужики вон кумекают керосин добывать. Самолётов немного есть, вы там держитесь, может и помощь, какую придумаем, полосу расчистили, да и амфибии целенькие имеются, им аэропорт не нужен.
- Кучеряво живёте, а мы тут вчетвером пока, только воды в дождь набрали неплохо, а газ в баллоне закончился, теперь на печке готовим.
- Оружие, есть какое?
- Ага, копьё спортивное, да топорик пожарный и гарпун самодельный, ножи, правда, есть и те кухонные.
- Небогато, но я за вас передам, может чего люди придумают. Вы главное не унывайте, не одни на свете остались.
После связи Григорий вышел на палубу, сеть они уже втащили назад и разложили на палубе. Чёрт, сеть-то он бросил, теперь до утра, крокодил, конечно, пропал, только зря нёс. Вернулся в каюту, осмотрев окрестности, а там его уже ждала Клава.
- Мэй пока отдохнёт, а тебе же скучно – загадочно проворковала она.
Скучать особо было некогда, но и от этого кто, же откажется, особенно когда настаивают, зато потом хорошо спится. В общем, спал он потом и, правда, хорошо, а проснулся позже обычного. С утра надо пробежаться и забрать сеть, так что он попросил Мэй приглядеть за палубой и спустился вниз.
Бегом, направившись к месту, где вчера он бросил сеть с крокодилом. Не добегая до сети, он увидел странную картину, бурая мохнатая масса шевелилась и рычала в сети, а подойдя ближе обнаружил небольшого медведя, запутавшегося в сети при попытке сожрать крокодила. Мишка был не совсем обычный, и какой-то гладкошёрстный что ли. Покончив с мучениями медведя в сети, он осмотрел его, мишка был явно не нормальный бурый медведь, название его он забыл, впрочем, в этом мире сейчас всё перепуталось, и где раньше жил этот медведь, в Тибете, Китае или Америке, уже было неважно.
Останки крокодила были безжалостно вытряхнуты из сети, а в неё уложен медведь и Григорий оттащил его домой. Довольно увесистый оказался медведь, Мэй назвала его барибалом, ну так тому и быть. Самое обидное было то, что есть его, было нельзя, паразиты чувствовали себя вольготно в теле этого медведя, а они не так уж и нуждались в мясе. Пришлось закапывать мишку, сняв, конечно, с него шкуру, что там будет в жизни, а шкуры всегда пригодятся.
На этот счёт лучше всего были змеи, хотя если взять всю змею, то мяса там не так уж и много, как кажется на первый взгляд и больше половины змеи, это рёбра с небольшим количеством мяса сверху и только хвост по-настоящему можно было назвать мясом. У варанов были ещё и лапки, так, что вараны были намного выгоднее змей, но их было мало, а змей много. Зато крысы постепенно увеличивались в количестве, поедая пищевые остатки. Так что в рационе они стали появляться всё чаще.
*****
В этот день население их маленькой колонии увеличилось и довольно неожиданно, Григорий как раз мастерил новое копьё, когда к борту корабля подошла странная процессия. Что они голодные, уже не вызывало сомнений, но ещё их мучила жажда. Поэтому им, сначала опустили пластиковую бутылку воды, а когда они напились, то попытались поговорить, правда, их языка не знал никто, они же не понимали, ни английского, ни русского, ни китайского языков. Что поделать, перешли на язык жестов.
Путники очень хотели, есть и их, конечно, накормили, благо шулюм был отменным. Потом путники спросили воды с собой и им налили ещё бутылку, а потом и ещё одну, ведь из пяти женщин две были беременными, мужчины же были представлены только стариком и юношей. Старик предложил купить у них девочку, сперва он едва не получил в лоб от Григория за такое предложение, но Мэй и Клава остановили его.
- Ты чего, Гриш, он её просто спасти хочет, им не прокормить всех, а ещё скоро родятся дети. Спроси лучше, чего он за неё хочет.
Старик хотел пять бутылок воды, кастрюлю и нож.
- Ну что, девчата, как у нас с кастрюлями?
- Одну можно отдать, останется ещё четыре, нож можно один отдать, да забирай, у девочки будет подруга.
Они смотрели на полуголое семейство и едва не плакали. Женщины соорудили из травы подобия юбок, а девочка была совсем голая, хотя она уже начала формироваться, как женщина. А на старике и юноше была какая-то одежда, напоминавшая лохмотья. Клава попросила подождать, пока они торгуются, и поднялась на борт.
Вскоре она спустилась и начала раздавать одежду, старику и юноше достались брюки, оставшиеся от их экипажа, а женщинам достались рубашки. Моряки приходили на судно в цивильной одежде, и всё это осталось в кубрике. От неожиданного подарка все гости расплакались, только юноша пытался сохранить гордый вид, что давалось ему нелегко.
В общем, торг состоялся, гости получили даже сковородку, чему были несказанно рады. На песке Григорий нарисовал примерно, что есть вокруг, оазис, пирамиды и пустыню, крокодилов тоже, показав на пальцах, что их там много. Объяснил, что их земля расположена настолько, пока виден флаг, на что старик показал, что они уходят к пирамидам. На этом и расстались, и необычное семейство ушло, возглавляемое стариком.
Девочка оказалась довольно миленькой, хотя и немного дикой, говорила пока она непонятно, но схватывала налету, её сразу, же вытерли мокрой губкой, и одели, отчего она стала, вполне симпатичной.
- Мужик, ты от пирамид, сколько примерно? – неслось из наушников.
- Хрен его знает, на самом горизонте и то с мачты только видно.
- Прилично, ладно, замерить сможешь мачту свою?
- Попробую завтра, а зачем?
- Да так, мысли есть, ты это, компас же есть на сейнере?
- Есть в рубке, там много чего есть, только я не соображаю.
- Ну, примерно надо направление на пирамиды взять, попробуй, очень важно.
- Договорились, я покумекаю
Каждый день он теперь связывался с далёкими соотечественниками, и каждый день узнавал что-то новое. Люди не вымерли полностью, хотя и осталось совсем мало на планете, но и с нуля начинать не пришлось, сохранились и инженеры и даже учёные, не академики на дорогих машинах, а те, кто не гнушался проехать в метро.
Охота, потом работа, потом поесть и снова дела. Высоту мачты от земли замерил, правда, пришлось небольшой линейкой перемерять канат, но в итоге передал все данные. Оказалось, что пирамиды довольно далеко и не в одном дне пути, да собственно так он и думал, зато направление узнал точное, сняв компас и притащив его на палубу.
- Мы занесли, тут у нас картограф одна живая есть, нарисовала тебя на карте, конечно точность невелика, но найти можно.
- У вас с едой как, я тут охочусь, пока хватает,
- Да мы военные склады распечатали, а так огород уже сажаем, в общем будем жить.
Чёрт возьми, приятно знать, что на твоей родине люди живы и знают о тебе.
А через неделю население выросло ещё и сразу на троих. Одежда на женщинах была и даже кроссовки, хотя и изрядно поношенные, было и подобие оружия из ножей, примотанных к палкам, а вот воды не было. Ну почему нельзя просто напоить девчат, хотя и они тоже не представляли, что им даром дадут воду, а когда они напились, то одна из них предложила себя в уплату за воду. Ох, девоньки, я не страдаю от недостатка любви, и женского внимания хватает. Но его подруги вдруг решили поторговаться.
- Ты чего, они же работать могут и охотиться, – Клава решила припахать дамочек.
- Да у нас вроде и работы нет особо, – Григорий не мог придумать, чем же их занять.
- Ну, ты совсем, пусть ходят, охотятся, и дрова собирают и вообще дело найдётся.
- Ладно, спать-то как будете, койки уже заняты почти все, а родит Мэй и вовсе.
- А сейчас они где спят? А так всё-таки дом, какой ни на есть, змеи не покусают.
Уговорили, и приступили к переговорам. Дамочки оказались испаноязычными, но малость и по английски понимали, так что разговор получился. В итоге договорились, что они живут здесь, но охотятся и работают, делая всё необходимое.
- На, - Клава притащила ему капитанскую фуражку, - ты теперь у нас глава местной администрации, – прыснула она лукаво улыбаясь.
- Да брось шутить, я не моряк даже.
- Ну, значит король или падишах, в общем, хозяин гарема.
- Чего это гарема, я же сейчас только с тобой.
- Ты погляди на них, думаешь, они мимо тебя пройдут, к тому же у меня задержка, – она посмотрела на него, как на нашкодившего школьника.
- Ты это? – он обалдело смотрел на Клаву, с трудом переварив, что она ему сказала.
- А чем я хуже Мэй? Или тебе китаянки больше нравятся?
Вот так, быть ему продолжателем рода человеческого, а Клава была права, и вечером одна из дамочек таки притащилась в его каюту. Когда он вернулся с сеанса переговоров, его уже ждала знойная латинская женщина.
Между тем становилось всё суше и дичи становилось меньше, приходилось уходить далеко, чтобы добыть чего-нибудь съедобного. Наконец он решил, что пора браться за крокодилов, поймать их сложно и убить тоже. Из всех способов он знал только сеть, петлю и на крючок, только где взять такой крючок и приманку, опять же, надо было раздобыть. Пришлось чинить сеть, медведь порвал её, хотя и не сильно.
Пошли вдвоём с одной из латинянок, которую звали Паула. Дамочку вооружили копьём, сделанным из футштока, а сам Григорий взял всё, как обычно. Дорога не близкая и дошли почти к обеду, только в этот раз они принесли не крокодила. Огромный питон поджидал видимо молоденького крокодила, но набросился на Паулу, вцепившись ей в ногу и обвившись вокруг тела.
Тут бы ей и конец, если бы пошла одна, но Григорий сообразил быстро и ножом отрезал голову. Точнее перерезал сначала сосуды, из которых хлынула кровь, и питону стало не до схватки, а потом уже и до позвоночника добрался. Мясо дорого стало им, нога была основательно покусана острыми зубами рептилии и, хотя голову аккуратно отцепили, разрезав челюсти, но раны были серьёзные.
На перевязку ушла рубашка, а вот дезинфекцию пришлось проводить старым деревенским способом, расстегнув штаны и помочившись на ранки. Домой ползли до самой темноты, нога всё-таки прилично болела, а Григорий тащил мясо. Сначала он тащил его в сетке, но потом решил, что так оно тормозит, и сеть портится и просто поволок, проткнув место, где была голова копьём, вдоль тела змея скользила намного легче и они добрались почти по-светлому.
Мясо пока было, а вот с ногой едва не получилась неприятность, она начала краснеть и отекать, всё-таки зубы у рептилий не отличаются стерильностью. В этот раз выручила аптечка, имевшаяся на сейнере, правда почти весь запас антибиотика они использовали, а компрессы так и делали из мочи, больше ничего путного не было.
- Мужики, что с лекарствами делать? – кричал он вечером в микрофон.
- У нас-то нашлись на военных складах, только как к тебе переправить. Сам пойми, из-за трёх человек к тебе никто не побежит.
- Да у меня баб только пятеро и две девчонки, да пара беременных.
- Ого, молодец, времени не теряешь, но к тебе, же идти неделю, да ещё доплыть надо.
- Хреново, остаётся надеяться, что выздоровеет, правда потом совсем хреново будет с лекарствами.
Паула в итоге выздоровела, забота и питание сделали своё дело, но задумались и о будущем. Григорий сооружал хитроумные ловушки для крыс, которые сильно помогали им в выживании. Плодились грызуны изрядно и становились пищей для змей, варанов и жителей необычного домика. Пару раз он ходил с Лаурой за крокодилами, и оба раза обошлось без больших приключений, если не считать пробежку от крокодилов, зато и тащить небольшого крокодила пришлось уже меньше.
А потом снова пошёл дождь, что-то сдвинулось в природе и гроза, снова обрушилась на маленький кораблик. Снова набрали полные холодильные камеры воды, перекачав в танки всё, что осталось. Как там говорили британские моряки «самая лучшая помпа, это испуганный матрос с ведром» так и они таскали этим самым пожарным ведром воду, стирали вещи, купались и были совершенно счастливы. В грозу Мэй и родила славную девочку, чему радовались все обитатели необычного дома. А по ночам Григорий трудился в постели с женщинами. Они прежде жили в Аргентине, и попали в море на своей яхте в планетарную катастрофу.
Самолёт они услышали издалека, стоял такой грохот от двигателя, что не услышать было просто невозможно, старенький «кукурузник» чихал и потрескивал, безобразно стуча двигателем, но вызвал бурю восторга, и они радостно махали руками, стоя на палубе. Самолёт сделал три круга и приземлился, неподалеку подкатив поближе. Из него вылезли мужики и направились к кораблю.
- Е…ь копать, они тут обосновались! – громко высказался самый молодой, – так вот он какой, корабль пустыни.
- Здорово, братцы! – Григорий кинулся жать руки прибывшим, впрочем, их было всего трое, медик пилот и штурман.
- Вот так, запустили машинку. - Он махнул в стону самолёта, у которого вместо родного, стоял какой то странный мотор, снятый видимо с автомобиля.
- Мотор, откуда взяли? – беседовали они после всех приветствий, обнимания и угощения.
- Да вот стащили с немецкого джипа, тяжёлый, зараза, но топливо придумать проще, чем для родного. Летит правда медленно, но тут не до жиру, лишь бы летел. Ты вон, какой цветник себе завёл, ну орёл.
- Не бросать же их одних – скромничал Григорий, хотя даже одеты барышни были достаточно изыскано, в змеиные шкуры и только Клава куталась в леопардовую накидку
- Мы чего прилетели, лекарства там привезли и немного семян, может огород, какой замутите.
- Хорошо бы, да вода только в оазисе, а там крокодилов тьма, голодные и злющие, друг друга жрать начали уже. Вы лучше скажите, что там, в мире делается.
- А чего говорить, государств, считай, нет, армии тоже не все существуют, пиндосы хотели чего-то замутить, но наши-то подводные лодки все целые, сказали уроем всех, в общем, кругом Русь и остальные как всегда. Людей мало, на всю планету миллиона не наберётся, поэтому все на счету, вот и мы к вам прилетели, контакт наладить.
- У вас солярки не осталось случаем? – спросил пилот – а то мы обратно можем и не долететь.
- Есть, конечно, он полный был и не плавал почти, я только аккумуляторы подзаряжаю.
Три дня гостили у них парни, а потом налили солярки, почихали мотором разбежались долго и натужно, но взлетели, да и ушли на север за пирамиды, оставив лекарства и семена и даже спортивный лук со стрелами, от себя оторвали, поскольку с оружием было тоже не очень.
Прошло время, старенький сейнер так и стоял вросший в песок, Григорий начал седеть, но пока ещё способен был охотиться и даже вечером после сеанса связи оставался мужчиной, в этом деле главное регулярность и взаимность, небольшой кубрик целиком был отдан детям. Клава тогда родила мальчишечку, который уже помогал в охоте,
Огород девчата никому не доверяли, а по вантам вились виноградные лозы. Двое младших мальчишек делали вид, что они мужчины, играя палками в охотников, девочки шили наряды из змеиной и крокодильей кожи. Григорий хотел уступить свою каюту, но ему толково объяснили, что у вождя должен быть особый социальный статус.
Раз в пару месяцев прилетал старенький самолет, сменивший уже не один мотор, а над ходовой рубкой весело крутился пропеллер ветряка. Девочка, купленная когда-то за воду и посуду, стала красавицей и уже родила двойню от Григория. Жизнь на планете Земля продолжалась