"Мне нужен ребенок!" - заявил Андрей Миле. - "Исключительно тебе?" - уточнила она. - "Да! - покивал он. - Исключительно мне! Ты же не горишь желанием стать матерью - то со здоровьем у тебя что-то не так, то на работе какие-то авралы... В общем, извини, конечно, Мил, но мы с тобой об этом договаривались на берегу - не позже, чем через год у нас будет ребенок. Мы и поженились, собственно, ради этого. Разве не так?"
"Так, - вздохнула Мила, - ты прав. -Только... Хочешь насмешить Господа, расскажи Ему о своих планах... У меня все всегда хорошо со здоровьем было, ты же знаешь - ни вредных привычек, ничего. Спортом занималась всегда, для себя, конечно, не профессионально, но все же...
Откуда я могла знать, что у меня проблемы с почками? Меня никогда ничего не беспокоило! Да, врачи считают, что мне сначала надо пролечиться и только потом думать о беременности. Риск серьезный. А работа? Хорошо. Ребенок родится. А дальше? Его надо растить, ему, знаешь, сколько всего нужно будет? А это деньги. Мы потянем это все на одну твою зарплату? Ты же не планируешь брать подработку?
Хорошо, до полутора лет мне будут что-то платить, но еще полтора года что делать? Ты в курсе, какие сейчас очереди в детский сад? Ребенок только родился - его сразу надо в садик записывать. Ну или в платный отдавать. А это снова деньги! Понимаешь? Ребенок - это ооочень долгосрочный проект, Андрюш! Тут надо все хорошо продумать и просчитать..."
"Какая же ты... расчетливая, - последнее слово Андрей буквально выплюнул - презрительно. - И какая из тебя выйдет мать, если ты ребенка будешь ждать с калькулятором в руках? Где твоя душа? Где материнская любовь? Где жажда материнства? Не ожидал, Мила, что ты такая... - жена молчала, и он продолжил. - В общем, вот тебе мое условие: или у нас в ближайшее время появляется ребенок, или нам не по пути. Я допускаю, что тебе страшно. Что ты боишься. Я могу это принять. Поэтому говорю тебе сейчас - ребенок нужен МНЕ. Понимаешь? МНЕ. Это Я буду им заниматься. И если у тебя все так плохо с работой - что же... Давай разделим декрет пополам. Полтора года ты, полтора года - я. Кажется, теперь так можно сделать."
Врачи цокали языками и поджимали губы, но вслух боялись что-то говорить: они видели, что Миле и самой страшно. Беременность проходила тяжело, будущая мама три раза лежала на сохранении. Ей кололи уколы и ставили капельницы. Она принимала горстями таблетки и соблюдала диету. И у нее все получилось: дочка родилась в срок и совершенно здоровой. Правда, выписали их немного позже, потому что сама Мила долго восстанавливалась после родов и была очень слабой.
К счастью, Танечка была очень спокойным ребенком и никаких проблем родителям не доставляла. "Вот видишь, - умилялся Андрей, стоя возле кроватки, - Какая чудесная у нас дочечка! А ты боялась!.." - он с огромным удовольствием носился по магазинам, покупая все необходимое для малышки, гулял с ней по выходным и не боялся оставаться с ней на час-полтора, если Миле нужно было сходить в поликлинику - здоровье ее все-таки оставляло желать лучшего.
Прошло почти полтора года, и Мила все чаще стала напоминать мужу о том, что скоро подойдет срок "его" декрета - как и договаривались. Мила была настроена решительно - о том, что она выходит на работу, она говорила утвердительно, как о решенном окончательно, не спрашивая мнения мужа: договаривались? Значит, так и будет.
А вот Андрей почему-то стал задумчив и молчалив. Он начал задерживаться на работе, дома отделывался односложными ответами, часто раздражался и придирался по пустякам. С Танечкой он практически перестал заниматься, не гулял, не кормил, отговариваясь усталостью. Кроме того, все чаще он начал упрекать Милу в том, что она тратит слишком много денег на питание и одежду для ребенка, хотя она транжирой вовсе не была, напротив, часто искала возможность сэкономить.
Гром грянул, когда Танечке исполнилось год и четыре месяца. Мила попросила мужа посидеть с ребенком в субботу: она собиралась съездить к сестре, чтобы забрать вещи племянников, из которых они выросли - двоюродные брат и сестра Танечки, близнецы, были на год старше и росли как на дрожжах, иногда их вещи доставались совершенно новыми: они буквально "перескакивали" размер купленных на вырост одежек. "У меня другие планы, - заявил Андрей. - И вообще...Почему я должен с ней сидеть?" - "Потому что это твой ребенок," - спокойно ответила Мила, докрашивая губы перед зеркалом. - "А ты в этом уверена?" - вдруг спросил Андрей.
"В смысле?" - она так удивилась, что обернулась к мужу, - "В прямом. Мама говорит, что у Тани не мой нос. Да и глаза темные... А я тут посчитал... По срокам... Ты же как раз тогда ходила на курсы повышения квалификации, помнишь, да?" - "Ты в разуме вообще? - вытаращила глаза Мила. - Ты что несешь-то? Какие курсы? Двухдневные?" - "Так на это времени много не надо..." - "Чего??? Ты меня в чем обвиняешь???"
"Не обвиняю, - поморщился Андрей, - не надо пафоса. Но знать имею право. Поэтому в самое ближайшее время мы сделает тест на отцовство. И не понимаю твоего возмущения - если ты ни в чем не виновата, то тебе бояться нечего." - "Мне бояться нечего, - Мила снова отвернулась к зеркалу, - Но если ты сделаешь этот тест, я подам на развод".
"Рыльце в пушку! - потирал руки Андрей, - Ишь, как занервничала! Значит, правильно я все делаю!.." - он снова повеселел, и совершенно расслабился, потерял бдительность. И оставил без присмотра телефон. На который, всплывающим окном, пришло совершенно недвусмысленное сообщение от некоего "Василия, электрика" - он писал, что очень скучает по своему "верблюжонку" и "горит огнем" в предвкушении новой встречи.
"Электрика" Мила вычислила, хоть и с трудом, но довольно быстро - через общих друзей в соцсети. "Его" звали Василисой, "он" был миленькой рыжеволосой нимфой двадцати пяти лет от роду.
...Андрей слово сдержал и тест на отцовство сделал. Как и Мила сдержала свое - в день получения результатов подала на развод. Для Андрея это оказалось неприятным сюрпризом. Однако настоящим шоком для него стало заявление почти бывшей жены на досудебном заседании.
Мила сказала, что после развода Таня остается с отцом. Своим биологическим отцом - это подтверждено тестом. Тем более, что у Андрея теперь будет полная семья, с девушкой Василисой, и есть жилье - двухкомнатная квартира, а Мила вынуждена вернуться к родителям. Она не враг своему ребенку, ухудшать условия жизни не хочет. Да и очередь в садик...
Кроме того, отец неоднократно заявлял о своем намерении сидеть с дочкой вторую половину декрета, что говорит о глубокой привязанности к ребенку. Он воспитанием дочери занимался регулярно, ребенок к отцу привязан. А сама Мила готова выплачивать алименты не только на дочь, но и на мужа - до достижении Танечкой трехлетнего возраста. А сама она будет "воскресной мамой".
Решение ей дается тяжело, однако, так будет лучше и ребенку, и ее отцу. Поэтому она просит суд пойти настречу любящему отцу...