Если человек нормальных, т.е. средних способностей, хочет в любом виде спорта выступать вместе с мастерами, или петь в сборном концерте с участием выдающихся певцов, или играть в спектакле замечательного театра главную роль, или … или…, то нужно пожалеть этого человека? Или посмеяться над ним? Или указать ему его место? Можно то, другое, третье в зависимости от его поведения. Конечно, хочет-то он хочет, да кто ж его пустит туда, куда хочет. Если по уму он тоже хотя бы нормальный, то понимает, что либо он должен достичь желаемого мастерства и тем открыть себе дорогу, либо пытаться, пытаться…, а потом смириться и жить-быть на своем нормальном уровне. Наверно, эти люди становятся почти такими же счастливыми, как и те, кто изначально никуда особо не устремлялся. Или первые не совсем так, а вторые вовсе никак, потому что не знают, что лишены несчастья высоких амбиций, стало быть, и счастье избавления от них им неведомо?
Но часть людей и достичь не могут, и смириться тоже. Не мало на эту тему разных художественных произведений. Особенно тяжко бывает людям «не нормальным», т.е. расположенным заметно выше среднего уровня, но ниже талантливых: тянется человек, тянется, вроде как почти вот уже, но – нет, не хватает чего-то… и не хватает толи силы воли, толи некой умственной силы, толи бог его знает какой силы, чтобы смириться, а это некоторых ведет к трагедии самоуничтожения, физического или психического, других – к вечной злобе на весь окружающий мир, к постоянной зависти, к поиску, как бы это талантливых дернуть вниз, к себе, а то и ниже, раз уж не удается дотянуться до них.
Болезнь недовеличия нередко поражает не только отдельных людей, но и страны. Ярчайший пример – Германия, болезнь привела ее и к первой мировой войне, и ко второй. Она же поразила и Японию перед второй мировой войной. Даже и некоторые небольшие страны вздуваются непомерным величием, правда, внутри себя – во внешний мир «экспортировать» свое величие сил нет. «Лечение» Германии и Японии было тяжелым – поражения, потери, унижения. Не лучше ли было бы своевременно смириться? Но если человек может попробовать доказать, что «право имеет», а после неудачных попыток решить - надо успокоиться, то и страны имеют право попробовать? С древних времен эта проба – война… хотя в ней даже победители теряли нередко больше, чем приобретали, однако победа ценилась так высоко, так возвеличивала, что потери были менее значимыми в умах победителей. Однако с увеличением мощи средств войны, даже обычных, не говоря уже о термоядерных зарядах, надо переходить к методу горилл, те не дерутся, а смотрят в глаза друг другу и одна через время понимает – противник сильнее, надо уходить. Но государства зачастую так не могут: население, пропитанное ощущением величия страны правителям может этого не простить и где-то переизбрать, а где-то – свергнуть. Поэтому политики, чрезмерно усердствующие во внушении величия страны, рискуют и собой, и страной, в некоторых ситуациях.
Конечно, желательно было бы определить четкие критерии величия для государств, но сделать это трудно, а, возможно, даже вредно: население тех стран, которые получат низкий рейтинг, будет возмущено, критерии отвергнуты, что приведет к усилению национализма.
В самом деле: какая страна в своем величии впереди всех? Китай или Индия? Англия или Франция? Россия или США? Один знакомый армянин любил говорить, что Армения имела великую культуру, когда ни одного русского на земном шаре еще не было. В ответ, конечно, можно возразить, что Армения сейчас страна маленькая, а Россия – огромная, что Толстой, Достоевский, Чайковский и много других дают такой вес российской культуре, что она сильно «перевешивает»… В неких спорах можно говорить, что США еще и в помине не было, когда Россия то-то и то-то, но американцы в ответ «выдвинут» экономику, науку, технику…
А можно ли утверждать, что Россия очень уж больна недовеличием с петровских, видимо, времен? Наверно, можно. С одной стороны «ни одна пушка в Европе без нашего позволения выпалить не смела!», с другой дворяне стали говорить на французском, даже вторжение Наполеона и победа над Францией не привели к отказу от этого языка. Если огрубить, то болезнь недовеличия породила две крайности:
1. "На Западе экономика сильнее, люди живут лучше, там совершеннее организовано общество, там культура выше – и нам надо так же! Брать и переносить сюда!"
2. "Россия – самая великая! Какая территория! Природа, ее богатства! Люди наши лучше всех! Традиции наши самые замечательные! У России особый путь, нам никто не указ!"
Но «брать и переносить» прямолинейно не получалось как следует, «русский дух», традиции зачастую не давали или деформировали переносимое, а действовать против всего «оттуда», делать все по-своему – оно бы хорошо бы, да получалось плохо. А когда то кривовато, то – плоховато, нужно что? Дернуть вниз того, кто вроде как выше, потому что «тьмы низких истин…», и тогда - «тупые американцы» - восторг публики от Михаила Задорнова! Юмор отходит на второй план, на первом – гордяк такой, что мозг выключается, заполненный восторгом: «Мы – умнее! Мы – лучше!» Интересно, как было бы воспринято, если бы Задорнов «юмор гнал» про «тупых африканцев», например? Наверно, как-то не интересно было бы…
Апофеоз перехода от недовеличия к величайшему из величий – построение нового общества, устремление к коммунизму в одной, отдельно взятой стране, за которой пойдет весь остальной мир! Но чудовищный эксперимент в конечном счете дал отрицательный результат, теория оказалась ошибочной, экономическое и социально-политическое недовеличие привело страну к краху… Западникам ли надо себя клясть – теория-то пришла оттуда, русофилам ли – встали на истинно свой, великий, вроде бы, путь, да пришли в тупик? Первые для исправления попытались пойти по проторенной другими дороге, смирить гордыню и двинуться теперь уже в правильном, вроде бы, направлении, да только пошагали как-то кривобоко, однако «не долго музыка играла» - болезнь недовеличия снова ярчайше себя проявила… тут и кривобокость сыграла, и «партнеры», к которым мы устремились, «свинью» за «свиньей» стали подкладывать…, решили «помочь» России, ее недовеличие уничтожить, доведя до полного отсутствия величия… а она в ответ (хорошо, если я ошибаюсь) решила броситься навстречу их устремлениям… но на данный момент вопрос о величии-недовеличии завис без ответа…
Однако нельзя ли нам понять, что если за 300 лет стране не удалось стать самой-самой великой, то надо оставить эту идею? Радоваться, если хочется, тому, что далеко не последние, что определенная степень величия была и есть, а вот с ощущением недовеличия нужно расстаться.
У нас, конечно, свой путь, как у любой страны, но нужно же понимать, что есть сферы (наука, техника, технологии, производства), в которых «патриотизм» нелеп? 2*2=4 – и в Африке так. «Наша биология» у нас была… В этих сферах хорошо бы где-то лидировать, где-то держаться на уровне, а где-то смотреть и заимствовать, если в силах, что-то – покупать… если будут продавать…
В искусствах нам и самим, и всему миру от нас нужна самобытность, тут за кем-то гнаться… может быть и можно было бы, и хорошо бы вырваться в лидеры и там, и там, и там, да только появление гениев (без них лидерство невозможно) непредсказуемо, куда их «понесет» и куда они нас повлекут никому неведомо…
По ценностям, традициям можно ли, нужно ли мериться «величиями»? Любим свое – прекрасно, готовы воспринять что-то у других – замечательно, иное принимать не готовы – и не надо.
Про политическое устройство можно сказать то же, что про науку и про ценности-традиции одновременно: есть часть разумно-универсальная и есть – сугубо наше. Например, необходимость выборов никто не оспаривает, это универсальность, но наша традиционная специфика – масса лжи в разных видах. Сменяемость власти, вроде, никто под вопрос не ставит, но сделано так, что ответ известен… А ведь опыт говорит: ложь рано или поздно выходит боком лгущим и всей стране, крах социализма и страны ярчайше говорит об этом, но… Он же, опыт, говорит о том, что чрезмерно долгая несменяемость власти опасна как для страны, так и для самого правителя… как минимум - исторической оценкой. В нынешнем динамичном мире законсервированность власти эту динамичность пытается игнорировать…
Вылечить болезнь недовеличия для России очень важно. Так это или не так?