«Ты такой гордый – нам не по пути, извини»
«Ух, какая гордячка…подумать только!»
«Умерь свою гордость, чувак, иначе останешься один»
Примерно такие фразы можно услышать от других как в ответ на реакции, сопоставимые с проявлением гордости, так и на реакции, лишь косвенно связанные с ней.
Как это?
Например, обозначать гордостью отказ человека делать то, что делать ему не хочется (допустим, отказ продолжать отношения, которые ему неприемлемы) будет довольно странно, так как человек проявляет тут иное качество – свою адекватную самоценность.
Или называть гордым того, кто защищает свои личные границы (умеет показать другим, как с ним поступать нельзя), тоже будет не слишком уместно, потому что крепкие границы личности говорят не столько о гордости, сколько о зрелости личности в целом.
И когда человек ведет себя высокомерно с другими, то это тоже не может называться гордостью – тут речь идет о неуважении личности других.
Что подразумевают под понятием «гордость»?
Трудно ответить на данный вопрос, не зная лично того, кто употребляет данный эпитет по отношению к кому-либо, а также, не зная того, кому адресована эта характеристика.
Кроме того, люди нередко путают гордость с горделивостью, подменяя одно понятие другим и, тем самым, искажая мотив своего послания, искажая ситуацию, в которой идет диалог, и даже нарушая комфорт в отношениях с тем, кому адресовано послание с ошибочным эпитетом.
Давайте разберемся – как выражается гордость, и чем отличается от горделивости?
В первом случае речь идет о характеристике самоуважения, адекватного самовосприятия, самозначимости; гордость за себя/других/дела; чувство удовлетворения собой от вклада личного ресурса в какое-либо дело/задачу/активность; это радость за себя, за свои успехи.
Во втором случае явлено иное качество; горделивость сродни заносчивости, когда человек склонен ставить себя выше других, преувеличенно оценивая личные качества и параллельно недооценивая качества других, принижая их.
Как реагировать на упрек в гордости/горделивости?
Учитывая выраженную разницу данных понятий, всегда важно уточнять, что имеет в виду человек, направляя один или другой эпитет в ваш адрес?
Если вы услышите в свой адрес то, с чем не сможете согласиться (упрек в горделивости, как вариант), как с характеристикой собственной личности, лучше всего будет сразу и прямо задать вопрос своему собеседнику: «Что вас заставляет называть меня гордым ( -ой) / горделивым (-ой)?».
Этот вопрос поможет избежать недопонимания и, следовательно, возможного конфликта из-за неправильно понятой/обозначенной информации.
Далее, услышав от собеседника комментарий с причинами, по которым он вас видит личностью с определенной характеристикой, воспринимаемой им неверно, проинформируйте собеседника, что в действительности означает обозначенное им понятие. И следом переспросите его – именно это он имел в виду касательно вашей личности, или что-то другое хотел обозначить?
Сформулировать подобный вопрос можно так: «Называя меня гордым, вы хотите сказать, что я высоко ценю свой вклад в реализованный проект, или вы имеете в виду что-то другое?».
После этого, если собеседник перепутал характеристики изначально, он сможет поправить себя и изменить контекст своего послания в отношении вашей личности, чтобы исправить ошибочность своего суждения. Если захочет/сможет.
Такое реагирования будет примером здорового контакта в диалоге двоих.
Но бывает, что ситуация начинает развиваться в ином ключе, по негативному сценарию – вместо расставляющего все по своим местам ответа, вы можете почувствовать нарастание сопротивления от собеседника, теряя возможность что-либо прояснить.
Такое реагирование от собеседника будет означать, что он, почувствовав, что вы его подвели к необходимости признать неправоту, ошибочность своих суждений в отношении вас, ушел в защитную реакцию – в нападение, в агрессию, которые являются трансформированным страхом. Боязнью разоблачения ошибочного суждения, страхом стать уязвимым, пристыженным (отвергнутым, «плохим» и т.д.) в обществе другого человека.
В таком случае вы станете свидетелем реакции травмированной части личности собеседника, потому что психологической нормой такую реакцию назвать сложно, а значит, и мотив его действий может иметь невротический характер, как и его упрек вас в гордости, под которой подразумевалась горделивость.
Но, несмотря даже на иррациональные реакции собеседника, важно помнить, что его действие – только его поле контроля, не ваше.
Ваше поле ответственности – выбор своих собственных реакций в ответ на действия другого человека, направленных на вас.
Если ситуация развивается по неприемлемому для вас сценарию, компромисс найти не получается/не хочется искать, то обозначение своих личных границ с последующим дистанцирование будет верным решением.
Сформулировать ответ собеседнику в данном случае можно примерно так: «У меня нет желания продолжать с вами диалог» или «Учитывая, что я слышу от вас в свой адрес, не вижу смысла в продолжение нашей беседы» или «Для меня неприемлемо такое отношение. Считаю, что на этом наш разговор подошел к концу».
Главное – говорить с другими человеком именно с позиции своего зрелого Я: «Я думаю…», «Мое мнение…», «Я не хочу…», «Мне не нравится…» и т.д.
То есть, исключая обвиняющую позицию собеседника.
Почему лучше делать так, а не как-то иначе?
Потому что, если озвучивать свои потребности через прямое обвинение (или указание) другого человека в, якобы, неправомерности его действий – например, так: «Не смей меня так называть!»/ «Ты не имеешь права…» / «Если ты еще раз так скажешь, то…» и прочее – вы автоматически побудите его к применению защитных реакций, так как ваше обвинение/указание для него есть нападение. А от нападок человек интуитивно начнет защищаться.
Собеседник начнет уходить в «оборону» посредством усиленной агрессии (агрессия чаще всего является первой защитой от нападения – идентификация с агрессором).
Если в ваши планы не входит эскалация конфликта, то наиболее экологично будет действовать без «Ты-кания» в адрес другого человека, даже если он игнорирует ваши границы. Нужно действовать с помощью «Я-кания», то есть, реализуя свое послание с позиции только своего Я, озвучивая только свои конкретные чувства, мысли, и демонстрируя свои реакции в ответ. Без попытки сделать что-либо за собеседника.
Дело в том, что обозначая правомерность или неправомерность действий другого человека с его позиции («Ты не вправе говорить мне, что я…»), вы забираете себе чужую ответственность. Но каждый сам вправе определять свою правомерность касательно чего угодно – человек сам несет ответственность за свои действия, опираясь на потребности, мораль и закон.
Не стоит брать на себя чужое право, как поступать.
Но вы вправе выбирать для себя, как действовать, чтобы все было хорошо.
А для этого нужно познакомиться с собой поближе, в том числе – и со своей гордостью.
Ибо информирован – вооружен.
Что может скрывать гордость?
Гордость – качество неплохое, когда проявляется в меру; оно во многом полезное, отражающее самоценность человека, уровень его самозначимости, а также показывающее умение человека выбирать приоритеты и следовать своим истинным желаниям.
Гордость – часть любви к себе, часть принятия себя.
Но всегда ли проявление гордости обусловлены такой заботой о себе?
Увы, нет.
Человек может внешне проявлять гордость, но при этом не иметь хорошей связи с собой, быть совершенно отстраненным от самого себя. Тогда гордость будет лишь «ширмой», частью псевдоиндивидуальности, этакой удобной/выгодной социальной маской («Не подходите ко мне близко – я тигренок, а не киска!», а на самом деле – маленький, печальный, обиженный кем-то котейка… ), за которой скрывается уязвимое и нередко раненое внутреннее Дитя, так и не удовлетворившее в детстве своих значимых нужд.
Чтобы лучше понять суть своей гордости, в которой ваше окружение нет-нет, да и упрекнет иной раз; чтобы узнать свою гордость, как компенсирующую соц маску, разберем простой гипотетический случай.
Женщина, завершившая отношения с партнером по своей инициативе и по объективно незначительному/иррациональному поводу для разрыва отношений (допустим из-за невозможности сделать самой первой шаг к примирению, но желая сделать его при этом), слышит в свой адрес от бывшего партнера упрек в «излишней гордости».
Что на самом деле может находиться за такой «излишней гордостью»?
Ожидая первого шага от партнера, лишая себя инициативы восстановить отношения самой, несмотря на то, что такое желание присутствует (это, кстати, маркер внутриличностного конфликта: «хочу/надо»), женщина, таким образом, может ждать подтверждения своей значимости для партнера, своей нужности/ценности для него.
Откуда берутся такие побуждения у человека?
Почему одни люди легко идут на контакт сами, а другим так делать мешает «излишняя гордость»?
Если в прошлом (допустим, в детстве) кто-то значимый для этой женщины поступал с ней аналогично, ожидая от нее неких действий, инициативы – извинений/искупления/раскаяния или др., создавая ситуацию иррационального долженствования там, где это неуместно (вместо принятия ее права на добровольный выбор – делать что-то первой или не делать что-то первой), то такой паттерн реагирования мог быть женщиной перенесен, как ложно актуальный, в ее зрелую жизнь. Только уже не в том виде, где с ней так поступают, а где уже она так поступает с другими, перенося на них свои переживания (обусловленные травмой), изначально адресованные тому, кто ранил ее Эго в детстве, заставляя принимать ту ответственность, которая ей всецело не принадлежала и принадлежать не могла. Потому что у каждого человека есть свобода воли.
Дают/делают для других что-то – от избытка. А не по принуждению.
Иначе, это уже насилие.
Получается, что наша гипотетическая женщина в силу некого активного невротического сценария из прошлого, активнодействующего в ее личности, родом из ее детско-родительских отношений, отсутствие инициативы от партнера (в ситуации, где они оба были вправе проявлять свою активность на равных для примирения) автоматически и ложно расценила, как отсутствие интереса к ней лично.
А нет интереса – нет и отношений.
И потому следом она ушла в своеобразную защитную реакцию, выраженную в виде резкого дистанцирования от человека, вплоть до разрыва отношений с ним (которое он мог воспринять, как проявление ее «излишней гордости»).
Кроме того, аналогичные отношения могли присутствовать не только со стороны родителей по отношению к ней, когда она была маленькой, но и могли быть между отцом с матерью, тоже создавая негативный шаблон для ее будущих отношений с партнерами.
Ведь дети берут в жизнь негативные родительские сценарии не потому, что они ошибочно видят их приемлемыми или полезными. Нет. Они понимают, когда дома отношения плохие. И прекрасно могут отличить их от хороших.
Усваивание негативного сценария происходит лишь потому, что детям он просто привычен. А привычное ассоциативно с безопасным. У детей вырабатывается мощная толерантность к негативу, потому что сформирована привычка его терпеть, переносить, как нечто неотъемлемое от обычного уклада жизни.
Так рождаются предубеждения, «выученная беспомощность», «тоннельное мышление» и разные когнитивные ошибки. Развивается компенсация. Невроз.
Опираясь на это, можно сказать, что у нашей гипотетической женщины гордость скрывает некий нерешенный глубинный конфликт из прошлого.
Ее «излишняя гордость», выступая «броней» от ретравматизации в отношениях, может быть и проявлением невроза, если:
- реагирование однотипно в разных ситуациях и сферах жизни (например, если есть на работе трудности с коллегами – включается дистанцирование/игнор, как и в личных отношениях);
- константно во времени (даже периодически смягчаясь по проявлению, невроз вскоре снова дает о себе знать);
- нарушает социальные связи (отношения прекращаются, контактов становится все меньше, и меньше).
Какие подавленные переживания побуждают к дистанцированию от других (ложно воспринимаемому «излишней гордостью»)?
В виде проявления «излишней гордости» может работать первичный страх отвержения кем-то значимым из родительской семьи. Если подобный страх из детства не находит терапевтического решения в свое время, то часто фиксируется и затем реализуется во взрослой жизни в виде контрзависимости (дистанцирования).
В силу этого страха у человека возникают трудности с эмоциональным сближением, так как человек предвосхищает негативный исход контакта с другим и стремится интуитивно снизить все возможные риски возникновения травмирующих переживаний за счет проявления своей инициативы в дистанцировании. Он сам прерывает даже важную и желанную ему связь с другим человеком, неосознанно опираясь на свой негативный опыт из детства. Допустим на тот опыт, где он был отвергнут значимым близким (мамой/папой); сближаясь с близким, он не получил от него тепла, одобрения, принятия, внимания, любви, и тогда со временем сам факт сближения стал для него угрозой траты ресурсов впустую и угрозой боли от неразделенного чувства.
Повзрослев, такой человек отвергает/дистанцируется первым, своими силами предотвращая ситуацию, в которой уже могут отвергнуть его, так как это будет для него в разы больнее по сравнению с прекращением отношений по своей инициативе. Потому что, если отвергнут его, это станет серьезным ретравматичным явлением для него – солью на рану.
Как справиться с невротическим дистанцированием?
Решением вопроса может стать исследование анамнеза, детско-родительских отношений, так как «корень» контрзависимости, а также других компенсаторных реакций (такой противоположной контрзависимости реакции, какой является созависимость, к примеру) в контакте с другими людьми, всегда ведет к родительской семье, к проблемам в семье, нанесшим травму личности.
Семья – первый источник знаний о себе и о мире.
Если этот источник был «отравлен» деструкцией, то им нельзя себя напитать, а можно лишь разрушить.
____
«Детство - это огромный край, откуда приходит каждый. Откуда я родом? Я родом из моего детства, словно из какой-нибудь страны»
Антуан де Сент-Экзюпери