Через какое-то время Марина вдруг осознала, что такой уединенный образ жизни лишил её не только общения, но и возможности расти или развиваться. Она давно перестала получать удовольствие и положительные эмоции от чего либо, то есть её совершенно ничего не радовало, даже напротив, обычные человеческие развлечения, скорее доставляли неудобства.
Позже она поняла, что и другие эмоции ей недоступны, она словно робот жила свой день с утра до вечера, а после отключалась на ночь для подзарядки.
Но больше всего её напрягал тот факт, что она совсем перестала бояться, у неё абсолютно отсутствовало чувство страха. Ни страха, ни волнения!
Теперь она не боялась заболеть, проспать, опозорится. И даже сдавая самые сложные проекты, она не волновалась. Изначально делая работу на максимум, она практически всегда была готова к успеху, отчего успех был ожидаем и совсем не вдохновлял её, как было раньше. Пришло ощущение предела, она осознала, что дальше некуда стремиться и хотеть больше нечего.
Иногда она вспоминала прошлое, когда еще была обычной женщиной, которая беспокоится о своей внешности, заботится о близких, боится потерять что-то важное, и понимала, что другая жизнь намного интереснее, хотя и наполнена стрессами.
Она же стала аморфной, то есть совсем без внутреннего стержня, словно жижа. Марина не боялась, ни радовалась, ни грустила, ни переживала, ни смеялась, ей совершенно ни до чего не было дела, целыми днями она работала, а затем валялась перед телевизором, бессмысленно переключая каналы.
В какой-то момент она почувствовала, что её жизнь не может быть на сто процентов спокойной и безмятежной. Так, её стали напрягать шумные соседи, фонари, светящие в окна, машины у подъезда и снующие повсюду посторонние люди. Появились мысли о неизбежной старости и о том, что самое лучшее уже позади, а впереди только одиночество, маразм и всё, дальше конец. И это в тридцать пять лет!
Именно после этого Марина обратилась к психологу. Она поняла, что становится асоциальной и ей вдруг стало не хватать чувств и желаний. А позже, стремясь вернуть себя к жизни, Марина оказалась здесь - на этой благодатной земле, среди вековых сосен в домике на отшибе.
И вот уже второй день женщина жила полноценной жизнью обычного человека! Вчера, не успев появиться в деревеньке, она испытала целую бурю эмоций. Позже вечером, любуясь закатом, она поймала себя на мысли, что хочет зарисовать его. Марина уже много лет не брала кисти в руки, лишь иногда рисовала карандашом наброски своих будущих проектов.
Теперь же она вся пылала от нетерпения, мечтая о том, как откроет тюбики с краской, снова почувствует их едва уловимый запах льняного масла, промоет кисти, достанет мольберт и, выйдя во двор, забудется часа на четыре, выбрасывая свои чувства и эмоции на белый, совершенно чистый холст.
Но красок не было, кисти остались дома, не говоря уже о мольберте. А для того что бы достать все необходимое, Марине вновь нужно было встретиться с Алексеем.
Теперь, вспоминая вчерашний вечер, и то, как она вытолкала его из дома чуть ли не взашей, женщина справедливо полагала, что сам он вряд ли снова появится у неё в гостях. Собравшись с духом, Марина двинулась в главный дом, прихватив с собой довольно-таки крупную сумму денег, на тот случай, если Алексей всё же передумает и решит взять с неё плату за проживание.
Женщина до сих пор не могла понять, зачем мужчине в полном расцвете сил, жить в лесной глуши, принимать у себя не пойми кого и не брать за это ни копейки. Что ему за дело до всех этих людей? Ведь все что он построил здесь требует огромных материальных затрат, как он их компенсирует? Ну не могут же коровки и курицы, которых со слов Елены держат исключительно для местных жителей, и за которыми ухаживают постояльцы, покрывать все расходы на строительство и содержание деревни.
Значит, был и другой доход у Алексея.
«А может, здесь замешана мафия - начала разгонять свои подозрения женщина - Вдруг, братки из девяностых перебрались в лес, взяли бедных людей в плен и теперь заставляют их работать в лесу или в поле… Какие глупости» – выругала себя Марина, прекрасно понимая, что сбежать из этой деревни не составит труда, да и Алексей совсем не похож на рабовладельца.
Местные жители, скорее всего, просто не имеют собственных средств к существованию, именно поэтому вынуждены вести хозяйство исключительно для того, чтобы выжить. Марина даже испугалась, как бы ей не пришлось идти на коровник, отрабатывать предоставленную ей крышу над головой.
Но деньги у Марины были и она могла в любой момент рассчитаться с хозяином за проживание здесь, поэтому женщина успокоилась и решила больше об этом не думать.
Придя в главный дом, женщина не застала Алексея, как оказалось, он уехал с мужиками на вырубки глубоко в лес. Об этом ей сообщила очень интересная девчушка, лихо махавшая сырой тряпкой по полу.
- А Вас Марина зовут? – Спросила юная леди, домывая пол на веранде.
- Да, Марина, а тебя?
- Я Ксюша, мы с мамой здесь уже второй год живём, от папки из деревни бежали, пил сильно и мамку бил. Обещал вообще убить, если найдет – Ксюша отжала тряпку и выплеснула грязную воду прямо с крыльца на разбитую рядом клумбу.
- А где же ты учишься, тебе же образование получать нужно? – Удивилась Марина, ей всегда казалось, что все дети определенного возраста обязаны посещать школу.
- Я дома учусь, на компьютере, а экзамены в город поедем сдавать, но это еще на следующий год, я пока еще в восьмом классе – девчушка ни на секунду не останавливалась, сейчас она расстилала на веранде круглые половички, связанные из ярких тряпок.
- И как ты справляешься? Сама, без учителей – в очередной раз удивилась Марина. Она прекрасно помнила школьное время и каких усилий ей стоило получить достойный аттестат.
- Мне Валера помогает, он учитель. У него два высших образования, он со всеми детьми здесь занимается.
- А много тут детей?
- Временами много, временами нет. Сейчас нас пятеро школьников и еще трое малышей, но за малышками бабушка приехала, забирает Таньку домой.
- Танька – это их мама? – Не могла не спросить Марина. Ей показалось очень странным, что девочка называет Танькой взрослую женщину, мать троих детей.
- Да, она тройню родила в девятнадцать лет, папаша–студент их сразу бросил. Отец Таньку из дома выгнал, вот её сюда тётя Лида из города и привезла. Но вроде всё у них наладилось, отец простил, разрешил Тане домой вернуться. Бабушка уже вторые сутки здесь живёт, из дома не выходят, только воют иногда – фыркнула Ксюша - Чего реветь? Все же хорошо закончилось, а малышам уж годик на днях исполнится. Большие совсем. Вот когда они тут втроём на всю деревню орали, когда мы их по очереди с ребятами качать ходили, тогда выть нужно было, а сейчас чё? Сейчас уж нечего выть.
Марине очень понравилась эта болтливая девчушка, такая нежная и одновременно такая взрослая.
- Ксюшенька, а как мне в город попасть? – Задала она наконец волнующий её вопрос - Нужно прикупить кой-чего.
- А чего надо? У нас все есть. Молоко, мясо, творог, даже хлеб сами печём! Али одежда какая нужна? – На деревенский манер поинтересовалась девочка.
- Нет. Краски хочу купить и холст, рисовать буду.
- О! А вы художник? А мне покажете? Я никогда настоящих художников не видела – Ксюша тут же забыла чем занималась и с любопытством стала разглядывать Марину.
- Обязательно покажу, но сначала нужно всё необходимое купить.
- Тогда вам деда Веню просить надо. Он у нас рулевой. Машина раз в неделю в город ходит, ну или там по необходимости, в больницу кому или еще куда. Вы подойдите, он в гараже всегда гайки крутит. Воооон там, за огородом – Ксюша махнула рукой в сторону одиноко стоящих построек, откуда слышался стук железа и звук радиоприемника.
Марина посмотрела туда, пытаясь разглядеть деда Веню. Просить незнакомого деда о чем-либо совсем не хотелось, но делать было нечего, машины у Марины не было, а до ближайшего населенного пункта километров двадцать, пешком не дойти.
Марина поблагодарила девчонку и пошла в сторону гаражей. Деда Веню Марина нашла сразу, он громко колотил молотком по какой-то железке в огромном ангаре.
- Добрый день, Вениамин, простите, не знаю вашего отчества. Меня зовут Марина, я вчера в деревню заселилась – забубнила гостья, глаза её не сразу привыкли к полумраку, оттого ей было сложно разглядеть в темноте лицо собеседника и понять его возраст. Марина обоснованно полагала, что для Ксюши все мужчины старше тридцати лет казались дедами, поэтому её словам относительно возраста деда Вени доверять не стоило.
- Ну, здоро́во, коль не шутишь! – Раздался голос из глубины гаража – Дедом Веней можешь звать, а так Васильевич я. Чего пришла? Никак в город собралась?
- Да, мне бы нужно в магазин – Марина наконец-то рассмотрела говорившего. Перед ней стоял невысокого роста, полноватый, но еще довольно крепкий старичок. На нем были надеты видавшие виды брюки и клетчатая рубаха, поверх которых был нацеплен грязный рабочий халат. На голове гордо восседала кепка восьмиклинка - Отвезите, пожалуйста, а я вам заплачу – заныла Марина - И бензин куплю, сколько скажете.
- Ладно, чего уж, съездим если надо? Только не сейчас, после обеду. Пока нековды. Приходи часам к двум, еще кого свозим, поспрошать надобно. А денег мне не давай, Алевтина у нас кассой заведует, мы ей носим, кто сколько сможет. Бензин заправишь – это хорошо, топливо у нас в дефиците – дед отвернулся от Марины и направился вглубь гаража, явно давая понять, что разговор закончен.
- Спасибо большое, Вениамин Васильевич. А где мне Алевтину найти? – Марина даже не заметила, как узнала о доброй половине жителей деревни.
- Знамо где…, в огороде ползает. Теплицы на зиму чистит... Тут позаограде пойдёшь, мимо не проскочишь – дед уже вновь колотил какую-то железяку, от того говорил с трудом, с небольшими паузами.
Марина в очередной раз двинулась в путь, вспоминая сказку про «иди туда не знаю куда, принеси то, не знаю что». Однако женщина поймала себя на мысли, что эти люди её совсем не раздражают, а общение с ними приносит удовольствие. Так Ксюша за пять минут рассказала ей свою судьбу и судьбу неизвестной молодой девушки, оставшейся на улице с тремя детьми. Эти истории не оставили Марину равнодушной, что не могло не радовать женщину, привыкшую считать себя бесчувственной.
Через несколько минут Марина вспомнила и что такое страх. Выходя из-за сарая, она лицом к лицу, или правильнее сказать к морде, столкнулась с огромной коровой стоящей посреди тропинки и жующей траву. Марина взвизгнула, развернулась и со всего маху врезалась во что-то огромное и теплое, которое к тому же еще и застонало приятным мужским голосом.
Подняв голову, Марина встретилась глазами с Алексеем, который одной рукой держал её за талию, а другой потирал ушибленный подбородок и разбитую губу.
- Никак не могу понять, что же такого я вам сделал, что вы лупите меня при каждой нашей встрече! – Мужчина весело смотрел на растерявшуюся Марину. Хотя он и получил по лицу, но встреча явно для него была приятной.
- Простите, Бога ради, я вас не видела, испугалась очень. Здесь вон эта стоит, огромная, сбежала наверно из коровника – Марина стояла крепко прижавшись к Алексею, от того кивок головы в сторону коровы опять пришелся по мужскому подбородку – Простите еще раз – покраснела она, стараясь больше не шевелиться.
- Кто убежал? Матрёнка? – Удивился Алексей - Нет, она у нас на самовыгуле, недавно ногу повредила в поле нельзя, вот и ходит одна по задворкам остатки травы доедает. Остальные коровы на пастбище, их только вечером приведут – Алексей освободил одну руку и убрал с губы выступившую капельку крови, а второй рукой еще плотнее прижал к себе Марину – А ты чего так напугалась, коров не видала что ли?
- Может и видела в детстве, когда в деревню ездили к бабушке, но не помню. Я почему-то не думала, что они такие большие и рогатые – Марина даже не пыталась высвободиться из крепких рук Алексея. Ей было тепло и уютно в его объятиях – Вам сильно больно?
- Нет, уже всё прошло, в отличие от ноги, которую ты пнула вчера. Нога болит до сих пор – Было видно, что Алексей дразнит Марину, он едва сдерживал улыбку, а Марина не стала сдерживаться и рассмеялась в голос, отчего-то почувствовав себя абсолютно счастливой. На их смех вышла из теплицы Алевтина и, увидев, как Матрёнка, сунув голову в огород, объедает яблоки с дерева, закричала во весь голос.
- А ну пошла отсюда, зараза, ходит тут, пакостит. Иди, иди, а то на верёвку посажу.
Марина вздрогнула от неожиданности и, представив, как они с Алексеем выглядят со стороны, отскочила от него, чуть не распластавшись на сырой траве. Ей сразу стало холодно и грустно, и, судя по тому, как Алексей смотрел на Марину, он тоже почувствовал это.
Продолжение следует.