«В начале Бог сотворил небо и…» –
в этом «и»
и произошло отпаденье
Люцифера – светоносца,
Ангела самой блестящей славы,
Ангела самого высшего разума,
Ангела самой великой силы,
Перво-Ангела, Пробы творенья,
для земли начавшегося с отпаденья:
«…и землю. Земля же была
безвидна и пуста».
И тьма, и бездна –
хаос катастрофы.
Но Божий дух носился над водою,
сплетая дни, как строфы
Бытия, в стихотворенье,
единственное, как само творенье.
И правда Божья сотворила свет,
затмивший Люцифера.
Свет перводня –
прообраз веры,
прообраз воскресения Христа,
хотя земля ещё безвидна и пуста,
но свет хорош: он светит и во тьме.
И твердь уже у Бога на уме:
да будет твердь!
Так появилось небо –
то самое: для звёзд,
для разделенья вод.
И день второй хорош, как небосвод:
шатёр земли, да только нету суши –
одна вода.
Бог строит землю свыше,
творение возводится от крыши:
в начале – небо,
чтобы знали души.
Под небом собирается вода
в свои места –
и дно, казалось, бездны
землёю стало. Вышла атмосфера
от крон деревьев, водных испарений.
И дерево – прообраз веры,
материал ковчега и креста.
Земля под воздухом уже не так пуста,
но нет ни птиц, ни звёзд,
хотя и оба неба
готовы их принять –
и принимают их!
Твердь вся в светильниках,
и нету им числа,
а воздух полон птиц –
планета ожила.
И светит солнце с высоты небесной,
как Божий Дух начальствуя над бездной,
над бывшей бездной,
но уже землёй,
в ночи сменяясь мудрою луной.
А за пределами небесной тверди,
где небеса небес соседствуют с Творцом,
где видимости нет – лишь умопостижение,
минуя зрение,
становится прозрением
в невидимое, – дивный переход
там совершается от века,
земное там становится небесным.
И не хватает только человека
с душой незримою,
но с опытом телесным –
и потому: да будет человек
как переход небесного в земное.
И душу вдунул в человека Бог,
и стала персть
разумною душою.
Так завершился дивный переход –
одна в другую –
двух природ,
и совместились в человеке оба мира:
прах видимый с незримостью эфира.
16 декабря 2007 г.
Оскар Грачёв