Был у Карла один приятель, Лёха Панин, весёлый, здоровый, полноватый парень, с детства связавший себя с медициной. Ещё в шестом классе, после школы, они с ним ходили на сеансы дешёвого кино в клуб у дома, смотреть старые индийские фильмы, «Зиту и Гиту» или ещё что-то. В кинотеатре громко ржали над нелепыми индийскими танцами, жевали жвачку «Турбо», надувая и громко лопая огромные пузыри, грызли семечки, покрывая всё вокруг шелухой прямо в зрительном зале, под шипение и неодобрительные крики старушек – билетёрш. А потом втихаря курили одну на всех сигарету «Bond», купленную поштучно в ближайшем ларьке.
Лёха, несмотря на светлую голову, раньше других пошёл в отрыв. Родители, пытались привести его в чувство, встречали у школы, заставляли учиться, не пускали гулять. Надо сказать, им изредка это удавалось, потому что, в принципе, мозги-то у Панина поначалу были и даже варили неплохо, когда он начинал учиться то становился твёрдым хорошистом. Но, видать на роду у него было написано другое. Да и времена, в которые жил Лёха, были лихие, безразличные, тяжёлые, как асфальтоукладчиком закатывая в землю штакетники детских и судеб.
С грехом пополам закончив школу, Лёха не без родительской помощи, буквально пролез в медицинский на стоматологический, что было для него огромной удачей и путёвкой в жизнь, которую он доблестно спустил в унитаз. Там, в институте, благодаря алкоголю и уходу в студенческий отрыв, Лёха быстро похудел и справился со своей извечной полнотой, от которой сильно комплексовал. Высокий, не лишённый чувства юмора, с густыми волосами и интересной причёской, после похудения он стал писанным красавцем. После преображения, в его жизни появилась симпатичная стройная блондинка, с которой он пытался строить отношения. Неизвестно, учился ли он вообще в своём «меде», или только делал вид, что ходит туда, а сам постоянно зависал с друзьями в медицинской общаге и тонул в бутылке спирта «Рояль». В то время у него случались проблески и попытки вернуться к нормальной жизни. Тогда же случился первый звоночек – гепатит. Узнал об этом он от друзей, когда, ещё не зная о диагнозе, весь жёлтый как тот Бегемот из мультфильма, с желтющими глазами, заявился в институт, где от него все начали шарахаться. Лёха в очередной раз завязать с алкоголем, но отнёсся ко всему философски, и с присущим ему юмором и сказал Карлу:
- Ну ведь не целоваться, ни заниматься с тобой любовью, мы не будем, так что можешь не переживать, – и громко расхохотался, – эх, жалко бухать нельзя.
Он жил по принципу, если ты это день не напился, то день прожит зря. И мешал в диких количествах водяру, «Рояль», медицинский спирт и пиво. Только изредка они тогда встречались на кладбище, когда бросали горсть земли на могилу очередного «сбитого лётчика» из их компании. Вот вроде только вчера стояли, курили с Пупком на школьном дворе перед парадным входом в школу сигареты, которые настреляли по дороге, а вот уже бухают на его поминках. Мама утром не могла достучаться в его комнату, вскрыли дверь, а там синий Пупок, захлебнувшийся собственной рвотой ещё вчера ночью. Тогда это было в порядке вещей. Поминки, как водится, перерастали во всеобщий балаган, со смехом, шутками и прибаутками. Потом все подрались, потом помирились, напрочь забыв о поводе и мёртвом Пупке, и пошли развлекаться во дворе и приставать к прохожим девчонкам.
В целом хороший был парень Лёха Панин, жалко, конечно, что алкоголик. Однажды он рассказал, как договорился сбежать с другом от «своих» девчонок на набережную, «поснимать тёлок». Они что наплели девчонкам, а может и наоборот, девчонки как раз им что-то наплели, что не суть важно, приоделись в белые праздничные рубахи с чёрными наглаженными штанами, правда его друг пока гладил рубашку оставил на ней треугольный след от утюга, так как глажке был не приучен, но это ничего, дела житейские, да и вечером особо ничего не видно. И торжественно направились летним тёплым вечером на городское место знакомства и съёма – заветную набережную, где всегда ходили толпы парней и девушек то туда, то сюда. Одни вожделели, истекали слюной и подкатывали ко всем без разбору, другие делали вид, что они не из таких.
И что же произошло. Вдвоём с другом «по делам» они сбежали от своих подруг, у которых тоже обнаружились неотложные «дела», и совершенно случайно вся эта четвёрка «деловых» встретилась как раз на набережной. Здесь-то и произошла немая сцена. Все разодетые – парни в белых рубашках, девушки в мини-юбках, все друг у друга отпросились и… произошёл такой взаимный конфуз, ярко характеризующий моральные принципы тех времён.
*****
Лёха всё-таки с грехом пополам окончил медицинский, получил диплом врача и пристроился за копейки хирургом в районную стоматологичку. Один раз, зайдя к нему, Карл наблюдал шокирующую картину. Он сидел у кабинета, на котором висела таблица «Хирург Панин», а оттуда раздавались душещипательные крики, полные боли и ужаса. Через пять минут вышел Панин в окровавленном белом халате, смахнул пот со лба, вытер с очков капли крови, слюней и остатки чьих-то зубов. Он снял медицинскую маску и без разговоров налил себе спирта из графина, который прятал тут же, прямо в коридоре. Выпив гранёный стакан до дна, Лёха улыбнулся:
- Привет, Карл, извини, долг пока вернуть не могу, сам видишь – работа.
И скрылся за дверью зубодёрни, откуда тут же раздался страшный крик.
Потом Карл встретил случайно Лёху на остановке. Тот, как выяснилось уволился из районной, точнее его выгнали, за то, что он выдернул не то зуб, который надо, и пристроился врачом куда-то в частную стоматологию. Ту же опытным взглядом осмотрев его побитый тренировкам по боксу и соревнованиями фасад, жёлтый от сигарет, он тут же начал навязчиво предлагать своим услуги. Карл очень сомневался в его профессиональных качествах, зная с детства, что Панин из себя представлял.
- Да ты не переживай! Я тебе такой фасад сделаю, так что твой труп потом только по моим зубам узнают. Ничего не останется кроме зубов, точно говорю! – клялся Панин.
- Сомнительная перспективка…
- Да я тебе в пять раз дешевле сделаю, за час сразу 5 зубов, не переживай, всё сделаем в лучшем виде!
Карл купился на халяву, и Панин действительно буквально за час, вусмерть обколов его лидокаином состряпал на передних зубах какую-то лепнину, и, получив деньги, побежал тут же за бутылкой, даже не попрощавшись. Правда потом все пломбы выпали по очереди, а одна, на самом переднем зубе – самым комичным образом. Когда Карл кому-то с тренировки рассказывал, как он завалили одного двухметрового быка, горячо доказывая:
- Честное слово, зуб даю!
Он легонько, в доказательство своих слов, большим пальцем поддел передний зуб, и панинская пломба, как назло, вылетела и ударила ровнёхонька в лоб собеседнику, наглядно показав, что Карл бессовестно врёт.
Кроме того, в связи с тем, что Панин не лечил зубы, а просто их замазал, прямо по кариесу, у Карла возникла огромная киста, которая набухала на нёбе, принося жуткий дискомфорт. Вот тебе и халява от Лёхи Панина… Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной…
А в целом хороший был парень Лёха Панин, подавал надежды… Да как-то раз выпил на безденежье денатурату, да и отказало у него половина мозга. Сначала вообще, как овощ лежал, с год, наверное, потом постепенно отошёл, правда не до конца. Говорил с большими паузами, замедлено, а иногда вообще не понятно, что нёс, координация движений была нарушена, а левую ногу волочил. Лет через пять пристроился он в детский садик, дворником, пожалела его директриса. Но и там не смог работать, потому как руками своими и ногами плохо управлял. А ещё через пару лет и помер совсем, никто даже и не знал, когда, где схоронили… Вот такой он был – Лёха Панин, а больше сказать-то о нём и ничего.