Век живи — век учись. С годами эту истину приходится постигать снова и снова по вполне объективному поводу. Когда-то учился сам. Когда учился сын — повторение пройденного прогулял по объективным же причинам работы. А вот учёба внуков предостваляет более обширные возможности для переподготовки. Недавно помогал среднему внуку учить стихотворение Некрасова Н.А. «Мороз-воевода».
Помните: «Идёт — по деревьям шагает, трещит по замёрзлой воде, и яркое солнце играет в косматой его бороде.» Тут мне и втемяшился каверзный вопрос: «Почему мастеру слова, поэту, в эпическом описании грандиозной картины шествия Мороза понадобилось называть бороду его «косматой»? На мой взгляд, эта деталь в бытовом понимании добавляет персонажу неряшливости и явно не гармонирует с пафосом процесса. Если бы написал вместо этого слова то, что считается сегодня синонимом — «лохматой» — вышли бы вообще сапоги всмятку. Или поэт знал — таки своё дело, а просто мы приучены чего-то недопонимать?
Я утверждаю, что так оно и есть. Изначально «косматый» не был синонимом «лохматого», хоть сегодня этот «фьюжн» внедрён в невзыскательную повседневность, часто обходящуюся без понимания смысла вообще.
Близость, родственность звучания слов «косматый» и «космос», а также имени Косма (Кузьма в современности) не вызывала у меня сомнений никогда. Желание понять непростой их смысл подстёгивалось порой яркими впечатлениями лицезрения латинских надписей «Косма и Демьян» на каменной резьбе римского форума, упоминания о присутствии в бесстыжей мировой истории трёх (!) групп братьев-врачевателей с одинаковыми именами, но разной локализацией по древним местам. Что-то интересное под этим всем непременно есть! Причём, совсем не то, что заявляется официально. Ну, к этому-то мы давно привыкли. А правду знать всё равно хочется. Не всем, но многим, кому не всё равно.
Потому, кому интересно, прошу следовать за моими измышлениями, ни на чём практически не основанными. Разве что на капельке логики и алмазной прочности настоящего слова. Извечного. Славянского.
Никаких сложностей. Просто бездна величия. Нет, не мании величия, а величия простого окружающего нас мира, в который мы пришли, его не всегда замечая.
Причина возникновения слова, как и причина его сокрытия под принижающим синонимом современности — проста и тоже величественна. Ибо выросло слово это из глубин становления духовности наших предков. Из дохристианских времён. Только прошу не упрощать. Не следует использовать популярную дымовую завесу, пустоголовую ширму укрывателей, — язычество.
Древняя религия наших предков была основана на познании картины окружающего мира. А значит, в основе её лежала самая что ни на есть — сама реальность. Мыслящие люди видели, что в центре их мира была Земля. На которой они, «ма», и жили, и действовали («де»). Их мир, одним из первоначальных названий которого был «Дема», стал прообразом одного из братьев, «Демьяном». Только не надо обвинять меня в непоследовательности. «Ха» они называли только обжитую ими область, им принадлежащую, а не всю Землю, не весь Дема или Демьян.
В этом мире жили они сами, их родня, их враги, около них — мирные животные и дикие звери, их чувства, страхи, надежды и зародившиеся божества. Ведь не мог же этот мир создать простой человек, стало быть, Бог его создал. Сколько ни жил человек на Земле, Бога не встречал. Конечно! Земля велика, но на ней живёт человек. А Бог — куда больше человека. И живёт но на небе, которое огромно, куда больше Земли! И вот это-то огромное пространство вокруг Земли и называется Косма. Козьма Прутков недаром говорил: «Зри в корень!» Ко-с-ма. Земля, а значит, человек, — в центре. А вокруг — мироздание, то, что сейчас неслучайно космосом называется. И совсем не случайно по-английски называется пространством. Намельчили. Тем не менее, «ко» во многих словах используют. Большие дела зазорами не обходятся.
Косма — это то великое, непознанное, что нашу Землю обволакивает и дополняет до цельной картины единого мироздания. Косма (космос) и Демьян (земля) не только породили нынешних христианских святых, сгруппированных в троицу клонов, но и жутко «восточных» «инь и янь».
Так что, неплохо в уме держать, читая сказки детям, когда в них появляется косматый медведь, что древний сказитель не о степени курчавости шерсти нам сообщает, а о величине зверя, о его значительности, даже огромности. Верю, поэт Некрасов, нисколько не мельчил, а описывал монументальную картину мира, когда косматая, то есть, огромная борода Мороза, накрывает половину земли, когда он с дозором обходит владения свои. Не все близко звучащие слова означают одно и то же. Дозор Мороза — не позор, а величавое движенье.
Почему раньше на Руси Кузьмичей было не меньше Ильичей, теперь понятно. Кузьма — это просто имя большого человека. Теперь вы знаете, что большого новорождённого Кузей назвать — не стыдно, а поводов для гордости — прибавится, не всё ж дефициту править бал.