Дверь в комнату закрылась, и вошедший человек начал допрос...
- Следствию известно, что вы старались завязать хорошие отношения с немцами во время их пребывания в Михайлове, восхваляли их и высказывались враждебно по отношению к советской власти. Вы подтверждаете это?
Но врач стоял на своем:
- Никаких разговоров по этому вопросу я ни с кем не вел. Но я ничего отрицательного о них (немцах - Ред.) сказать не могу, так как в Михайлове я видел с их стороны только культурное отношение ко мне и другим служащим.
- Об этом «культурном» отношении немцев вы и рассказывали знакомым, не взирая на то, что знали о грабежах немцев, об отборе ими теплой одежды у населения, об отборе в домах скатертей, простыней и начавшихся расстрелах мирных граждан. Объясните это?
- Я знал, что немцы начали грабеж мирного населения, то есть отбор теплых вещей, простыней, скатертей и т. п. Кроме того, я был свидетелем их грабежа и у нас в больнице - это отбор свиней, принадлежащих больнице. Но, тем не менее, я считал, что к нам это не относится, и мы, служащие больницы, ничего плохого со стороны немцев не встречали.
- Из всего этого можно сделать вывод, что вы лично были довольны приходом немцев и старались всячески показать себя в их глазах лояльным к ним. Это так?
- Да, так, но я делал это с целью того, чтобы не навлечь гнев немцев на раненых красноармейцев, находящихся под моим наблюдением в больнице. Никаких других целей у меня не было.
Русский Крафт
Листая материалы дела по антисоветской агитации и пропаганде в условиях военного времени, возбужденного в отношении хирурга Михайловской районной больницы Андрея Федоровича Крафта (1882 г. р.), в очередной раз понимаешь, насколько же мы мало знаем о войне...
- Управление Федеральной службы безопасности по Рязанской области продолжает работу по рассекречиванию архивных документов, касающихся событий периода 1941-1945 годов, произошедших на территории региона, - отмечает сотрудница по связям с общественностью УФСБ по Рязанской области Марина Копцова. - Подвиг советского народа, причем не только солдат, но и людей, находившихся и трудившихся в тылу, должен быть по достоинству оценен их потомками.
Одним из героев того времени вольно (или невольно) стал хирург Андрей Федорович Крафт. Он родился в Москве, считал себя русским, хотя и не скрывал западного происхождения своей фамилии и отличного знания немецкого языка. В 1907 году окончил медицинское отделение Московского университета и начал работать по профессии. Преданный клятве Гиппократа, за 30 с лишним лет карьеры сменил немало мест работы в различных уголках СССР. Наконец, в 1940 году приехал с семьей в Михайлов, где устроился хирургом в местную больницу. Шли недели и месяцы, а затем настало 22 июня.
Часть майора Куропятникова
24 ноября 1941 года в город вошли немцы... Несколько лет назад при работе с историческими документами «Комсомольской правде» удалось выяснить, что Михайлов не был безвольно сдан немецко-фашистским захватчикам, как многие считали прежде. Бойцы истребительного батальона и личный состав 784-го батальона аэродромного обслуживания встретили немцев на подступах к городу смертельным огнем. Шансов остановить «немецкую машину» у них, конечно, не было...
В историческом формуляре 784-го батальона аэродромного обслуживания в Центральном архиве Министерства обороны РФ говорится, что часть потеряла убитыми 10 человек, ранеными 7 человек, пропавшими без вести 125 человек. В том числе был тяжело ранен командир батальона, майор Николай Анисимович Куропятников (к этой фамилии мы еще вернемся).
Из материалов изучаемого нами дела следует, что 24 ноября (до боя за Михайлов - Ред.) в местной больнице на излечении находились пятеро красноармейцев, а 27 ноября, когда в медучреждении впервые после начала оккупации появился заведующий Николай Васильевич Иванов - солдат и офицеров РККА было уже порядка сорока!
Несколькими днями ранее немцы издали негласное распоряжение, чтобы жители Михайлова, укрывавшие в своих домах раненых или знающие о том, что где-то отсиживаются истекающие кровью красноармейцы, отвели (отвезли) их в больницу. Кто-то поверил оккупантам и обратился к врачам за полноценной медицинской помощью, но были и такие, кто тайком все-таки оставил военнослужащих у себя.
Вместе с другими бойцами на койке в палате оказался и майор Куропятников (у него было тяжелое ранение в левую ногу и поясницу). Лечение в госпитале пошло на пользу, офицер смог вернуться в строй. Он прошел всю войну, а в 1944 году за михайловский бой уже в звании подполковника был награжден орденом Красной Звезды.
«Тимошенко да я»
Но вернемся к допросу хирурга Андрея Федоровича Крафта.
- Где вы находились во время пребывания немецко-фашистских войск в городе Михайлове?
- Никуда из города Михайлова я не выезжал.
- Чем занимались в этот период?
- Работал в больнице по уходу за ранеными красноармейцами, отставшими при отступлении Красной Армии.
- Нам известно, что вы установили связь с немецким командованием и оказывали им кое-какие услуги. Что вы можете показать по этому поводу?
- По предложению главврача больницы Иванова я два раза ходил вместе с ним в штаб немецкого командования по вопросу снабжения больных и раненых красноармейцев продуктами и медикаментами. Кроме того, я лично один, тоже по предложению Иванова, ходил к оберлейтенанту с теми же хозяйственными вопросами. Никаких других разговоров или оказания им услуг с моей стороны не было.
- А со стороны Иванова?
- Тем более нет. Иванов немецким языком не владеет.
В декабре того же сорок первого еще до своего ареста в письме знакомым Андрей Федорович Крафт так описывал дни оккупации:
«Из газет и радио вы знаете, вероятно, что наш город был под властью немцев с 24 ноября по 6 декабря, затем был взят с бою нашими войсками, и с него, с Михайлова, началось вообще все это наше успешное наступление на немцев, которое теперь превратилось в их погромы на широком фронте...
Всех семерых больничных поросят немцы застрелили и съели, за что, впрочем, выдали больнице много соленой свинины, которую нашли на складах, но сами ее не ели, так как боялись отравы... В больнице на другой день их прихода было 45 тяжелых раненых и больных (русских), а на работу вышли лишь два человека: Тимошенко да я. Представляете наше положение? Мы кое-как накормили людей и протопили печи...
Вечером 5 декабря совершенно неожиданно для немцев (они не готовились уходить) вдруг началось широкое наступление наших войск. Шли пешком в виде громадной подковы, охватившей город с трех сторон со стороны Рязани. Пальба из пушек и пулеметов продолжалась с 9 часов вечера до 4 часов утра. Стреляли больше немцы, а наши шли со штыками, почти не стреляя (поэтому мы и остались целы), крича «Давай, давай!» ... Вдруг в 4 утра - гробовое молчание. Это немцы удирали. А через некоторое время мы услыхали тихий гул вливающейся толпы. Это входили в город наши войска... Однако со следующего дня началась бомбежка города с немецких аэропланов. Тут уж начались пожары, сгорело много домов. Стекла выскочили везде, и мы с трудом спасали раненых от холода и ветра. Не было ни ваты, ни марли, и мы перевязывали раненых, разрывая старое больничное белье. С 10 декабря бомбежка прекратилась (немцев отогнали). Только после этого работники больницы облегченно вздохнули и наконец-то выспались...»
Вместо послесловия
После детального изучения обстоятельств работы в больницы врача-хирурга Крафта уголовное дело было прекращено.
Несмотря на вынужденную лояльность к оккупантам, он ни на день не забывал о профессиональном долге, заботился о раненых солдатах. Был всего одним из двух человек из числа сотрудников больницы, кто вышел на работу в первый же день начала оккупации. В таких сложных условиях смог организовать бесперебойную работу медучреждения и сохранить жизни нескольких десятков красноармейцев.
В ТЕМУ
Город Михайлов Рязанской области был оккупирован немецкими войсками 24 ноября 1941 года. В ночь с 6 на 7 декабря того же сорок первого - освобожден в результате контр-наступления Красной Армии.
