Была вторая половина восьмидесятых годов, эпоха Горбачёва. Как раз в эти годы на нашем заводе и был открыт продуктовый магазин, где можно было свободно купить все молочные продукты и мясо, когда его завозили и продавали по талонам, распределяемым профсоюзными деятелями в цехах и отделах среди трудящихся, согласно графика.
Пристроен был в том же корпусе лаборатории механических испытаний и галантерейный магазин. Там свободно можно было купить разную мелочь и парфюмерию. В продаже тогда были мужские одеколоны – французский «O`Jeun» с композиционным ароматом чая и мяты да, немецкий «Priwileg» с ароматом благородной древесины. Половина мужичков на заводе пахла лёгким, весенним Ажоном а другая половина утонченным, вечерним Привилегом. Местами появлялся залётный аромат, видимо от командированных, островками, - «Konsul» французский, «Iceberg» и «One men shou» американский. Аромат гвоздичного одеколона раздавался только в том случае, когда его пили на заводе некоторые (не термисты) из-за дефицита водки в «сухой закон», в те же времена горбачёвские.
Такой вот Ажон допил знакомый мой Козодоев у друга своего в гостях. У меня, кстати, был O`Jeunдолгое в это время. А у термиста Серёжи Красикова, как раз – «Priwileg», и долго потом, где унюхаю чутким носом аромат Привилега, тотчас Серёга вспоминается и термичка 41-го цеха с её совсем другими ароматами – выхлопом печи Ц-105 и горелого масла.
Был подобный случай с фантомными воспоминаниями и с флакончиком-пробником французских духов на букву «К», оставшийся мне в наследство в рабочем столе от коллеги Галки. Так вот, как нюхну того флакончика, так Галка перед глазами и под боком так и встаёт туманным облаком, утрирую конечно. Случается такое с ароматами, – создают они ассоциацию с прожитыми годами и людьми.
В этом галантерейном магазине пару раз покупал пикейную колоду карт для преферанса, с 32-мя картами, играл дома, когда братья мои из Москвы приезжали в гости. Но в этом же галантерейном магазине нельзя было свободно купить ни китайские махровые полотенца с драконами и хризантемами, ни китайские же из верблюжьей шерсти одеяла с цветами, ни завезённые однажды на радость нам всем прекрасные голубенькие джинсовые костюмы фирмы Jowal. Может, и ещё что-то нельзя было купить, но или я не запомнил или мне просто не доставалось того при раздаче.
Монополию раздачи талонов в отделе на табак, мясо, промтовары и галантерейную продукцию взяли на себя бойкие девицы, приближённые к руководству и к профсоюзному деятелю отдела. Они мараковали, кому в этот раз выделить полученный по разнарядке на отдел товар. Амбарная книга даже была заведена, чтобы не обделить некоторых и не было бы с их стороны обид.
Как-то мне достался, к большой моей радости, голубой джинсовый костюм, и моего размера. Брюки быстро износил, а вот куртку до сих пор ношу в апреле-мае и в сентябре месяце, потрепалась только немного на манжетах, но ничего, ещё долго буду носить с удобными и просторными потайными карманами, куда так хорошо помещается стограммовый флакончик коньяка. А так, ещё мне перепадало, и махровое полотенце китайское и пару раз китайские шерстяные одеяла. Одно из них, зелёное, моль слегка потравила, но на функцию одеяла это сильно не повлияло.
На мясо мне пару раз талончик доставался. Приходилось постоять у мясного магазинчика в очереди, чтобы отовариться. Таким вот образом досталось мясо и бригадиру термистов Виктору Семёновичу, и чтобы оно, мясо, не пропало, положил он в холодильную камеру, где оставался холод после обработки холодом инструмента из быстрорежущей стали. Оставалось, но 150 градусов ниже нуля – типичная марсианская температура, отнюдь не земная. И этот марсианский мороз вытянул воду из мяса Семёныча, и оставил только серые волокна, когда он к концу смены вытащил это своё мясо из «холодильника». Долго плевался и чертыхался, но ничего не поделаешь, пришлось два килограмма бывшей говядины выкинуть на помойку.
По разнарядке, когда дефицитным в продаже стали табачные изделия, а мужикам, курящим, страстно хотелось курить, а нечего – надежда была на выделяемый по талонам табак – папиросы «Прима» без фильтра. Однажды я подсуетился и выбил себе талон на пять пачек "Примы", не себе, а отцу, который тоже без курева страдал куряка с девяти лет. Таки у меня этот талон наши куряки отобрали, убеждая меня, что талоны выдают только курящим отдела и мне они, эти самые пять пачек не предназначены. Сказал я в сердцах: – Да м… вашу ..! Забирайте!!! И отдал выбитый с трудом талон.
А какие толчеи и очереди приходилось выстаивать, чтобы выкупить книги, привозимые на завод! Пошли мы выкупить два толстеньких двухтомника избранных сочинений Антона Павловича Чехова с молодым специалистом нашего отдела, девчонкой из Ростова-на-Дону, молоденькой и симпатичной. Когда пришли к заводоуправлению толпа была ещё средней величины. Мы встали рядышком с ней в очередь и стали ожидать, когда же привезут книги.
Народ всё подходил и подходит, книги-то все любят читать, а Чехова-то тем более. Нас с девчонкой так прижали друг к другу толпой, что я лучше рентгена познал, каковы у неё в теле косточки. Не скажу, что было неприятно. Отнюдь. С тех пор у меня и стоят в шкафу те два тома Чехова, белый и серый (одинаковой тональности книги в такой толчее мне не достались). Как посмотрю на них, так и вспомнится мне та очередь за книгами, и та девчонка.
Да… такие были времена, борьбы за дефицит.
С уважением, технолог Борис Евдокимов
19.11.2022