Февраль 1945 года. Выполняя свою историческую миссию, советские войска с боями продвигаются на запад и все дальше углубляются на территорию фашистской Германии...
23 февраля 1945 года в ежедневной красноармейской газете 2-го Белорусского фронта об одном из героев наступательных боев был опубликован очерк Татьяны Васильевны Чугай, литературного сотрудника отдела фронтовой жизни редакции газеты «Фронтовая правда».
Фотокорреспондент хотел сфотографировать его для праздничного номера газеты к 27-й годовщине Красной Армии веселым. Когда он улыбается, у него совсем другое лицо: молодое, задорное, сияющее белыми, как кипень, зубами.
— Улыбнитесь, гвардии старший сержант, — просил фотокорреспондент.
— Не надо! — коротко ответил гвардии старший сержант.
— Почему?
— На надо! — настойчиво повторил гвардеец. — Когда я воюю, не улыбаюсь. Если будете помещать в газете, так и помещайте, как есть.
Стоит гвардии старший сержант Николай Бочаров крупный, широкоплечий, угрюмый человек. Он кажется старше своих двадцати трех лет и выглядит усталым.
— Просто не спал ночь. Воевал. Четыре дома впятером взяли в этом проклятом городе.
— Все-таки устал, гвардеец? Тяжелая работа война? — говорю я.
— Устал от войны? — медленно переспрашивает Бочаров. — Нет, товарищ лейтенант. Отпуск сейчас давайте — не возьму. Если бы завтра сказали: хочешь, тут тебе остановка, конец, дальше не ходи, — не соглашаюсь на это. Вот так. Мой папаша Василий Бочаров одиннадцать лет в русской армии служил. На Карпатах воевал в русско-германскую войну. Мне с братьями, еще мальчишкам, о германцах рассказывал были. Вот теперь часто говорят такие слова: «Русские прусских всегда бивали». А ведь я эти слова, знаете, когда слышал? Когда мне, может, лет семь всего было. А от кого? От своего папаши. Немецкая каска у нас в хате с той войны валялась. Мы с братишками все в войну играли... А теперь братья мои Алексей и Иван — пехотинец и танкист — где?
— Где же?
— Убиты немцами под Ленинградом. Пали смертью храбрых на поле боя. Мамаша получила такое извещение. Брат Петр воюет. Можно догадаться, что в Венгрии воюет. А я тут. И до коих пор мне воевать — знаю.
— А до коих?
— До Берлина. А может, дальше. До победы. Вот так.
Непреоборимая сила и несокрушимая уверенность в его простых словах, подчеркнутых энергичным присловьем «вот так», в широком лице, потемневшем от бессонной ночи, в тяжелой, грузной фигуре, одетой в стеганку. И не только сила физическая. Хотя и силенкой тоже, как говорится, бог не обидел гвардейца. Не только физической силой веяло от этого солдата и солдатского сына. Видна была в нем крепкая закалка, такая, которой не все сильные похвалятся. Начинал бои Николай Бочаров в знаменитом месте — в районе Тракторного завода. Через сталинградский огонь прошел. Должно быть, отсюда и вынес он эту прочность, душевную несгибаемость, силу советского воина-гвардейца.
В штабных донесениях, в сводках Совинформбюро часто встречается такой термин: «Ломая сопротивление противника». Вот так воевал и воюет Николай Бочаров. Ломает сопротивление противника.
Там, возле Тракторного завода, в героическом Сталинграде, дрались гвардейцы за каждую пядь дорогой земли, брали приступом каждый дом Врукопашную дрались. Ножом, что на поясе у Бочарова, он зарезал там, в Сталинграде, немецкого офицера, спасая жизнь своего товарища Василия Соколова. В Сталинграде выучился Бочаров действовать «артиллерией», своей, пехотной — гранатами. И действовать с артиллерией, с настоящей, той, которую зовут богом войны. Он следовал за огневым валом в наступлении. В «сталинградской военной академии» научился он упорству в борьбе с противником.
Сколько немцев истребил сам Николай Бочаров? Он улыбается.
— B Сталинграде — больше сотни. Это я твердо знаю, я тогда их считал, потому что получил письмо о смерти брата Ивана. А всего... — гвардеец задумывается, не знает.
Немцы, им убитые, не считаны. Дороги, им пройденные, не мерены. От Сталинграда через всю родную землю, Россию, Белоруссию, Польшу и Германию. Длинный путь. Боевой путь побед Красной Армии.
Лейтенант Т. ЧУГАЙ (1945)