Вначале мой ангел был просто куском глины – серовато-коричневым, бесформенным, готовым к творению. Коран говорит, что человек создан из глины. Но я не Бог, я буду творить из глины ангела. Рождественского. Спасибо Мастацкаму дому Вольгi Угрыновiч за такую возможность. «Шчасце непазбежна» написано на одной из тарелок, которые продаются там.
Я в это верю, а потому леплю ангела – приближаю неизбежность счастья. Мне – да что мне, всем нам – нужен ангел-хранитель. Мы не ждем милостей от природы, мы создаем своих хранителей собственными руками.
Я отрываю кусок глины, катаю шарик в руках, придавая ему разные формы. Как ловко (кажется мне) у меня это получается! Руки, руки все помнят: в детстве я создавала целые пластилиновые миры, занимая весь бабушкин круглый стол. У меня там были царства-государства, я придумывала им истории, населяла людьми и знала жизнь каждого из них. Все, кто видел этих принцесс, всадников, «а вот это что, Инессочка?», «а это царство смерти, видите, как много свечек», думали, что я стану архитектором (вот почему архитектором, до сих пор не пойму), а я всегда знала, что буду писателем – кто еще может придумать все жизни за всех?
– Не мните! – окликает меня наша наставница. – Вы мнете глину, как пластилин!
– Ну да.
– Не надо, так глина быстрее сохнет, а нам нужно, чтобы она оставалась влажной.
Я отрываю от своей глиняной массы новый кусок и быстро расплющиваю его, раскатывают скалкой – он податлив, как тесто.
– А теперь придадим ему фактуры! – командует наставница.
Мы послушно берем дерюжку и раскатываем скалкой поверх нее. Наша глина перестала быть гладкой, в ней появляется… нет, еще не жизнь, но уже некая форма.
Лицо и ботинки будущего ангела мы лепим отдельно: заполняем глиной форму, тщательно утрамбовываем, обрезаем лишнее, а потом – рраз! – и переворачиваем форму. На меня смотрит лицо как будто припухло детское, немного подслеповатое, ему можно придать любое выражение, но непременно доброе. Этот ангел уже входит в мое сердце.
Мы создаем ему тело-одежду, потом длинные, почти до подола его одеяния рукава. Вот уже и голова на месте (эх, если бы было так просто многим из нас поставить голову на место!). Этот еще-не-ангел напоминает мне одного из терракотовых воинов, которых я видела несколько раз в китайском Сиане. «Он напоминает мне китайского воина!», – пишет живущая в Израиле подруга, с которой мы когда-то ездили в Сиань. Подруги получают отчет о рождении ангела в режиме реального времени. «Волосики нужны», – пишет московская подруга, только что приземлившаяся в Калининграде.
«Вот!» – шлю я ей фотографию с тем, что скоро станет волосами, а сейчас напоминает длинные развесистые кроличьи уши. Добавим глины немного сверху, поработаем стеком, прорезая пряди волос – и пожалуйста, у моего ангела появилась прическа. Это будет девочка, хотя в жизни я предпочла бы крепкие мужские руки, чтобы оберегать от бед. Но рождественский ангел обладает волшебной силой, особенно когда ты сама ее создаешь. Пусть будет девочка. Я залихватски надеваю ей беретик, сдвигая на одну сторону, и приклеиваю карманчик в форме сердечка – она будет собирать туда мои пожелания и вздохи.
Крылья тоже будут в форме сердца. Сначала я раскатывают новый кусок глины в небольшой круглый пласт, потом с помощью кружев придаю этому сердцу фактуру – с одной стороны такую, а с другой – этакую. Ничего одинакового, со мной не будет скучно даже ангелам.
Приклеиваю ботиночки – мой ангел, как и я, должен крепко стоять на ногах. Укутываю ей шею шарфиком: ангел-то рождественский, холода на дворе! И награждаю большим цветком. У моего ангела всего избыточно: она фактурная, с крепкими крыльями, ботинками на толстой подошве, в беретике и шарфике.
Я называю ее Полиной, она прилетит ко мне месяца через полтора: столько времени уйдет на обжиг и роспись, которой займутся профессионалы Ольги Угринович. «Берет и шарфик должны быть красными», – пишу я пожелание. «Обязательно», – кивают мне.
Буду ждать свою Полину дома, она обязательно принесет мне счастье. Яно ж непазбежна, так Вольга Угрыновiч кажа.
Фото автора