Часть четвертая, наваждение
Мэри вдавила газ в пол и рванула вперед. Даже не туда, на восток, а отсюда, из этого места, где гуляющий ветер не поднимает пыли. Она смотрела вперед и не видела как Ооун тяжелой походкой вышла из хижины, проводила ее седан внимательным взглядом. Затем посмотрела в высокое небо, скрестив большие пальцы огромных ладоней. Маленький желтый вихрь промелькнул в синеве как марево. Ооун низко опустила голову.
Дорога на восток выглядела безжизненной. Только изредка показывалось перекати-поле или дерево с поломанными ветвями. Зелени не было. Но не было и пыли. Сплошная охряного цвета корка, кое-где покрытая трещинами. "Марсианский пейзаж... Будет смешно, если меня заберут инопланетяне. Прилетят на поле рисовать свои круги, а там я. Вот и придется зачистить свидетеля," — Мэри нервно хихикнула. "Зачистить, зачистить, замыть, замыть пятно…"— вертелось в голове.
Чтобы не слышать этих ошметков мыслей, она ткнула кнопку приемника. Радио молчало. Мэри облизала губы. Хотелось пить, но она забыла воду. Купить было негде. Она полностью открыла окна, но прохладней в машине не стало. Только из аккуратной прически-"ракушки" одна за другой выбивались светлые пряди. В их цвете солнце смешалось с луной. Последние два дня сильно прибавили ей седины, хоть Мэри и не заметила.
Она ехала без малого два часа. Терракота пейзажа оставалась неизменной. Иногда трещины становились шире, и тогда чудилось, что в их углублении кто-то есть. Тот, кто смотрит на тебя с удивлением и превосходством. Дескать, дурачок, ты еще не знаешь куда приведет тебя эта дорога, а мы знаем. Мэри захотелось закрыть окна, но она руки вцепились в руль намертво. Педаль газа — в пол. Трещины на земле сплетались в какие-то знаки. Время бежало на месте. Пшеничного поля не было.
"Вот я дура! Меня же облапошили. Эта Ооун — мелкая мошенница. Берет с людей деньги и отправляет куда подальше. Чтобы потом им лень было возвращаться за своей тридцаткой. Что заставило меня ей поверить? Гипноз? Страх? То, что она сказала слово "ребенок"? Ну так опытные мошенники знают, что скорей всего тревожит женщин с кольцом на пальце. Почему я не подумала об этом там в её "приёмной"? Наверное, со мной действительно что-то не так. Да если Алекс узнает, что я ездила к ясновидящей, у него будет шок. Надо возвращаться… только в начале дороги был знак одностороннего движения. Да и черт с ним! Его наверняка сама Ооун и поставила…"
Слева терракота начала светлеть, как будто в шоколад долили сливок. Боковое зрение выхватило из пейзажа золотистую полоску. Золотой краешек рос, ширился и вскоре Мэри не сомневалась, что подъезжает к пшеничному полю. Её настигло мощное дежавю: это ощущение ураганом смело всю рациональность. Сердце заколотилось, грозя разорваться. Но она успокоила себя тем, что не впервые в жизни видит поле вызревшей пшеницы, поэтому ей кажется, что всё это уже случалось с ней. Да, Мэри умела держать себя в руках.
Она затормозила прямо на дороге, обочины не было. Вышла из машины. Пробрал озноб. Вероятно, от контраста свежего воздуха с раскаленным салоном авто. Жажда, мучившая её всю дорогу, пропала. Мэри спокойно заметила вслух: "И труп мой не найдут…" Затем вошла в колосья пшеницы аккуратно, как в воды океана.
Она быстро пошла прочь от дороги. Мыслям, которые бешенным набатом били в голове, она тоже сказала "прочь". Когда окружившее Мэри поле стало казаться бескрайним, она заметила вдали какое-то движение. Снова накатила паника. Она точно сошла с ума и сейчас, на этом поле, пожнет урожай своего безумства. Нормальный человек, жена, мать семейства не могла оказаться в подобной ситуации… Мэри захотелось свернуться в клубочек, спрятать голову, но… Она слишком хорошо владела собой и заставила себя вновь посмотреть в ту сторону.
На нее катилась огромная золотая волна. Мэри скользила по ней взглядом, задирая подбородок всё выше и выше. Вскоре он указывал чётко вверх, но неба там не было. Над Мэри лился металл. Золото перетекало в медь, медь в бронзу, бронза в золото… Потрясающий хоровод пламенных ручейков распахнутыми объятиями разверзся над ней, и внезапно разлетелся, оставив одну волну.. Та тоже стремительно сузилась и с хлопком исчезла.
А потом у Мэри заложило уши… Она по привычке открыла рот, и внезапно почувствовала, как что-то на грани осязания вытекает у краешка губ… Точнее, это что-то из нее вытягивают куда-то вверх. Она, не сопротивляясь, вновь уставилась в небесную высь.
Там парил дракон. Красивый бронзово-медный с кожистыми крыльями цвета шоколада. Она видела узловатые широкие суставы под кожей его крыльев. Видела бронзовые когти поджатых лап. Мэри наполнялась подробностями явившегося чуда, как чистой водой.
Дракон описал в небе круг и развернулся к ней мордой. Он как будто услышал желание Мэри увидеть его ближе и направился к земле. Пшеницу штормило, волосы Мэри сплетались в странные узоры, а дракон был всё ближе. Подлетая к Мэри, он заложил крен влево. Правый глаз дракона оказался напротив её лица, и она увидела в нём своё отражение. Но и в глазах Мэри отразились желтые крапинки ока дракона. Они смотрели друг в друга, образуя бесчисленный и бесконечный коридор отражений. В нём волосы Мэри ложились на позолоченную грудь дракона, а её голубые глаза превращались в блики на его морде.
Она чувствовала, как будто её коснулись тысячи мягких кошачьих шерстинок, передавая своё мягкое, сухое тепло. Тепло, которое есть суть и смысл этой жизни. Мэри протянула руки, чтобы коснуться дракона, но золотой ручей его хвоста уже уносился вдаль, сливаясь с пшеничным полем. Мэри, высоко задирая ноги, понеслась вслед за ним. Она всё еще чувствовала закрученную нить, тянущуюся от угла её рта к лапам дракона. Но и от летающего ящера к Мэри шла волна свободной силы. Наполненная ею, Мэри бежала вслед всем виражам дракона, подпрыгивая, радостно ощущая эту двойную связь.
Дракон уходил всё выше и дальше, а Мэри, раскинув руки, бежала по полю с открытым ртом. Ей казалось, что рядом бегут еще какие-то девчонки и мальчишки, и что сама она такая же, десятилетняя девчушка, запустившая воздушного змея. А дракон уплывал в необъятную даль и становился неразличим. Неужели всё? Но радость жизни не уменьшилась с его улетом. Она наполняла Мэри по самую макушку и норовила излиться наружу… Нужно срочно домой! Дети ждут!