Давно выцветшие и как бы чудом сохранившиеся фотографии из семейного архива навеяли воспоминания о моих родителях…
В ту пору, когда судьба свела вместе отца с матерью, ни дискотек, ни прочих клубных развлечений для молодежи, разумеется, не было, не говоря уже о современных интернет-знакомствах. Да и мы – трое оставшихся из пяти ребятишек семейства Зиганшиных, что жили в ту пору на небольшой улице с романтическими, можно сказать, названием Беломорская, – особого интереса к этим деталям семейного уклада не проявляли. А теперь, когда и мне как самому младшему накатывает седьмой десяток, проснулся жгучий интерес к своей родословной.
Дед мой Мирсаит, отец моего отца Миргалея, судя по рассказам мамы Ракии был ломовым извозчиком и, разумеется, как «таксист» своей эпохи знал не только всю весьма небольшую в ту пору Уфу, но и многих, надо полагать, уфимцев. Это я к тому, что наш весьма скромный по тем временам бревенчатый домик с двумя окнами на улицу, с такими же во двор неплохо выполнял роль своеобразной гостиницы-ночлежки. Мы, малышня, бегающая под стол пешком, постоянно путались под ногами постояльцев, приезжающих на воскресные базары (рынки) из башкирских и татарских деревень. О ночлежке и ее незаурядных обитателях стоило бы, конечно, написать отдельно. Ну да ладно…
Так вот, знакомство Миргалея и Ракии состоялось именно тогда, когда дед по матери Хайбрахман привез ее из деревни Калмаш Чекмагушевского района впервые в стольный град и остановился в нашей безымянной гостинице. Молодые, ясное дело, обменялись магическими взглядами, а в их сердцах вспыхнула искорка…
Из этой «искорки», конечно, разгорелось пламя любви, сложился добротный семейный очаг. Отец, перешагнувший 25-летний возраст, уже зарабатывал свой хлеб, работая в Уфимском предприятии «Заготзерно», а мама умудрялась и за нами ухаживать, и постояльцам угождать – на дню по пять-семь раз ставила гостям самовар, готовила еду, да еще беспрекословно выполняла все прихоти сварливой и своенравной старшей сестры отца Миннибану. Соседи и родственники звали ее просто Бану. А мы – тетушкой Бану. Своеобразие ее заключалось в том, что она была излишне щепетильная и чистоплотная, мыла руки, по словам мамы, даже после каждого прикосновения к дверной ручке. И мама вынуждена была бегать с двумя ведрами и коромыслом за водой на соседнюю улицу – метров, наверное, за 80-100 от нашего дома. По нескольку раз в день. Когда слегка подросли старшая сестра Залифа, брат Рафаэль и я, то обязанности водоснабженцев переложили на наши плечи. Теперь, когда нет среди живых ни мамы с отцом, ни сестры с братом, я вспоминаю это с ностальгией по нашему босоногому детству…
А детство наше при полной, скажем, семье, когда мать с отцом летели в два крыла, закончилось летом 1941 года, когда разразилась Великая Отечественная война. До того как получить повестку из военкомата, за плечами отца была неплохая армейская подготовка – его и его сверстников готовили где-то на загородном полигоне в кавалеристы: рубить, колоть и все в том же духе. Бывали дни, когда он навещал нас на коне. И лишь один раз побывала у отца мама – хотя бы урывками наблюдала за конными скачками, джигитовкой… А когда выпадали увольнения, отец охотно занимался дома с детьми. Если кто-то из соседей приглашал в гости или на свадьбу, то он непременно брал с собой и гармошку-тальянку. Был, опять-таки по воспоминаниям мамы, горазд и попеть, и поплясать. Словом, настоящий весельчак, балагур и жизнелюб с хорошим чувством юмора. Однажды, например, подшутил над соседской девчонкой – заметив ее, бегущую и часто повторяющую слово «утюг» (видимо, чтобы не забыть), тут же окликнул: «Гуля, конфетку хочешь?» Та, конечно, остановилась, забыла про свой утюг, так как сладости тогда были редким даром. Чай в ту пору пили с сахаром вприкуску, а то и вприглядку…
Злополучный день, когда мама со слезами проводила отца на вокзал и долго махала платочком вслед уходящему воинскому эшелону, для меня, годовалого малыша, остался где-то на задворках памяти. Зато запомнилось то, как мама оберегала сверок бумаги и два конверта-треуголки: в свертке были светло-серебристые волосы двух рано ушедших из жизни старших братьев, в треуголках – письма отца с фронта. Жаль, конечно, что они не сохранились. А в 1942 году пришло извещение о том, что отец пропал без вести. Такое извещение получила и наша соседка Зафран-апа –ее муж Хасан, отец моего друга детства Заки, уехал на фронт в том же эшелоне, что и мой отец. Во второй книге «Память», выпущенной издательством «Китап» в 1994 году, в списке погибших в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. как пропавшие без вести приводятся имена наших отцов-рядовых, уроженцев Уфы Миргалея Зиганшина и Хасана Муфтахутдинова.
Приняв, как и тысячи женщин страны, тяжкий удар судьбы, мама не сдалась, не опустила руки – преодолевая голод и холод, правда, не без помощи той же тетушки Бану, приучавшей нас к своим милым капризам, выдюжила, дала образование, поставила на ноги. При этом, следуя заветам отца, в уроках воспитания не прибегала к рукоприкладству, учила словом ценить добро, труд и порядочность. И нам, детям и подросткам послевоенного лихолетья, твердо, как заноза в пальце, врезалась в память любимая присказка мамы: «Лучше жить бедно, но честно!»
Прежде чем ставить точку, не могу не подчеркнуть два момента.
Во-первых, мама, сохранив верность отцу, не вышла вторично замуж. А во-вторых, совершила ради нас, детей, настоящий материнский подвиг. Суть, если коротко, в следующем. Однажды, оставив нас, троих птенцов желторотых, на попечении тетушки Бану, выехала с соседями в Давлеканово за картошкой. В той злополучной поездке мама, едва зацепившись за поручень тамбура переполненного вагона, сперва выронила мешок, затем на полном ходу сорвалась и сама. Очнувшись и придя в себя, с трудом доползла до картошки и, выбиваясь из последних сил, дотащила мешок до ближайшего селения. Словом, опуская подробности, домой вернулась только на третьи сутки…
Спустя множество лет иногда с нелегким, признаться, вздохом мысленно произношу: «Эх, пожать бы хоть разок руку отцу!..»
Фирдаус ЗИГАНШИН
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!