Даша устроилась работать на почту едва закончила школу. О том, чтобы учиться дальше, она и не помышляла; не то у неё было семейное положение.
Мама очень болела, и несколько лет была прикована к постели. Вся работа по дому, хозяйство были с малу на плечах Даши. Некогда ей было играть и гулять с подружками, как другим детям.
Поднимаясь с петухами наравне со взрослыми, она управлялась со скотиной, готовила завтрак для мамы и отца, собиралась и бежала в школу.
Училась она неважно, не потому, что была неспособной или ленивой, а у неё просто не хватало времени, чтобы заниматься дома. Едва вернувшись домой, она снова впрягалась в работу. Если ей удавалось выполнить письменное задание на дом до прихода отца, то она чувствовала себя счастливой.
Отец Даши был не просто суровым человеком; Он часто впадал в беспричинный гнев, и тогда по избе как будто смерч гулял. Не дай Господи было попасть под его руку или в поле его зрения, если он приходил домой пьяный.
На этот случай, у Даши было несколько укромных местечек, где можно было спастись от его гнева. Часто она даже спала там же, а утром ей приходилось пробираться в избу, чтобы попроведать, как там мама.
Даше едва исполнилось пятнадцать, когда в пьяном угаре, в очередном припадке беспричинного гнева отец задушил прикованную к постели, неспособную сопротивляться женщину.
На её счастье, Даша как раз пряталась в своем укромном уголке; небольшая, почерневшая от дождей копна прошлогоднего сена за баней, не привлекала ничьего внимания. Она часто служила Даше укрытием.
Внутри копны был устроен шалашик, в котором одна только она и помещалась.
В тот вечер, едва она заметила на дороге фигуру отца, она стремглав рванула в свой шалашик. Отсюда не было слышно, что творилось в доме. Незаметно Даша уснула, а едва пропели петухи, осторожно ступая, выбралась из своего схрона.
По утрам у неё не было страха перед отцом. Зверь просыпался в нем ближе к вечеру, когда он возвращался домой, да еще в подпитии.
Не заходя в дом, она пошла в хлев, подоила корову, и только потом отправилась в избу. Все как она делала всегда, по заведенному порядку.
На улице, сняла с прясла приготовленную под молоко фляжку, процедила молоко, и унесла в летний погреб. Совсем недолго постояла, слушая, как просыпается деревня, вдохнула свежесть летнего утра. Еле уловимый ветерок принес запах созревшего донника.
Только потом, как она и делала обычно, пошла в избу. Надо было приготовить завтрак.
Только сейчас, взойдя на крыльцо, Даша поняла, что с мамой что- то случилось. В этот час в их доме всегда было очень тихо, но в этот раз тишина вдруг сомкнулась вокруг девочки, стальным обручем сдавила грудь и не давала дышать.
Отца в доме не было. Занавеска, за которой стояла мамина кровать, была сорвана и валялась на полу. Еще с порога была видна застывшая на лице несчастной женщины гримаса смерти.
Глаза были открыты и смотрели прямо на дочь, и той долго еще казалось, что мама её хочет о чем- то предупредить. Уже теряя сознание, она вдруг явственно услышала голос: - Беги, доченька! -
Даша часто думала потом, почему она ничего не почувствовала. Наверное, предчувствие беды оказалось слишком слабым перед состоянием постоянного страха, в котором она жила.
В тот же день отца арестовали, и больше Даша никогда его не видела. Она даже не поехала на суд. Похороны матери поминки, и все остальные хлопоты взял на себя колхоз.
Через месяц отца осудили на десять лет, но через год после заключения он оказался в психбольнице, а еще через год скончался там от приступа астмы.
Он сам умер той же смертью, на которую обрек свою жену; возмездие свершилось, перекрыв ему кислород.
Какое- то время Даша жила одна в родительском доме. Трудное детство рано сделало её самостоятельной. Колхоз взял её под опеку, оказывая всяческую помощь.
Все жители деревни, а особенно соседи всегда жалели девочку, но вмешиваться и помогать открыто просто боялись из-за крутого нрава хозяина.
Теперь добрые люди вовсю старались отогреть заледеневшее сердце девочки. Она тоже с благодарностью отзывалась на заботу.
Особенно старалась Мария, мать Матвея. После похорон она звала Дашу:
- Мы ведь с мамкой твоей подружками были, пока замуж не вышли. Я то ничего, а с ней вон как вышло. Может, к нам пойдешь, ну, как тебе одной? –
- Спасибо, тетка Маша большое, только я привычная, не беспокойтесь. А в гости к вам буду заходить, может, и помогу чем… - вежливо отказалась Даша.
- Да я пока и сама управляюсь, девонька. Ладно, просто так заходи. –