В это время из райцентра было получено донесение, что немцы формируют группировку, которая должна прорваться к марсианскому кораблю. Силы они намерены задействовать серьезные. Командир и политрук встревожены. И дело не только в «самолете», который, конечно же, нельзя отдавать немцам, он может пригодится и Красной армии. Главная беда, что удар придется по контролируемой партизанами территории, по деревне Спасский двор и находящейся неподалеку базе отряда.
Бекетов срочно сообщил о нависшей угрозе в штаб партизанской бригады, к которой был приписан отряд, и получил ответ, что будет послана помощь. Командир вызвал марсианина и расспросил его об аппарате. Бекетова больше интересовало как можно уничтожить аппарат, чтобы тот не достался фашистам. Илли — Илья сказал, что если заложить взрывчатку в двигательный отсек, то после подрыва не только от корабля, но и от того, что будет находиться в радиусе километра ничего не останется.
Тогда командир срочно собрал штаб отряда и предложил заманить фрицев в ловушку. Пусть подберутся к марсианскому кораблю как можно ближе, и тогда они будут уничтожены вместе с ним. С группой минеров должен отправиться и марсианский летчик, который укажет, куда заложить взрывчатку. Немцы понимали, что партизаны могут попытаться уничтожить таинственный аппарат и потому выслали к нему диверсионно-разведывательную группу, задачей которой было охранять марсианский корабль от партизан до прибытия основных немецких сил.
Партизаны едва не напоролись на немецкий отряд, который передвигался скрытно, но присутствие фрицев ощутил Илли, обладающий телепатическими способностями. Благодаря нему, партизаны застали фашистских диверсантов врасплох. Завязался бой, во время которого марсианский летчик добыл себе вражеский автомат. Уничтожив фрицев, партизаны добрались до «самолета» и заложили взрывчатку. Подрывать ее традиционным способом с помощью проводного взрывателя было чрезвычайно опасно, да и фрицы, приблизившись к кораблю, обнаружили бы провод. Необходимы были радиомины, но их в распоряжении отряда не было.
На выручку опять пришел Илли. Он заранее изготовил радиовзрыватель из тех штуковин, что у него были с собой. Заминировав корабль, партизанские минеры отошли на безопасное расстояние и стали ждать, когда немецкая группировка, которая должна захватить корабль, приблизится к нему вплотную. В это время уже шел бой за Спасский двор. Немцы напали на деревню, намереваясь использовать ее в качестве опорного пункта, но партизаны товарища Бекетова и соседние отряды преградили им путь.
Пока одни фрицы пытались прорвать партизанскую оборону, другие обошли ее и стали концентрироваться вокруг марсианского «самолета». Они пригнали грузовик и кран. Прибыли с солдатами и те высокопоставленные фашисты, что прилетели из Берлина. Внутрь корабля фрицы проникнуть не могли. Илли заблокировал все люки, и поэтому мины они не обнаружили. Самое трудное для партизан было сохранить выдержку и вовремя подорвать заряды — ни секундой раньше, ни секундой позже.
Наконец, возглавлявший группу минеров политрук Гроздев дал команду. Илли нажал кнопку на одной из своей штуковин. Раздался страшный взрыв, который был слышен за десятки километров, а ударная волна прокатилась по порядкам сражающихся с немцами партизан и по самим фашистам. Все, кто был рядом с «самолетом» были разорваны в клочья. От немецкой техники осталась лишь груда изуродованного и оплавленного железа. Сидевшие в засаде подрывники стали отходить к своим, но наткнулись на отряд уцелевших фрицев. Завязался бой. Гриша и Илли остались прикрывать отход товарищей.
В этом бою марсианина смертельно ранили. Уцелевший боец Седой перевязал его и попытался дотащить до передовых дозоров партизанской базы, но силы быстро покидали пришельца. Указав слабеющей рукой на красную звездочку, взошедшую над горизонтом, он что-то быстро проговорил на своем языке, повторяя одно и тоже слово. Похоже, чье-то, дорогое для него имя. Так погиб партизан Илья, он же марсианский летчик Илли. Когда Гриша дотащил его тело до отряда, партизаны, отбросившие врага от деревни Спасский двор и своей базы, погребли тело товарища с воинскими почестями.
Спустя тридцать лет уже немолодой сельский учитель Григорий Иванович Седой посетил космонавта Гроздева — сына своего боевого политрука и друга. Гроздев-младший готовился к новому межпланетному перелету. После Луны и Венеры он должен был посетить четвертую планету Солнечной системы. Седой привез космонавту те самые штуковины, что остались от Илли, и рассказал ему историю марсианского летчика. Перед отлетом экипаж космического корабля вместе с учителем Седым и его учениками посетили партизанскую могилу.
Космонавты возложили на нее цветы и обещали рассказать о подвиге партизана Ильи его родным и друзьям, которые остались на Красной планете. А один из учеников Седого прочел стихи собственного сочинения.
1
Марсианин умирал
На Земле моей,
С Марса он к себе не ждал
Белых кораблей.
В телескоп он разглядел,
Что у нас — беда,
Добровольцем прилетел
Именно сюда.
В партизанский наш отряд
Заявился он,
Не гражданский, не солдат,
А в бою — силен.
С нами он, как друг и брат,
В смертный бой ходил,
Он трофейный автомат
Сам себе добыл.
2
Марсианин умирал
Средь земных людей,
Он медпомощи не ждал
Со звезды своей.
Не страшась в тяжелый час
Никаких невзгод,
Он на Марсе ради нас
Полный взял расчет.
С нами радость и беду
Он делить привык,
Быстро, прямо на ходу
Выучил язык.
Был он доброй шутке рад,
Не заносчив был,
В самокрутке самосад
Запросто курил.
"Что на Марсе за народ? -
Спрашивали мы. —
Есть ли рощи, синий лед,
Снежные холмы?
— Есть ли страны, рубежи,
Золото и сталь?
Есть ли там любовь, скажи,
Есть ли там печаль?"
Он болтать был не мастак,
Он курил, молчал,
На вопросы наши так
Кратко отвечал:
"Есть любовь и есть отказ,
Есть закатный свет, —
Все там — вроде как у вас,
Только смерти нет.
Там, на Марсе на моем,
Жизнь всегда в цвету.
Я вам как-нибудь о нем
Лекцию прочту".
3
Марсианин умирал
На Земле моей,
С Марса он сюда не ждал
Белых кораблей.
Он, громя врага в упор
В боевом строю,
У деревни Спасский двор
Отдал жизнь свою.
Лежа в мерзлом лозняке,
пулею сражен,
На нездешнем языке
Тихо бредил он.
Он сквозь горестную дрожь
Продолжал твердить
Слово все одно и то ж, —
Имя, может быть?
Он глядел в ночную тьму,
В звездную метель,
Я под голову ему
Подложил шинель.
С дальней родины своей
Не сводил он глаз,
Протянул он руки к ней —
И ушел от нас.
И его среди зимы
Схоронили здесь.
Так и не узнали мы,
Что на Марсе есть.
Нет подробностей у нас,
Что там за народ...
Вот она, планета Марс,
По небу плывет.
Стихотворение Вадима Шефнера.
