Перед нами письмо, адресованное офицером Красной Армии редакции «Комсомольской правды». Автор этого письма принадлежит поколению, выросшему между двумя войнами; поколению, которое воспитывалось на изучении классического наследства человеческой культуры.
Мимо этого письма сложно пройти без слез, ведь за ним — реальная человеческая жизнь. Письмо о любви и мести...
Дорогие товарищи! Когда я пишу эти строки, дрожь пробегает по моему телу. Три года ждал я весточки от своей любимей. В грозный июнь 1941 года я в последний раз поцеловал ее. Она стояла тогда на платформе и махала белым платочком вслед уходящему поезду. Тяжела была разлука. Но я утешал себя тем, что я не одинок, что тысячи, сотни тысяч моих сверстников уезжают на фронт защищать Родину, что у каждого остается дома либо жена, либо невеста.
Кто не помнит тяжелых дней лета 1941 г.? Мы отходили на восток, и каждый день сводки сообщали о городах, временно захваченных врагом. Немцы заняли и мой любимый город Вознесенск. Я участвовал во многих боях: под Одессой, Старой Руссой, был и в других местах. В летний зной, в стужу, по болотам, по глубокому снегу исходил и исползал много десятков и сотен километров. И всегда передо мною стоял дорогой образ Лены, подруги моего детства и юности. Бывало, вернусь из разведки, лягу ничком недалеко от времянки, закурю ярославской махорочки, и нахлынут воспоминания... И все мысли были с ней, с моей Леной; к ней, единственной, родной, рвалось мое сердце... А порой мне даже казалось, что я слышу ее задорный смех.
Три года носил я фотографию Лены в кармане гимнастерки. Грезил я о встрече, мечтал о большом нашем счастье, ждал весточек от любимой. Я старательно хранил тексты песенок, которые печатались в наших газетах и которые мы распевали с братцами-разведчиками. Думал: вот освободят Вознесенск, получу от Леночки письмо и пошлю ей все песни. А когда кончится война и вернусь я домой, пойдем мы с ней в нашу любимую степь, и будет Лена мне петь под гитару, как когда-то пела свою любимую «Чайку».
Годы, сделали многое. Огрубел мой язык, выветрилась наивность, которой было у меня немало до войны. Но любовь к Лене не остыла, бережно хранил я прекрасное чувство к ней.
И вот двинулись на запад украинские фронты, все ближе и ближе к Вознесенску. С особой силой нетерпения я вчитывался в оперативные сводки тех дней. Однажды пошли мы с товарищами на поиск. Всю ночь ходили по вражескому тылу, собирали необходимые для командования сведения. А утром вернулись к себе домой с «языком». В этот день я узнал об освобождении Вознесенска. Я тут же сел и написал Лене письмо с множеством вопросительных знаков. Томительно тянулись дни ожидания. И вот однажды товарищи вручили мне письмо. Я вскрыл конверт и начал читать.
«Здравствуй, Николай! Это пишет тебе подруга Лены. Леночки больше нет. Вот уже пять месяцев, как ее расстреляли немцы. Долго она пряталась от них. Но немцы разыскали ее и повезли в Германию. Она убежала с дороги и вернулась домой. Лена скрывалась, никуда не выходила. Но немцы все-таки нашли ее и опять забрали. Вместе с другими, такими же девушками, как и она, немцы заперли ее в вагон и повезли. Я провожала Лену из дома. Она мне: сказала: «Я все равно убегу». Девушек довезли до Раздельной. Ночью Лена решила бежать. Немцы открыли стрельбу и убили ее. Моя сестра Нина, бежавшая вместе с Леной, успела скрыться, вернулась домой и рассказала нам об этом. Лена часто плакала и вспоминала о тебе. Когда ей говорили, что ты уже наверное погиб, она отвечала? «Коля не может погибнуть. Как же я тогда без него?». Она часто говорила: «Вот Коля приедет, и тогда я снова стану учиться». Твои книги она читала и хранила, как самые дорогие веши. Она тебя любила, Коля, ждала. Мы живем сейчас в доме родных Лены, так как наш сгорел...».
Вы представляете теперь, товарищи, с каким чувством я иду к логову немецкого зверя. Я хочу видеть немца у*итым у порога его дома. Я хочу видеть сл*зы его жены, его невесты, благословившей его на раз*ой, на уб* йство, на над*угательство над моей любимой. Я иду на немца. Я з*душу его, чтобы жили наши любимые, чтобы были счастливы они. Я кончаю писать. Мне очень тяжело сейчас, больно. И потому мне хочется поделиться с вами.
С приветом, лейтенант Н. ФОКИН (1944)