Дороги назад уже нет. И застыть на месте – не смей. Потому что наши мальчики, сыновья – там, каждый теперь – в битве. И он, и - ты. С ним и с Ним заодно. Неотделимо. По-матерински – без искушений, бесповоротно, стойко.
Каждый из нас – с ними, с этими мальчиками, которые на фронте. Смотришь на их фотографии и различаешь свои – родные до боли - черты.
Каждому – священная воля - воевать, бороться, биться. Каждому - священное право быть воином.
Раньше, в мирные времена, я любила изучать историю религий. Нет религии, нет веры и нет великой любви без войны. Самые сильные, светлые, самые спасающие и спасительные святые, пророки и посланники – воины.
Поле битвы – Донбасс, Чудское озеро, Карачарово, Мекка, Рим, Иудея, сердца людей. Истина – в борьбе за спасение Родины, семьи, своей души. Эти три ипостаси связаны крепко, кровно, намертво. Без одной нет другой.
Каждый наш воин, спасающий, сохраняющий ведь вот прямо сейчас и мою и твою бренную жизнь. Как за него молиться? Как к Нему кричать, плакать, молчать, дышать, жить, да и светло радоваться?
Старуха, я молюсь «за наших мальчиков, за наших сыночков», хотя, наверное, было бы вернее – за наших спасителей. За наших защитников. За наших посланников…
Еще вчера мы, тётки, учили их жить – надевать шапку, не забывать ключи, приходить не позже десяти вечера домой и «а ты домашку сделал?»
Еще вчера мы воспитывали их, ругали, сердились: «Сделай свою музыку потише!», «Зачем так по-дурацки постригся?», «Снова новый смартфон покупать! Я не миллионерша!», «Ты куришь?», «Что за девочка с синими волосами?», «Энергетики и ролтон – вред! Ешь суп!»
Вчера ты волновалась из-за его опоздания, двоек, запаха алкоголя, а сегодня он – где? Как? Не ранен? В окопе? Холодно? Носки шерстяные… Капюшон… Термобелье… Какие у них ракеты? Алгебра. Линия фронта. Коптеры. Связь. Новые танки. ПЗРК…
Еще вчера ты закрывала форточку, чтоб не продуло, и накрывала выбившуюся из-под одеяла ступню. Как маленькому. Как в детстве. Да он для тебя всегда – маленький в детстве. Вторую обувь не забудь!
Неделю не был в сети. Знаешь наизусть все сводки. Ходишь в церковь, как в ожиданье свиданья. Рядом – такая же мама. Без слов понимаете. Она говорит: «Не плачь и себя не изводи. Он там всё чувствует, все твои страдания. Будь сильной, спокойной, мудрой. Собери волю в кулак».
В подъезде встретила соседку, она трещит о «дворцах Пыни», о договорняках и о том, что все бессмысленно: «Рашку слили!, наших там гибнет сотнями тысяч!» В соцсети ципосошный бес шлет смайлик: «Уже получила единовременное пособие за свой двухсотый?» В телевизоре визгливо трясется пивичка, постившая фейки о русской армии.
Ты. Будь крепкой, мудрой и волевой. Ты знаешь, что правда, сила, Бог и твой мальчик – все рядом, слитно.
Твой мальчик воюет сейчас и за то, чтобы эта обезумевшая певичка могла петь на русском, и за то, чтобы эта безмозглая соседка выгуливала каждый вечер своего зажравшегося пса. И за то, чтобы каждый вечер звонили Богу колокола в той церкви, где молишься ты. Твой мальчик бьется и за тебя, а значит – ближе, чем кожа.
Спасители, наши мальчики. Им – чуть за двадцать, настало их великое «когда-нибудь». А для тебя - твое великое материнское, бабье, живое-животное, человечье, нутровое, сущностное, истинное, святое и божье. Когда молишься так, что и боли нет, и тела нет. Только молитва во всю тебя и из всей тебя – спаси моего мальчика!
Молишься, как дышишь, сердцу в такт. Спишь и молишься через сон. Живешь и молишься, точно бесконечно, безмерно, бессмертно жива.
В нашем соцгородском храме сейчас много свечей у икон Георгия Победоносца и Целителя Пантелеймона. Оба юные совсем, почти дети. Дети для нас, тёток и старух. Матерей.
Наши мальчики нас вот сейчас спасают. Прикрывают собой. А когда вернутся с войны, уж мы и помолодеем. Лишь бы вернулись, Господи, Ты же спасающий, охраняющий, слышащий.
Это раньше, во времена, когда сын не позвонил, заночевав у друзей, или сопел за стенкой, ты молилась, отвлекаясь на суетное. «Утюг выключила?», «Ботинки надо купить», «Лишь бы ЕГЭ хорошо сдал». А сейчас молишься прямо, истинно, без мелочей: «Сохрани моего мальчика!»
Великое даровано тебе родство и великая близость к Господу. А он, сыночек, – ближе некуда. На младенческий шажок. На великом поприще. Маленький родненький ребеночек – для тебя. Воин – Его. Господень.
Поэтому собрала волю в кулак, лучшее платье надела, сыночкин письменный стол и кровать прибрала – они еще его тепло помнят, девушку его – если есть – подбодрила. И живи молитвой о нашей общей Победе. С ней он вернется. С ней будем живы мы вместе и все.
Прости нас, матерей, Господь! Спаси и сохрани наших мальчиков!
39