Первая часть цикла эссе Елены Пестеревой о летней поездке на Камчатку: Петропавловск-Камчатский, вулканы, летучие ежи и плавучие птицы.
27 июля. Вулканы
Потеплело настолько, что можно снять шерстяную шапку, пуховую куртку, флисовую кофту и термобелье и лечь загорать на заднем дворе дома. Морское северное лето прямо голландское, смешное.
Ходили в музей вулканов. Это частный музей, живой и интересный. Экскурсии для групп ведут экскурсоводы, а индивидуальные экскурсии — вулканологии. Но после своей экскурсии можно сколько угодно сидеть в музее и слушать все остальные.
По маршруту экскурсии в музее мы сыпали магнитный песочек на магнит, били в ительменский бубен, поднимали одной рукой большие бомбы пензы, нюхали двадцать четыре разноцветных пепла из двадцати четырех вулканов и фотографировали камчатский одуванчик бешеного розового цвета, похожий на лотос и хризантему одновременно. Музей посещать обязательно, чтобы просто сориентироваться, где мы, кто мы и чего мы хотим от нашей поездки. Желательно — на второй день по прилету.
Вот лучшие факты из жизни подземных драконов.
То, где все это происходит, — тихоокеанское огненное кольцо.
Полуострова, которые вы видите на камчатской «рыбке» со стороны океана, были раньше островами, а потом прилипли к полуострову в результате субдукции — это новое слово сегодняшнего дня, означает «наползание плит друг на друга». Версия как будто противоречит той, в которой между Камчаткой и Аляской была цельная суша Берингия, — но и мир не прост.
Лагерная сопка на карте — верхушка Авачинского вулкана, съехавшая с него и застывшая пониже.
Всего на полуострове тридцать вулканов, от которых можно ожидать активности; одновременно активны бывают от трех до восьми.
Горелый демонстрирует нам эффузивное извержение, поэтому он такая оплывшая развалина.
Шевелуч извергается прямо сейчас, засыпает пеплом Усть-Камчатск (как мы потом увидели, и Козыревск, и Ключи, наверное, тоже).
Безымянный был безымянным до тех пор, пока не извергся пеплом в 1956 году с такой силой, что выброс пепла взлетел в стратосферу, а потом осел в Великобритании.
Толбачек извергался 2012–13 годах, и его лава все еще теплая за счет химических процессов внутри. Но и лавовые стены 1975 года еще хранят теплые участки.
Связанная вода — одно из агрегатных состояний воды: она выбрасывается, но почти сразу возвращается в недра земли.
28 июля. Океан
Не смогла понять, почему три бухты и сопка называются лагерными: был ли там какой-то ИТЛ или кто-то вставал в них лагерем и использовал озеро Банное для бани. Но мы — да: стояли в бухте Завойко лагерем и использовали ее для бани. Ветер из выхода из бухты в океан дикий, черный песок горячий, вода очень соленая, трава жесткая, как на Куршской косе, и везде рыбаки на надувных лодках в камуфляже. Купаться было весело.
До Халактырского, Маячной и смытого цунами поселка Большой Океанский не поедем. Прочитала сегодня, что Халактырка — это бывший район Англичанка, а Мишенная — бывшая Меженная. Так что вторая версия лагеря английских моряков более вероятна.
Петропавловск-Камчатский, может быть, мой первый город, в котором настойчиво хочется прибраться. Как следует прибраться. Хороший город. Похож на детскую, в которой ребенок играл все утро, а теперь поел и спит. Местами прослеживаются остатки логики его игры и видно, как вот тут он просто сидел, а вот тут, охваченный новой идеей, играл в совсем уже другое.
В ПК хочется взять и самой все по-своему переделать.
Надо заменить автобусный парк. Нанять нормальных озеленителей для городских парков. И улиц. Сухие ветки вывезти и прекратить косить жирную полынь на пыльных пустырях. Озеленять злаками и сорняками, ну, вы знаете, видели такое. Офигенным палаткам с кофе на пляже сделать панорамные стеклянные задние стены. Бешеную площадь под Лениным чем-нибудь занять, и нет, не церковью и не каруселью — ну хотя бы фонтаном, там пусто и выглядит как парковка в Шереметьево. Перекрыть крыши в центре ондулином одного цвета. Прекратить тратить деньги на штукатурку и начать реставрировать такими плиточками, как на Океанской. Прекратить делать вид, что нержавеющих материалов все еще не изобретено, а вся Швеция, Финляндия и Дания выглядят так же — они не выглядят, а у них тоже дует мокрой солью. Сделать какой-нибудь грант для деревяшек в центре и спасти их, еще есть несколько лет в запасе. Нахреначить пешеходные и велосипедные маршруты на сопки, разметить на них кардионагрузку и метраж, и нет, одного маршрута снизу до вершины не достаточно, никто не захочет спускаться так же, как поднялся, это тупо. Прекратить класть мрамор в стальные уголки (это вообще какая-то дикая идея).
Знаете, что хорошо? Вся корпоративная и частная инициатива. Не появилось чувства, что тебе продают подделку потому, что ты турист — почти нигде. И посыпать снег пеплом вместо реагентов и песка. И несколько асфальтированных дорог тоже. И общий лозунг «Сохраним Камчатку ДИКОЙ», хотя он плохо вяжется с арестом всего Кроноцкого заповедника. И, конечно, то, что теперь возможны вертикальные доминанты. А то, как хаотично они расшвыряны по городу, — плохо.
Странное чувство. Нет, не как дома. Такое чувство бывает, когда что-то _берешь_.
29 июля
Сегодня город показывал нам круглое облако, остренькую вершину Вилючинского вулкана, дом губернатора со службами, отреставрированный нормально, блеск дождевых капель в закатных лучах, моредоги из ресторана «Два моря, Океан» с крабом и с олениной — и пешехода с винтовкой. Отличная идея открыть ресторан и торговать некоторыми блюдами из него прямо на пляже.
Мы вышли в дождь и прятались от дождя под резной крышей крылечка филиала Тихоокеанского НИИ в ПК. Стояли на крыльце и делали зарядку цигун. Просто счастье, а не место.
30 июля. Краеведческий музей
Перед сном Таня читает мне книгу Георга Стеллера о Камчатке. Поэтому теперь я знаю, что из осоки, растертой рыбьей костью, корякские и ительменские женщины делали «вату», клали ее детям типа памперсов, себе между ног для тепла и в порядке прокладок. Кстати сказать, корякам до сих пор разрешено сжигать своих мертвых, если им так хочется, и они сжигают. Ительменский праздник осеннего благодарения называется Алхалалалай. У коряков язык попроще и праздник называется Алхалай — но зато они танцуют дольше, сутками.
На Камчатке живут кочевые коряки, оседлые коряки, ительмены, эвены, перешедшие сюда целыми стойбищами, эвенки, казаки, переехавшие целыми фамилиями, и кто-то еще, и полумифические айны. Все эти народы путаются в моей голове, и в рассказах экскурсоводов, и в рассказах продавцов сувенирных магазинов, и в головах и книжках Крашенинникова и Стеллера. Путаются и превращаются в блеск бисера, глухой бой бубна и звон колокольчиков.
В городе по переписи три человека записали себя айнами. Наверняка, дагестанцем или азербайджанцем никто себя не записал.
Коряки — оленеводы. Ительмены — рыбаки. Ительмены скармливали своих мертвых своим собакам, так хоронили. И знали эвтаназию — когда совсем уж устал, то можно попросить родственников: скормите мое мясо собакам. Ительмены, похоже, самые эмоциональные и одновременно самые нежные из местных малых народов.
Когда у коряков рождается ребенок, то считается, что это кто-то из мертвой родни решил вернуться, и тогда говорят: ну, вот и ты. И родственники должны угадать, кто же это вернулся к живым, чтобы дать ребенку имя. Я не смогла выяснить — это перерождение с вечным полом или с вариативным.
Если ребенок здоровенький, у жилища ставится статуэтка пиликена со стрелами вверх, дескать, все ок. А если стрелы вниз, то это значит, мол, все сложно, на работу не выйдем, у вас, чуваки, инвалид в племени, озаботьтесь. Статуэтки это совсем допотопные, а само название «пиликен» — одна американская художница наладила производство чукотских хотейчиков после путешествия в Японию и зарегистрировала их с именем Билли Кен. Они быстро вернулись к камчадалам с модным именем и стали производиться бешеными темпами и в немного других очертаниях.
Ительмены знают бога (или полубога, или богочеловека, но при этом и человеко-ворона, и бого-ворона) Кутха. Как положено богу, он носит множество имен: Кутк, Кутх, Кутка, Кутха, Куутх и т.д.
Есть женские статуэтки (они же обереги, они же и просто обозначение женщины) — Айя. Впрочем, женским символом бывает и жена Кутха Мити (иногда она Хахи). И дополнительные детские статуэтки-божества — Айнюню, и для старичков — дед Ын-Пынь.
В документах Лаперуз пишется как де ла Перуз. О Стеллере есть единственное упоминание (перечислен в скобочках в числе участников экспедиции). Стеллер хороший, трогательный. Информации о нем мало. Почти как о его корове. Корова тоже трогательная, мирная, большая, семитонная, грустная, травоядная, паслась на отлогих морских берегах, и люди ее сожрали. Всю-всю беззащитную коровку. В музее ее можно погладить пальцем по экрану. Милая.
На мореходной карте неведомого года есть Море Акиян и Море Байкал, шведы, шаманы и немирные самоеды. И названия «шаманы» лучше всего подходит ко всем этим малым народам.
Памятник себе нашла в музее: ительменка сидит на полу, вытянув ноги ровно вперед, держит в руках какую-то работу и смотрит в пустоту.
Камчатка: вулканы, летучие ежи и плавучие птицы. Часть первая
#путешествия #камчатка #посмотретьмир #формаслов