Алие — женское имя арабского происхождения у крымских татар. Переводится как «небесная» или «возвышенная». А еще это вывеска на нашем отеле в двух шагах от Ханского дворца.
Дворец на реконструкции, и несколько дней в неделю он закрыт для туристов вообще - они как раз выпали на время нашего пребывания в Бахчисарае.
Мы добрались туда поздней ночью. Было неуютно так, как бывает когда ты с пяти утра на ногах и все время едешь: такси, вокзал, поезд, вокзал, электричка, аэропорт, самолет, аэропорт, поиск машины, оформление документов, поиск работающего салона связи, магазин, напряженная дорога в темноте по строящейся Тавриде.
Хотелось спать, но сначала - в душ. Сквозь закрывающиеся глаза успела разглядеть, что номер - очень хороший, а где-то справа торчит скала. Примерно так и начинались все мои визиты в Крым.
В пять утра разбудили звуки намаза из ближайшей мечети. Высунулась на балкон. Холодно, звезды, темно. Хриплый мужской голос в тишине напевает молитву, которая через динамики разносится над пустым городом. Сильное впечатление.
Ноги приросли к ледяному полу, пока с последним - "Алла... (окончание тает в выдохе чтеца) акбар" - все не стихло. Ежась, юркнула обратно под одеяло.
С утра обломался завтрак - кафе при отеле раньше 9 не работает. Но добрые женщины на кухне сварили в аккуратной маленькой медной турке термоядерный кофе. Дневная доза в одной чашке. Я залила его в термокружку и мы отправились в средневековый пещерный город и пещерный монастырь.
Ехать от отеля - пять минут по извилистой дороге. Чем ближе к краю города, тем выше горы вокруг. Вот Бахчисарай заканчивается, и дорога к монастырю ведет куда-то в верх. Оставили машину и пошли пешком, отвязавшись от местного гида, который предлагал промчаться на вершину на УАЗике.
- Надо идти пешком, - сердито буркнула я.
В горах погода меняется очень быстро. Замерзнув ночью, я вырядилась в шерстяной свитер на голое тело. Пожалела скоро, но отступать было поздно. По мере продвижения в верх ветер время от времени благословенно продувал меня насквозь.
Сразу же, у начала тропы, запретила себе думать. Просто - топ-топ - медленно шла и воспринимала. Старалась потрогать все руками. Улыбка на лице росла все шире и шире.
Свято-Успенский мужской пещерный монастырь. Ничего похожего я раньше не видела. Скалы сплетаются с архитектурой, все очень светлое, много незнакомой зелени. С широкой лестницы, за которой уже "не благословляется" фотографировать, открывается вид на ущелье - оно называется Мариам-Дерее (ущелье Марии).
Тут цепляем в компанию парочку из какой-то восточной страны, очень прилично говорящих по-русски и идем дальше, выше - на Чуфут-Кале.
Сначала дорога шла по территории монастыря, где разбили огромный сад. Случайно я убежала вперед метров на сто.
- Вы сегодня первая, - улыбаясь, ответил на мое приветствие седой мужчина, работающий в саду вдоль тропы.
Его зовут отец Георгий. Он живет в монастыре.
- Конечно, это не совсем, как монахи в Тибете, - смеется он. - Но я тут уже три года.
Прошли кладбище, кажется, воинов, погибших во время Крымской войны.
Через какое-то время парочка отстала - устали подниматься. Мы поулыбались друг другу, я сфотографировала их на память - сначала исподтишка, но девушка заметила, радостно замахала рукой, и я нажала на кнопку еще раз. Они пошли обратно, а мы потопали к стенам, которые виднелись высоко слева.
Вода то ли давно кончилась, то ли ее вообще не было - очень хотелось пить. Но еще больше - упасть лицом в короткую сочную апрельскую горную травку, всю в мелких цветочках, и дышать.
Город. Чуфут-Кале основан, предположительно, в V веке. Название переводится как "Еврейская крепость", якобы крымские татары считали караимов, населявших город с XIV века, евреями из-за сходства их религии с иудаизмом. Происхождение караимов до сих пор является предметом споров исследователей.
Сначала мы все сделали не так, и вылезли на плато Бурунчак со стороны запертых восточных ворот. Но это было впечатление даже посильнее намаза в пять утра.
(Тремя неделями ранее на работе коллега Мишаня показал фотографию этого места и сообщил что-то вроде: "Ты стоишь на вершине - а под тобой Шелковый путь". Он сказал это так, что сразу стало ясно: надо ехать).
Смеясь, я подошла к краю обрыва, плюхнулась на камни и давай плакать.
Место под моими ногами называлось "балка Биюк-Ашлама-Дере". Балка - в значении "сухая вогнутая долина с задернованными склонами". На ее дне вьется дорога, которая с высоты кажется ниточкой. По предположению некоторых ученых, здесь могла проходить часть знаменитого Шелкового пути.
Потом мы дали крюка и оказались на древнем караимском кладбище Балта-Тиймез ( переводится как "Топор не коснется"; другое название - Иосафатова долина).
Вообще, когда ты спускаешься в солнечном лесу с плато и неожиданно понимаешь, что вокруг тебя надгробия везде, куда хватает глаз - ощущение, что внезапно провалился в царство Аида. Но когда сердце понемногу перестает вырываться из груди, ощущаешь, что это очень спокойное и сильное место.
Здесь, в лесу на сколе оврага, около 7 тысяч могил - жителям Чуфут-Кале столетиями нужно было где-то хоронить своих предков... Есть несколько свежих захоронений - середины ХХ века.
Спустились до места, где расстались со восточными друзьями и снова полезли вверх. На этот раз к центральному входу в город. Его закрывают ворота из мореного дуба и кованных гвоздей. Ворота не менялись сколько-то веков - сколько именно, я не запомнила.
За полтора-два часа очень неспешно обошли город. Я ходила босиком и подолгу залипала на мелких цветочках - бесконечно прекрасных, в несколько раз меньше моего ногтя, растущих на камнях.
В пещерах петроглифы с сюжетами охоты перемежаются автографами "Здесь был Вася". На главной улице города телегами прямо в горной породе пробита глубокая колея. Собственно, благодаря тому, что порода очень мягкая, там и возникли пещеры: их рубили вручную.
В городе несколько хорошо сохранившихся строений: вышеупомянутые Восточные ворота, Средние ворота, мавзолей дочери хана Тохтамыша Джанике-Ханым (1437 год), Караимская кенасса (молитвенный дом, XIV век), Усадьба караимского писателя и археолога Авраама Фирковича (XVIII век). А также всякие рвы, оборонительные валы и так далее...
Возвращались в мир глубоко за полдень. В конце тропы появились торговцы. Купила пакет крымских трав.
Около монастыря, оказывается, есть родник. Напились ледяной воды из медных и латунных ковшиков на цепочке.
Рядом монахи продавали свою продукцию: сыр, сладости, что-то еще. Купила сливочную трубочку и поняла, что ничего вкуснее в жизни не ела. Может быть, показалось с голодухи.
2019