После того, как Артём забыл о годовщине, Маша очень много размышляла об их отношениях и об ожиданиях, которые каждый из них возлагает на эти отношения. Не является ли их совместная жизнь доро́гой в никуда?
Сам факт того, что Артём забыл о празднике, огромным и непростительным грехом не является. Артём занимает ответственную должность и работает очень много, потому, и вправду, мог погрузиться в дела и забыть.
Однако досадное событие произошло во вторник, позавчера вечером, и уже настал четверг, а Маша никак не могла успокоиться и войти в привычную жизненную колею. А всё потому, что интуиция подсказывала Маше: истоки забывчивости Артёма лежат далеко не в занятости. Забывчивость порождена равнодушием. Как и нежелание Артёма жениться на Маше.
Очевидно, любимому не хватает чего-то в их отношениях. Чего? Маша, несмотря на то, что сама работала, и порой довольно напряжённо, успевала создавать дома уютную и спокойную атмосферу. У Артёма были все условия как для работы, так и для полноценного отдыха.
Маша никогда не капризничает и не выносит Артёму мозг. Она превосходно готовит. В интимном плане у них тоже всегда всё прекрасно.
Но ведь чего-то Артёму не хватает? Не перегнула ли Маша палку, вживаясь в созданный ею образ? Однако Артём полюбил её именно такой, ухаживал, а потом сам предложил жить вместе. И он ни разу за три с половиной года не сказал, будто его что-то не устраивает в Маше, не предложил ей измениться.
Значит, его всё в ней устраивало в течение трёх с половиной лет? Тогда почему он до сих пор не позвал её замуж?
А может... Догадка была настолько неожиданной и страшной, что Маша, которая стояла у окна студии, ожидая клиентку, ахнула и схватилась ладонями за щёки.
Мысль о другой женщине, предположительно появившейся в жизни Артёма, была слишком тяжёлой, чтобы удерживать её и развивать. Маша смахнула слёзы, которые против её воли покатились по щекам, и придала лицу выражение беззаботной доброжелательности. В дверях как раз появилась клиентка.
"Маску"-то Маша надела, а вот тяжёлые мысли так никуда и не ушли. Что же делать?
Шпионить Маша никогда не стала бы: она признавала только отношения, основанные на доверии. Прямо спросить? Тоже не вариант. Артём лишь посмеётся. Многие ли люди честно и откровенно отвечают на подобные вопросы?
Как это часто бывает, на помощь Маше пришла сама судьба.
...Артём знал, что Паша взял на пятницу отпуск без содержания, потому несказанно удивился, когда в десятом часу утра друг появился в дверях рабочего кабинета. Да не один, а с детьми. Паша женился семь лет назад, и сейчас они с женой Лизой воспитывали двоих детей: шестилетнюю Аришу и трёхлетнего Сёму.
- Здрррравствуй, дядя Аррртём! - бойко заговорила Ариша, наглядно и старательно демонстрируя недавно освоенный звук "р".
- Привет, Ариша! Привет, Семён!
Скромный Сёма, привыкший находиться в тени бойкой сестры, тихо ответил, переминаясь с ноги на ногу.
- А мы пррришли папе помогать, - деловито сообщила Ариша, снимая шапку, снуд и расстёгивая молнию на тёплой, яркой курточке.
- А как же отпуск без оплаты? - удивился Артём.
- Меня отозвали, - устало сказал Павел. - Генеральный позвонил мне час назад, но инициатива исходила не от него, а от Ольги Анатольевны. Оказывается, скоро состоится какая-то пресс-конференция, и пресс-службе очень срочно нужны материалы.
Ариша, сняв уличную одежду сама, принялась помогать брату.
- Лиза в командировке, а детский сад сегодня не работает - у них отключение электроэнергии на весь день. Мои родители уехали в санаторий, а мать Лизы вся в работе, так же, как сама Лиза. Получается, кто, если не я. Хотел по-человечески отпуск взять, но и тут не выгорело. Я предупредил генерального о том, что приеду с детьми. Он, вроде, нормально отнёсся к ситуации, вошёл в положение.
Супруга Павла была начальником одного из подразделений налоговой службы и продолжала строить карьеру, потому, как Павел, так и его родители, проводили с Аришей и Сёмой гораздо больше времени, чем вечно занятая мать. Вообще, Лиза была нормальной матерью, просто очень занятой. Так бывает.
Артём был в курсе подготовки к пресс-конференции, Ольга Анатольевна сообщила ему о мероприятии ещё во вторник, в кофейне. Но он даже не подозревал, какой грандиозной по размаху и охвату сотрудников будет эта подготовка.
Павел усадил детей за свободный стол, достал из огромной сумки альбомы, книги-раскраски, карандаши и фломастеры. Сразу приготовил печенье, хрустящие хлебцы и две бутылочки с питьевой водой. В общем, организовал досуг "помощников" и их питание.
Артём, который сам отцом пока не стал, но к чужим детям всегда относился вполне лояльно, продолжал работать, время от времени отвечая на насущные вопросы, появляющиеся у деятельной и разговорчивой Ариши.
Так продолжалось примерно в течение часа. А потом в дверях возникла Ольга Анатольевна, и пригласила Артёма и Павла в конференц-зал.
- Так, команда, поднимаемся и шагаем со мной, - распорядился Павел, обращаясь к детям.
- Что вы, Павел Юрьевич! - удивлённо воскликнула Ольга Анатольевна. - Пусть дети остаются здесь. Они будут мешать нам.
- Мы не будем мешать, тётя, - заверила Ольгу Анатольевну Ариша.
Ольга Анатольевна не удостоила девочку ни взглядом, ни ответом, лишь досадливо поморщилась.
- Я не могу оставить их одних здесь, Ольга Анатольевна! Они ещё маленькие. А здесь офисная техника и электроприборы.
- Мы большие, папа, не волнуйся, оставляй! - теперь Ариша заверила Павла. - Я пррррисмотрррю за Сёмой.
- Вы видите? Они ни минуты не молчат! А у нас подготовка к ответственному мероприятию, - кажется, Ольга Анатольевна начала всерьёз раздражаться. - Почему дети вообще находятся здесь?!
- Если вы помните, Ольга Анатольевна, я брал на сегодня отпуск без оплаты в связи с семейными обстоятельствами, но вы настояли на том, чтобы меня отозвали. Но ситуация моя никак не изменилась. Мне не с кем было оставить детей, и я привёз их с собой на работу. Генеральный, Михаил Николаевич, в курсе, и он не против.
- Бог с вами, Павел Юрьевич, пусть будут, если некуда их девать. Но только не в конференц-зале! - отрезала Ольга Анатольевна.
Возмущённый Павел открыл было рот, и Артём понял, что пора вмешаться, иначе конфликта не избежать.
- Ольга Анатольевна, вы можете подождать минут двадцать пять - тридцать? Пока детей Павла Юрьевича заберут?
Павел снова открыл рот, приготовившись обрушиться теперь уже на Артёма, но Артём жестом остановил его.
- Двадцать минут, - процедила Ольга Анатольевна. - Через двадцать минут я жду вас обоих. Иначе докладная записка о поведении Павла Юрьевича будет сегодня же на столе у начальства.
Едва Ольга Анатольевна скрылась за дверью, Артём схватил телефон. Павел, который перед этим всплеснул руками и в изнеможении опустился в кресло, с любопытством спросил:
- Кому звонишь?
- Маше. У неё сегодня выходной.
... Хорошо, что они жили не очень далеко от офиса, и пробок не было. Маша примчалась через двадцать минут. Паша энергично одевал детей, а Артём собирал в большую сумку карандаши, книги-раскраски, фломастеры, альбомы, провизию и бутылочки с водой.
- Урррра, Маша прррриехала! - взвизгнула Ариша.
Машу дети Павла знали, потому что встречались с ней на совместных семейных праздниках.
Из-за суеты и шума никто в кабинете не услышал, как открылась дверь, потому от резко прозвучавшего голоса Ольги Анатольевны все вздрогнули.
- Двадцать минут прошли пять минут назад. Вы решили проблему, Павел Юрьевич? Или я...
Маша резко обернулась к двери, и Ольга Анатольевна замерла, не закончив фразу, во все глаза глядя на Машу.
- Коробко́ва? - тихо спросила она.
- Сорокина? - усмехнулась Маша в ответ.
Артём, Павел, Ариша и Сёма молчали, почти синхронно переводя взгляды с лица Маши на лицо Ольги Анатольевны, а потом обратно.
Продолжение здесь:
