Бытовой идиотизм крепчал. Настя была уверена, что ребёнок смертельно болен, она пичкала его травами до тех пор, пока у него не пошла аллергическая реакция. Потом мы стали лечить аллергию. Навязчивая идея донимала её, и в этом она не была виновата, такова психическая болезнь.
Из-за её неряшливости в квартире расплодились тараканы, но травить их она не разрешала, чтобы случайно не отравился ребёнок. Тараканы на кухне в углу на потолке копошились плотным слоем. Там они размножались. В квартире стоял устойчивый запах насекомых, но на все разговоры о том, что это и есть главный источник аллергии, Настя выставляла невыполнимые условия. Нужно было снять квартиру, переселиться туда на месяц, а тогда уже травить здесь. Но такой финансовой возможности на тот момент у нас не было. И я снова ушёл в море, а Настя уехала к маме.
Но вот что интересно, ведьмино проклятие достало меня и в море, подкинув по соседству психически больного человека. «Как же так, - скажете вы, - а комиссия, чтобы уйти в море нужно пройти медицинскую комиссию!» Так то оно так, но вот послушайте мою историю.
Среди нас, инженеров службы морских экспедиций, был один интересный сотрудник с экзотическим именем, скажем Додик. Нет, он не бросался на людей и не помышлял о самоубийстве, в общем ничего такого, но были у него некоторые особенности, которые проявлялись только в море. Никто не хотел попасть с ним вместе в один рейс, а если уж такое случалось, то никто не хотел жить с ним в одной каюте. В моё время были уже довольно комфортные условия для экипажа, и каюты были двухместными, однако Додику всегда выделяли отдельную, если было возможно. В этом рейсе такой возможности не было.
Когда происходило первое заселение, Додик достал из чемодана трусы и с порога швырнул их на иллюминатор. Ими он вытирался весь рейс (шесть месяцев однако). Вытирал он только руки и лицо, потому что не мылся полностью. Каждый чудак имеет право бороться со скукой по своему, но только в том случае, если это не мешает ближнему. В данном случае это сильно мешало ибо запах немытого тела раздражал.
И вот, отмучавшись рейс, научная группа готовилась к единственному заходу перед возвращением домой. Зашли в порт, который славился своими «колониальными» товарами. Все «затарились» под завязку и конечно же алкоголем тоже, и под вечер засели в лаборатории.
Время клонилось за полночь. После четвёртой стопки Додик вспомнил, что у капитана сегодня день рождения.
- Я же его не поздравил, пойду!
- Не ходи, - говорили мы, - уже ночь, капитан наверняка спит!
- Нет, пойду!
Он пошёл, долго поднимался на верхнюю палубу, постучал. Открыл заспанный капитан. Додик извинился и поздравил.
- Спасибо, - сказал капитан и закрыл дверь.
Додик вернулся в лабораторию и продолжил пить вместе со всеми. Через некоторое время навязчивая идея вновь овладела им.
- Мне кажется, капитан остался недоволен, - сказал он, - я вернусь, чтобы извиниться!
- Ты что, Додик, не ходи!
- Нет пойду!
И он пошёл ещё раз. Капитан был очень недоволен, он только что уснул. И всё-таки выслушал извинения и молча закрыл дверь. А Додик вернулся в лабораторию, где пьянка было в самом разгаре.
Прошло ещё полчаса и Додик снова засобирался к капитану.
- Я всё-таки должен извиниться, мне кажется капитан на меня сердится.
Не было никакой возможности отговорить его от этого опасного путешествия на два этажа выше главной палубы. Когда Додик постучал в третий раз, капитан не стал слушать его извинения, а послал трёхэтажным матом и с треском захлопнул дверь каюты. А с Додиком случилось то, что обычно бывает с психически неуравновешенными людьми в ситуации стресса. Он очень расстроился и «слетел с катушек».
- Всё пропало, всё пропало! - повторял он спускаясь вниз по трапу. Но тут алкоголь добил его, Додика вырвало, он поскользнулся на мокром, упал и заснул на ступеньках.
Шёл старпом, он увидел инженера научной группы в бессознательном состоянии и попытался его растолкать. Додик проснулся и громко сказал: «Я Сплинтер, на берегу остались три черепахи, я запрещаю выход в море, а ты старпом ещё ответишь за то, что увёл у меня женщину, я всем расскажу с кем ты спал в этом рейсе!»
К концу рейса обычно нервы напряжены у всех. Старпом не выдержал и сунул пьяному инженеру в морду, разбил губу, потекла кровь.
Шли матросы, они делали ночной противопожарный обход, видят: лежит инженер научной группы весь в блевотине и в крови. Ну что с ним делать? Они знали примерно в каких каютах живёт «наука». Решили отнести его туда .
Тут надо рассказать, что в этом рейсе в научной группе была женщина, удивительная чистюля, и она, конечно же жила в отдельной каюте. Она была маленькая и худенькая, это и усугубило ситуацию. Матросы перепутали каюты и не заметили, что в койке кто-то уже спит.
Когда инженера забросили на кровать, поднялся большой шум и крик. Даже Додик очнулся и что-то кричал про трёх черепах. Это был 1987 год, как раз только что вышел мультсериал «Черепашки мутанты ниндзя».
Дома, впрочем, у меня всё было не так забавно. Настя приготовила мне сюрприз. Новые особенности её нездорового поведения начали отравлять мою жизнь. Отдыха не предвиделось.
... продолжение следует ... подписывайтесь, ставьте «лайки», порадуйтесь, что у вас не так ...