Ленин называл Льва Толстого «Зеркалом русской революции». И не просто так. Из крупнейших писателей второй половины XIX века именно Лев Николаевич чаще других поднимал вопросы о неправильном устройстве Российской империи. Тут и критика судебной системы в романе «Воскресенье», и осуждение империализма в повести «Хаджи-Мурат», и общая критика капитализма и частной собственности в рассказе «Холстомер». Вся его проза начинена идеологическим оружием, которое подготовило будущих борцов за свободу и прогресс.
Но особенно выделяется 15 глава повести «Хаджи-Мурат». В ней великий писатель описывает фигуру Николая I, причем очень ярко и весьма нелицеприятно. Остановимся на этом комментарии.
«Да, что было бы теперь с Россией, если бы не я» - сама глава выделяется на фоне всего сюжета. Основные события происходят на Кавказе вокруг фигуры известного воина Хаджи-Мурата. Здесь же параллельно повествуются события в Санкт-Петербурге. Там мы наблюдаем, как жил российский самодержец тех времён.
Николай I рисуется грубым, эгоцентричным, принимающим важные решения в зависимости от настроения. В общем, царём-самодуром. Военный министр Чернышёв должен представить государю важную военную сводку, и император должен принять решение, от которого потенциально зависит вся судьба кавказской кампании. Но по итогу важное решение Николай принял, исходя из своего настроения:
«Но план этот не удался Чернышёву только потому, что в это утро 1-го января Николай был особенно не в духе и не принял бы какое бы ни было и от кого бы то ни было предложение только из чувства противоречия; тем более он не был склонен принять предложение Чернышёва, которого он только терпел, считая его пока незаменимым человеком, но, зная его старания погубить в процессе декабристов Захара Чернышева и попытку завладеть его состоянием, считал большим подлецом. Так что, благодаря дурному расположению духа Николая, Хаджи-Мурат остался на Кавказе, и судьба его не изменилась так, как она могла бы измениться, если бы Чернышёв делал свой доклад в другое время».
Помимо этого, Николай приписывает себе все успехи, хотя сам же осознаёт, что его изначальный план был в корне неверен. Русские войска усмиряют Кавказ постепенно, выжигая леса и строя крепости, хотя император приказывал штурмом взять основные аулы и арестовать имама Шамиля – лидера восстания. Вот как это описывает Толстой:
«Несмотря на то, что план медленного движения в область неприятеля посредством вырубки лесов и истребления продовольствия был план Ермолова и Вельяминова, совершенно противоположный плану Николая, по которому нужно было разом завладеть резиденцией Шамиля и разорить это гнездо разбойников и по которому была предпринята в 1845 году Даргинская экспедиция, стоившая стольких людских жизней, несмотря на это, Николай приписывал план медленного движения, последовательной вырубки лесов и истребления продовольствия тоже себе. Казалось, что для того, чтобы верить в то, что план медленного движения, вырубки лесов и истребления продовольствия был его план, надо было скрывать то, что он именно настаивал на совершенно противоположном военном предприятии 45 года. Но он не скрывал этого и гордился и тем планом своей экспедиции 45 года и планом медленного движения вперед, несмотря на то, что эти два плана явно противоречили один другому. Постоянная, явная, противная очевидности лесть окружающих его людей довела его до того, что он не видел уже своих противоречий, не сообразовал уже свои поступки и слова с действительностью, с логикой или даже с простым здравым смыслом, а вполне был уверен, что все его распоряжения, как бы они ни были бессмысленны, несправедливы и несогласны между собою, становились и осмысленны, и справедливы, и согласны между собой только потому, что он их делал».
Но при этом, несмотря на все слабые стороны, Николай считает себя величайшим из царей, от которого зависит и Россия, и Европа:
«Он не думал о том, что говорил, но заглушал свое чувство вниманием к тому, что говорил. «Да, что бы была без меня Россия», — сказал он себе, почувствовав опять приближение недовольного чувства. «Да, что бы была без меня не Россия одна, а Европа»».
В этой главе ещё много подобной завуалированной критики Николая. И казнь поляка, и измены Николая его супруге, и растрачивание казённых денег. Рекомендуем сие произведение к прочтению.
Льва Толстого называли вторым царём. Среди народа такая присказка и ходила «два у нас царя, один в Петербурге, другой в Ясной Поляне». И это не просто так. Лев Николаевич обладал большим авторитетом и не только за свои художественные работы. Он был заступником русского народа: организовывал бесплатные столовые в губерниях, которые подвергались голоду; открыл школу в Ясной Поляне для всех желающих и учил там крестьянских детей. Потому Ленин и называл его зеркалом русской революции.
Подписывайтесь на наш журнал, ставьте лайки, комментируйте, читайте другие наши материалы. А также можете связаться с нашей редакцией через Телеграм-бот - https://t.me/foton_editorial_bot
Для желающих поддержать нашу регулярную работу:
Сбербанк: 2202 2068 9573 4429
#фотон #лев толстой #общество и политика #капитализм #российская империя