часть I
На берегах Ахтубы
Арифҗан Валиди, Журнал “Шура” № 4 от 15 февраля 1913 года.
перевел с татарского, снабдил иллюстрациями и комментариями Ренат Муратов, лето 2022.
I
Кто не знает уездный город величиной с целую губернию на берегу реки Волга – город Царицын! Немного южнее Царицына, поворачивает на юго-восток и направляется к Астрахани река Волга. Вверх по Волге, верстах в десяти от Царицына, немного на восток от Волги ответвляется маленький рукав[1]:
Этот рукав, течет малой рекой параллельно великой Волге на юго-восток до города Владимира[2], где снова впадает в Волгу[3]. После Владимировки снова ответвляется рукав и далее, ниже города Красный Яр Астраханского вилаята (губернии — п.п.) впадает в Хазарское море (Каспийское море — п.п.).
Между большой Волгой и ответвляющейся от нее своеобразной миниатюрной Волгой есть еще какое-то количество речушек, перетекающих друг в друга таким образом, что в основном междуречье испещрено малыми реками. Вот эту миниатюрную Волгу местное население называет Ахтубой.
Между Ахтубой и Волгой на 20-30 верст простираются луга и леса, очень много озер. Эти просторы называют займищем. В займище помимо дуба, осины и ивы растут еще и очень твердые и острые полуторасаженные камыши[4], всё это является сырьем первоочередной необходимости для местного населения.
Кроме этого, изобилие этой земли множится благодаря сену, которое растет в займище и бесчисленной крупной рыбе разных видов, которая водится в Ахтубе и во множестве здешних озер.
В апреле талая вода, стекающая с северных вилаятов России, наполняет Ахтубу, так же, как и Волгу, и делает ее судоходной. Река, выйдя из берегов, начинает разливаться дальше, заливая луга и в конечном итоге все займище покрывается водой. Таким образом между холмами возведенными ханами Сарая и расположенными в пяти верстах слева от Ахтубы с одной стороны[5] и возвышенностями, выстроившимися в ряд справа от Волги с другой стороны, на два месяца простирается водная гладь шириной в 30 верст. Сверкающая поверхность воды с лишь изредка выступающими из неё верхушками холмов, ветками деревьев и макушками ив создают поистине лирический пейзаж.
Числа 15-го или 20-го апреля вода уже, как правило, поднимается на достаточный уровень для того, чтобы смогли ходить пароходы и тогда в этот же день открывается судоходный путь по реке: из Царицына в город Царев - наследие татарских ханов - прибывает пароход “Ахтубинского общества”, заходя на своем пути в левобережные села вдоль возвышенности. Люди, умеющие грамотно пользоваться природными благами, в частности русские, населяющие Царев и Пришиб (ныне Ленинск) начинают извлекать из этого сезона очень хорошую пользу: баржами завозят товары, нефть, уголь, а также плоты и другие предметы необходимости, делают запруды и запасаются водой для орошения садов и огородов.
В июле эти запруды высыхают и возвращаются в первоначальное свое состояние. В это же время из-под воды появляется займище, свежая зелень травы вперемежку с разлитой в низинах водой, наперегонки растет камыш, а среди камышей издавая разные звуки снуют дикие утки и их враги – совы, а в оставшихся после половодья озерах – разного вида рыба. Всё это превращает эту землю во внезапно возникший из-под воды райский уголок.
Местное население утверждает, что когда-то на этом месте было море и в качестве аргумента приводят то обстоятельство, что почва здесь соленая. И на самом деле, вкус воды и сена здесь соленый и горький. И если вода в колодцах вдоль возвышенности вкусная, то в колодцах, которые пониже - вода не очень хорошая. Таким образом трава с горы хороша для скотины, а вот сено, накошенное в займище потверже и погорше будет. В сухую погоду дорога, проложенная у подножия горы покрыта белой солью будто снегом.
Ни для кого не секрет, что на озере Баскунчак, которое находится недалеко от Владимировки добываются миллионы пудов соли и отправляются по всей России. Таким образом, великая река Волга каждый год разбавляет эту соленую землю и способствует восстановлению плодородия почвы.
Получается, что так же, как североафриканская река Нил оживляет пустынную землю, так и наша Волга оживляет жизнедеятельность населения Ахтубинской поймы, а в дополнение к этому естественная прохлада воды смягчает летний зной.
На возвышенностях займища часто можно встретить по три по пять рядом стоящих хохлацких изб, здесь они занимаются разведением скота, косят сено, выращивают овощи.
[1] Волго-Ахтубинский канал (Координаты: 48.7682° северной широты и 44.7363° восточной долготы.) и далее переходит в реку Ахтуба.
[2] Имеется ввиду нынешний Ахтубинск, который в то время назывался “слобода Володимерка”, тоже самое слобода Владимировка, которая в декабре 1959 года была объединена с р.п. Петропавловкой и переименована в город Ахтубинск, Астраханской области. Далее – Владимировка.
[3] Вернее, впадает в реку Володимерку, а не Волгу.
[4] т.е. более чем трехметровые камыши (сажень = 2,1336 метра)
II
Мусульманские деревни
К деревням, рассыпанным вдоль Ахтубы каждый день после обеда отправляются небольшие пароходы “Ахтубинского общества”. Пройдя около десяти верст по Волге, пароход поворачивает на восток, на Ахтубу. Сначала пароход останавливается в русских селах Безродное[1], затем Среднее[2] и Заплавное, и в конце маршрута останавливается в очень большой русской деревне Пришиб.
Не доходя трех километров до Пришиба с левой стороны среди роскошных высоких ив, открывается красивый вид мусульманской деревни. Дома там выкрашены в разные цвета, и среди металлических, деревянных и камышовых крыш виднеются три небольшие мечети, выполненные в похожем друг на друга интересном стиле с круглыми крышами, одна с семи, другая с четырьмя, а третья с одним минаретом. Эта деревня называется “Бахтияр”.
Дальше Пришиба идет еще один небольшой пароход до остановки в городе Цареве, который стоит на основании исторически известного города Сарай. В те года, когда воды бывает много, навигация доходит до хохлацкой деревни Капустин, но дальше уже ввиду мелководья пароход не идет. В городе Цареве есть одна махалля[3] мусульман – это мишары прибывшие с Пензенских краев. Сначала эти люди жили бедно, но в последние несколько лет их материальное положение улучшилось, благодаря тому что они начали осваивать плантационное хозяйство.
Между Пришибом и Царевым располагается мусульманская деревня на две махалли, именуемая “Маляевка” или “Маляй”. На берегах Ахтубы кроме этих трех деревень, других мусульманских деревень нет.
(продолжение следует). Арифжан Валиди.
[1] Село-прародитель города Волжского. Называлось также Верхней Ахтубой. На землях бывшего села Безродного в 1950 г. началось строительство Сталинградской ГЭС и Волго-Уральского канала, приведшие к возникновению поселка Волжский.
[2] Речь, по сей видимости, о Средне-Ахтубинском городке, который ранее назывался селом Нижне-Ахтубинским. О нем в середине XIX в. Иван Игнатьевич Безобразов писал, что находившееся «село Нижне-Ахтубинское между двумя соседственными селениями Верхне-Ахтубинским и Заплавным стало занимать средину, то оно с этого времени и получило себе другое название — Среднее или Средне-Ахтубинское». Любопытно, что еще Паллас сообщал о двойственном названии села, что оно и Нижнее и Среднее одновременно. Документы Государственного архива Волгоградской области сообщают, что Заплавное тогда называлось Нижним Заплавинским городком. Получается, что два села имели в названии слово Нижнее, одно из которых и было затем заменено на Среднее.
https://delosmi.ru/2017/09/23/istoriya-odnogo-sela-srednyaya-ahtuba/
[3] Религиозная община, центр притяжения татар-мусульман того времени. Как правило, одна мечеть = одна махалля.
III
Журнал “Шура” №5 от 1-го марта 1913 года
История деревни Бахтияр
Я в этой деревне учительствовал с 1904-го по 1910-ый год. В эти годы в селе проживал девяностолетний старец по имени Мунавер Мухардим улы[1]. Он всю жизнь прожил в деревне и играл не последнюю роль во многих событиях в деревне. В возрасте 12 лет, он вместе со своими родителями переселился в Бахтияровку из Пензенской губернии. Привожу здесь рассказ, записанный с его слов уже в конце его жизни:
“В старину после битвы Мамайхана — командана[2] города Сарай с московским князем, часть татар попала к русским в плен. Московский князь выделил им земли в Тамбовском вилаяте. Спустя какое-то время эти татары переселились в Пензу. С течением времени там тоже земля стала тесноватой, жизнь стала труднее, и мы переселились на новое место, на территорию современного Бахтияра”.
Я: “Бабай, а кто заселял эти земли уже после ханов города Сарай и до того, как вы здесь обосновались?”
Бабай: “Когда мы прибыли на это место, здесь был лес, а Заплавное и Пришиб были маленькими русскими деревушками. До них здесь жили калмыки. Их прогнали киргизы[3] за Волгу (в калмыцкие степи)”.
И сейчас площадка перед воротами второй мечети немного возвышенная и оттуда достают человеческие кости. Местные называют это место калмыцким погостом. И ханские монеты нередко попадаются в этих местах. У меня тоже были две монеты, одну из которых я подарил нумизматической коллекции Исламской Библиотеки в Казани, а другую подарил Зарифу афанди Башири[4].
Ввиду того что черепа погребенных скелетов направлены на восток, местное население склонно предполагать, что это калмыки.
В начале 19-го века в шести деревнях пензенской губернии – Качкару (Кутеевка), Мәчәли (Мочалейка), Теләтен (Телятино), Решетин (Решетино), Кабылкин (Кобылкино), Кикин (Кикино) — “головой” в течении 22 лет пробыл один влиятельный мусульманин по имени Бахтияр Тяпаев. Когда народ начал испытывать нужду и бедность, земель стало недостаточно, и у самодержца того времени Николая Павлыча стараниями этого старца Бахтияра Тяпаева было испрошено личное разрешение и из шести деревень “Алтавыл” переселились 480 душ. Сначала их хотели приписать в русскую деревню Заплавное (Астраханская губерния Царевский уезд), но поскольку народ не привык жить с русскими в одной деревне, осели они отдельной деревней. Мунавер бабай рассказывает: “Добрались на телегах до подножия горы, что между Заплавным и Пришибом и остановились. Был там и сам Бахтияр бабай, он посмотрел по сторонам и сказал: “Народ, я ухожу, это место мне не по душе”. Люди рассердились на него за эти слова и сказали: “Изначально на это место привел нас ты, а поэтому и размещай нас тоже ты, иначе мы тебя к колесу этой телеги привяжем и никуда отсюда не пустим”. После этого Бахтияр бабай снял с головы свою папаху, кинул её на землю в горячах и сказал: “Не быть мне Бахтияром, если я вас здесь не размещу!””.
После этого населению Бахтияровки были выделены отдельные земли, воды и наделы в займище и деревня стала называться именем этого старца – Бахтияр авылы. Земли им были выделены просторные, в длину достигают шестидесяти верст, очень много рыбных озер, бесчисленные просторы займища – источника сена и камыша. Каждый год сдают озера в аренду соседним русским деревням для рыболовства за две тысячи рублей (они тоже еще не удостоились чести самим использовать своё богатство). Помимо озер есть еще много сдаваемых займищ и земель, так что каждый год на нужды селян в общую казну поступает около девяти тысяч рублей. Эти средства расходуются на правление, мечети, школы, также на пожарные расходы, в дополнение к этому удается откладывать определенную сумму.
Бахтияр бабай не записался в Бахтияровке в качестве крестьянина, несмотря на то что переехал с Пензы. Ввиду того, что купцов в те времена не призывали в солдаты, он записался в Цареве купцом, хотя сам всю свою жизнь прожил в Бахтияровке. Дожил примерно до ста лет, оставил после себя трех сыновей – Абдулгаффара, Абдусаттара и Мухетдина, потомков которых до сих пор называют “голова нәселе”, т.е. “род головы”. “Голова нәселе” на сегодняшний день лишены земельных угодий и воды[5] по той простой причине, что Бахтияр бабай записался в свое время купцом.
[1] По архивным материалам, переселился из деревни Кутеевки Чембарского уезда Пензенской губернии в 1839 году в возрасте 5 лет с отцом Мухардимом Исмаиловым (32 года).
[2] от франц. Commandant командующий, командир. В татарский язык слово попало вероятнее всего через турецкий.
[3] Возможно, речь идет о казахах, потому что и киргизов, и казахов в то время называли киргизами с той лишь разницей, что современных кыргызов называли “кара-киргизы”, а казахов – “киргиз-кайсаки”. Слово “қазақ” было самоназванием казахов.
[4] Татарский писатель
[5] Речь, вероятно, идет о естественных источниках орошения
IV
Имамы и махалли в деревне Бахтияр.
Первая махалля.
По их преданию, после того как они переехали в 1835 году, на следующий же год имамом назначили Рамазана Мямят ылы, а для мечети выделили дом. Этот человек, пробыв имамом два года, так и не увидел своего указа[1], указ его пришел уже после его смерти.
После смерти муллы Рамазана и до избрания нового, имамом временно назначили вышеупомянутого Абдусаттара сына Бахтияра. А постоянным имамом потом назначили своего односельчанина Мустякима Абделкярим ылы Хансевяр ылы, который учился в медресе деревни Мячкяря[2]. Наряду со своей смелостью и ревностностью он был еще излишне упрямым человеком. Несмотря на это пользовался у народа почетом, в своем медресе[3] особое внимание уделял обучению по книгам “Истувани” и “Мухтасар аль-викая”[4]. По всей видимости, и в вопросе обучения письму он тоже проявлял старание. Потому что и по сей день его ученики, несмотря на свой теперь уже преклонный возраст, не только умеют писать, но еще и обсуждают различные вопросы из книг, написанных на арабском яыке. Рассказывают, что, осознавая необходимость русского языка, он заставлял учеников переписывать “Азбуку”. До сих пор вспоминают его с уважением: “Осветил нас знанием (досл. “обелил”)”.
Один из баев деревни Чапурен[6] (мусульманская деревня рядом с озером Сарпа, расстояние от нее до Царицына 40 верст на юго-запад, а до Бахтияра 70 верст) финансировал постройку мечети для Мустяким хазрята. После того как эта мечеть профункционировала порядка двадцати лет, она была переведена на вторую махаллю, а на ее месте построили мечеть заново.
У этой мечети семь импровизированных (имитированных) минарета, купол её круглый, выполненный в стиле стамбульских мечетей, а оконные рамы, дабы они не походили на кресты, Мустяким хазрят велел выполнить дугой, чтобы было похоже по форме на птичье ребро. Мустяким хазрят покинул этот мир в 1892 году, в возрасте 75 лет и похоронен на старом кладбище. У него три сына Мингажетдин, Айнетдин и Касим. Касим до сих пор служит имамом в отцовской махалле, помимо всего прочего ездил в Бухару.
[1] В царское время имамы назначались официальным указом после сдачи экзамена на подтверждение квалификации и всех необходимых процедур.
[2] деревня Маскара в нынешнем Кукморском районе Татарстана.
[3] Школа при мечети
[4] Обе книги являются пособиями по исламскому фикху, руководством мусульманина по религиозной практике, с разницей лишь в том, что Истувани на османском тюркском, а Мухтасар аль-викая на арабском.
[6] Малые Чапурники
Вторая махалля.
Вторая махалля отделилась еще тогда, когда Мустяким хазрят только начинал служить имамом. Сначала мечеть была на квартире, а имамом был человек по имени Рахматулла Янмурза ылы. Он переселился из Пензы и несмотря на то, что 16 лет был имамом, не мог проводить пятничные молитвы, проводил только пятикратные намазы. Образование он получил в Казани.
После Рахматуллы хазрята в течении двадцати трех лет имамом был переселившийся из Решетино Таджетдин Мухтар ылы, образование он получил в Зимниче[1], у Абдулнасир хазрята. Мустяким хазрят был против того, чтобы Таджетдин хазрят был муллой, и даже написал на него заявление, что он “подсудный”. В то время Таҗетдин мулла обучал детей. Из-за заявления Мустяким хазрята, было проведено несколько проверок и Таҗетдин хазряту было велено покинуть Бахтияровку. Несмотря на то, что, покинув деревню, он хотел жить в Пришибе, что в трех верстах от Бахтияра, Мустяким хазрят сделал так, чтобы и оттуда его выгнали. Жить в Цареве, на удалении 20 верст тоже не получилось, поэтому ему пришлось поселиться в хохлацкой деревне Капушин[2], где шесть лет он занимался торговлей кожевенным сырьем[3].
Ввиду того, что Бахтияр бабай был на стороне Таджи муллы, его тоже не раз вызывали в суд чтобы наказать плетьми за то, что он хлопочет за подсудного человека на должность муллы. Люди, поделившись на два лагеря, полных двенадцать лет пребывали в смуте. В конце концов, в священный месяц рамазан подоспел указ Таджи хазрята и он принялся выполнять обязанности имама. Говорят, что в конце жизни Таҗи хазрята, к нему приходил Мустяким хазрят, чтобы уважить его. У Таҗи хазрята остались два сына и две дочери, одна из которых вышла замуж за имама деревни Маляевка ишана Хаджи Исмятулла.
После этого в 1892 году имамом стал царицынский мещанин Зиннур Динмухаммят ылы, образование он получил в Цареве. Через четыре года он скончался от чахотки, потомков у него не осталось. Одна его жена — сестра кавказского поэта Садек афанди.
После этого, в 1896 году имамом стал бахтияровец мулла Ибрагим сын Таҗетдина Хабибулла ылы, ранее он при Мустяким хазряте непродолжительное время занимал должность азанче[4]. Этот человек первоначально получил образование в Цареве, затем продолжил обучение в Астрахани у солянского[5] суфия Мухаметжана, изучал четыре года синтаксис арабского языка (“наху”). После этого, последнее его место учебы у дамеллы[6] Нурали, в городе Буа (Буинск). К нему на должность азанчея был назначен бахтияровец Кялимулла Умяр ылы Бальбеков (шакирд (ученик) буинского дамеллы Нурали). В Бахтияре эти два человека (имам и муэдзин) пользовались бóльшим уважением и влиянием нежели остальные духовные лица. И хотя они одни из самых старательных людей на образовательном поприще в целом и для медресе в частности, тем не менее требованиям эпохи подчиняются вынужденно.
[1] Село Новые Зимницы, ныне входит в состав Старокулаткинского района Ульяновской области.
[2] Возможно имеется ввиду село Капустин Яр, что рядом с городом Знаменском, по карте между ним и Бахтияровкой по прямой 49 км.
[3] Кожевничество было весьма распространенным занятием в то время среди татар города Царицына и царицынского уезда.
[4] То же что муэдзин, человек, провозглашающий азан – призыв на пятикратную молитву, фактически помощник имама.
[5] Село Солянка на территории современной Астраханской области
[6] То же что мулла
Третья махалля
Старший сын Мустяким хазрята – Мингаҗетдин получил образование в Кышкаре[1] и вернувшись проповедывал тарикат, у него было много мюридов из рода “голова” (сейчас нет). Азанче Мустяким хазрята Таҗетдин Хабибулла ылы был уволен по какой-то причине, а на его место был назначен Мингаҗетдин. В то время пережив некоторые события, Мингаҗ афанди оставил должность муэдзина и уехал в Стамбул. Вернувшись через короткое время, из-за причиненных ему его же мюридами неприятностей, обучал детей где-то за пределами Бахтияра. Позже, в 1904 году его сторонники отделились в третью махаллю, построили красивую мечеть с 4-мя минаретами, в которой Мингаҗетдин стал имамом, а его муэдзином стал Низаметдин афанди Курмакаев. Незаметдин афанди сначала учился в Маляевке у муллы Исмятуллы, затем уехал в Буинск и там получал знания у лучших ассистентов (хальфя) дамеллы Нурали. После этого он преподавал в мектебе Ибрагим хазрята (вместе со мной), а с 1906 года стал муэдзином. Его отец бабай преклонного возраста Салих хаджи, одно время ассистентствовал (хәлфәлек итте), одно время был муэдзином, а на закате дней читал Коран больным людям (өшкерә иде). Мингаҗ мулла среди местных был известен как “афанди”, и являлся ярым кашкаринским адептом, “старое” ставил впереди всего, в богобоязненности равных ему нет, не скупился на слова, всегда в первых рядах выражал протест “новым”[2] как с минбара, так и на различных собраниях. Очень хороший хазрят в преклонном возрасте.
Продолжение следует, Арифжан Валиди.
[1] Село Кшкар, ныне входит в Арский район Татарстана.
[2] Имеется ввиду противостояние джадидизма и кадимизма, иными словами обновленчества и консерватизма.
Продолжение по ссылке
