В дачном поселке шикарные двух- и трехэтажные коттеджи из отборного красного кирпича выстроились вдоль берега реки. С башнями, балконами, узкими узорчатыми окнами. Над поселком давно летает коршун. Охотится на мышей. Не упустит и цыпленка, если тот зазевается.
Во дворе генерала в отставке Суфиянова копошатся куры. Рябая наседка с тремя цыплятами пьет воду из лужицы вместе с подлетевшими воробьями. Бравый петух по кличке Торпеда в черно-красной шинели старательно царапает ногами землю. Ищет, чем бы попотчевать своих «домочадцев». На длинной цепи колодезного журавля покачивается пустое ведро.
Шестилетний Маратик с прутиком в руке охраняет цыплят. Он полненький, смуглый, в белой панамке и шортиках. Сам хозяин дачи сидит на крыльце коттеджа в кресле-качалке. В руках военный журнал. Что там думают и пишут эти «шалопаи»? Так он ласково называет нынешних военных корреспондентов и штабных офицеров, не прошедших, по его мнению, войну. Сам он пропел и Афган, и Северный Кавказ. Побывал, как говорится, в переделках.
– Ты у нас, Маратик, впередсмотрящий! Поглядывай на небо. Если, не дай Бог, проморгаешь, коршун, как ракета, упадет с неба и утащит цыпленка. Вчера одного уже сцапал! Всего их было четыре, а теперь осталось три...
– Я коршуну ка-ак дам по голове прутиком, и его не будет! – показывает боевую готовность Маратик, рубанув по воздуху прутиком.
– Ты сходи-ка, внучек, еще раз за ворота, – говорит генерал. – Посмотри на дорогу: не едут ли наши? Что-то долго бабушки нет... С утра поехала в город на базар, и все нет...
– Она поехала на базар, чтобы цыплят купить? – спрашивает Маратик, показывая, что он знает, зачем бабушка поехала в город.
Генерал достает воду из колодца, наливает полное корыто и отдельно в чашечку для цыплят. Петух в своей опрятной черно-красной шинели с гортанным квохтаньем взлетает на край корыта. Он осторожно берет в кончик клюва капельку воды, задирает голову назад и проглатывает капельку целиком... как шарик.
Маратик верхом на прутике скачет за ворота и, приставив ладонь ко лбу, смотрит на дорогу. Постояв, он вдруг радостно подпрыгивает на месте и, махая прутиком, как саблей, восторженно кричит:
– Е-ед-ут!!! Во-он на-аш джип!
Из подъехавшей машины высаживается бабушка. Одета совсем не по дачному. Полная, в синих дорогих брюках, белой без рукавов кофте с вышивкой, на пальцах золотые кольца.
Она заботливо извлекла из машины корзину, завязанную сверху капроновым платком. Из нее доносился дружный голодный писк цыплят.
– Вот, десять штук купила, – говорит она и передает корзину дедушке. – Теперь у нас тринадцать цыпляток будет.
– Чертова дюжина, – ворчит дедушка, не очень довольный числом цыплят.
Из машины вылезает личный шофер генерала. Высокий, черноволосый, с добрым выражением на широком скуластом лице. Уж так сложилось, что и в армии он служил шофером у Суфиянова. Не захотел расстаться с ним и на «гражданке». Суфиянов помог ему приобрести земельный участок рядом со своей дачей, и шофер не без помощи генерала отстроился.
– А ты что купил? – полюбопытствовал генерал, видя на руках у шофера сиамскую кошку.
Морда, хвост, лапы – серые с чернинкой, бока – с подпалиной, а глаза... Глаза – голубые, как небо, на котором – вон – коршун летает.
– Кошку-то зачем еще? – недоумевает генерал.
– Люблю кошек. Давно мечтал о сиамской, – ответил водитель и осветился ясной улыбкой, счастливый от покупки. – Да и мыши завелись на участке...
– Мыши есть, – согласился генерал. – Пускай живет. Может, их выведет…
– Хулиганка она... Пока ехали из города, всю дорогу зарилась на цыплят. Боюсь, тоже, как коршун, начнет таскать их со двора, – проворчала бабушка. – Они ведь, сиамские кошки, не совсем домашние, а немного дикие.
Тут Маратик замечает, что коршун начал делать подозрительно низкие круги над их двором. Он явно прицеливался на одного из цыплят, пьющих воду из чашечки. Старается выбрать момент, чтобы половчее стащить добычу. Маратик стремглав лети к колодцу, грозно махая прутиком.
– Кы-нш-ш!!! Вот я тебе ка-ак дам!
Коршун черным камнем упал на цыпленка перед самым носом Маратика.
Мальчик ударил его прутиком по спине. Коршун, не ожидавший такого нападения, резко взлетел. Он даже не успел схватить цыпленка. Наседка закудахтала, ругая цыпленка за то, что тот оторвался от нее. Цыпленок подбежал и спрятался у нее под крылышком.
– Правильно! Так его, коршуна! – одобрительно отозвался дедушка из-за ворот. – Надо защищать свой дом... – и тихо, как бы для себя, добавил под нос: – ...и свое Отечество.
Уж что-что, а о защите Отечества он знал больше всего на свете.
Маратик, спасая ничего не подозревающего цыпленка от верной гибели, сам не заметил, как налетел на ведро с водой. Дедушка случайно оставил его наполненным на самом краешке колодезного сруба. Оно с грохотом свалилось и окатило холодной-прехолодной водой. Бабушка первой примчалась к внуку, испуганно причитая:
– Ой, убился! Ой, простудится ребенок! Весь потный был... Немедленно под одеяло! Переодеться в сухое! Марш домой!
Бабушка умеет раздавать приказы не хуже мужа. Научилась за сорок лет «службы» в разных войсковых частях.
– Ничего-о! Будущий солдат должен закаляться с детства, – успокаивает дедушка внука, а заодно и бабушку. – Воинская служба, известное дело, – не сахар.
– Иди, сними со стены ружье и убей этого коршуна! – сердито приказывает ему бабушка.
– Я суровый, а ты еще суровей меня, – недовольно отказывает ей дедушка. – Пусть живет птица.
Отставной генерал с внуком сидят на застекленной веранде. У Маратика горлышко перевязано полотенцем. Бабушка надела на него толстый свитер. Окна веранды наглухо закрыты. Бабушка возится у газовой плиты, готовит чай. Маратик с дедушкой с интересом смотрят в окно. Там у колодца копошится курица с цыплятами.
– Наша наседка добрая... Она уже приняла инкубаторских цыплят как своих, – удовлетворенно хмыкает дедушка и трогает рукой лобик Маратика. – Ничего-о, температуры нет... До свадьбы заживет!
Наседка роется в земле. Цыплята стоят наготове. Потом дружно подбегают и рассматривают: не раскопала ли мать чего-нибудь вкусненького?
Недалеко от них, бдительно посматривая по сторонам, важно вышагивает петух Торпеда. Военная выправка, шпоры на лапах, черно-красная шинель, подогнанная точно по фигуре... Что ты – не подступись! Такой франт! На голове – красная папаха набекрень. Он похож на бравого офицера, несущего караульную службу.
Он кукарекает, шумно хлопает крыльями и грозно поводит очами: не покушается ли кто-либо на куриное население во вверенном ему дворе? От его зоркого взгляда не ускользает, что новая соседка – сиамская кошка, которую он заметил еще на руках у шофера, – вышла на разведку. Она здесь новичок. Может, полагает, что это ее территория или охотничьи угодья?
Вон как она, припадая всем телом к земле, стараясь не выдать себя, ползет к цыплятам. Кошка делает короткую перебежку и останавливается перед прыжком, прижимаясь к земле.
– Дедушка, я прогоню ее. Она съест цыпленка! – Маратик соскакивает с кровати и бежит к двери.
Но ему загораживает дорогу бабушка.
– Кошка охотится на цыплят! – отчаянно кричит Маратик и хватает свой прутик.
– Еще чего! – шумит бабушка. – Заболеть хочешь? Я, понимаешь, готовлю ему чай с вареньем, а он – на улицу. Марш в постель!
Маратик недовольно возвращается на место и опять продолжает смотреть в окно, где происходят захватывающие события...
...На территории Торпеды нарушительница! Боевая тревога! Эту противную кошку надо проучить, чтобы знала, кто здесь хозяин! Куриный полководец тотчас вытягивается черно-красной молнией и бросается на нарушительницу границы. Кошка, заметив опасность, большими акробатическими прыжками летит назад и стремительно забирается на забор. Почувствовав себя в безопасности, оборачивается к противнику, злорадствуя: «Ага-а, поймал?! Вот выкуси! Тебе никогда меня не поймать!». Однако она забыла, с кем имеет дело. С летающим «объектом». Торпеда успевает взлететь на столб и долбануть клювом противника в макушку.
Кошка кубарем скатывается за забор. А петух победно возвращается к своей куриной семье. У него новые маленькие «граждане», которых он сейчас достойно защитил. Какой он важный, какая у него осанка! Торпеда долго хлопает крыльями и торжественным кукареканьем оповещает всех соседских петухов о своей победе. С ближних и дальних дворов слышатся ответные голоса таких же, как он, дворовых генералов. Дескать, слышим тебя! Крепи и дальше наши боевые петушиные ряды. Мы гордимся твоей победой над противником из кошачьего племени.
Дедушка и внук с неослабным вниманием наблюдали из окна веранды за этой битвой. Победа Торпеды особенно растрогала душу дедушки.
– Вот так всегда... Кругом борьба! Бери, Маратик, пример с Торпеды, – сказал он внуку. – Береги ближних и слабых.
Бабушка принесла чай с малиновым вареньем, и мужчины молча стали чаевничать.
Фердинанд БИГАШЕВ
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!