Можно ли стать писателем... на спор? Однажды некий флотский инженер, скептично относившийся к увлечению своего сына научной фантастикой, заключил с последним пари, что сможет написать за два часа короткий, но полноценный рассказ в этом жанре. И через пару часов выиграл пари с первым с своей жизни рассказом, который назвал «Роби».
И он был только первым из будущей сотни отличных произведений. Звали инженера Илья Иосифович Варшавский. О его творчестве в этой статье расскажет Виталий Черников, автор цикла фантастических романов "Удел Ориона".
Илья Варшавский: добрый взгляд в будущее
Именно с рассказами Илья Иосифович Варшавский стоит особняком в ряду советских писателей-фантастов. В литературу он пришёл уже полностью сформировавшимся мастером. Недаром именно он стал первым руководителем знаменитого Ленинградского семинара молодых писателей-фантастов.
Варшавский начал писать фантастику сравнительно поздно. На момент памятного пари ему исполнилось пятьдесят два года. А уже через двенадцать лет Ильи Иосифовича не стало. Но эти двенадцать лет стали настоящей Болдинской осенью Ильи Варшавского. Его творческое наследие насчитывает около ста рассказов и повестей.
«Я пишу рассказы, потому что не умею писать повести и романы. Если бы умел, то обязательно писал бы, но тогда пришлось бы объяснять, почему я не пишу рассказы».
В этой фразе весь Варшавский: краткий, точный, ироничный по отношению к миру и себе.
Прежде чем обсуждать творчество Ильи Варшавского, давайте посмотрим, что говорили о нем собратья по цеху, писатели-фантасты.
Сергей Снегов: «Что составляло прелесть его рассказов? В то время как другие писатели брали тему, он прежде всего брал сюжет. И здесь он был мастером, равновеликим О. Генри».
Борис Стругацкий: «В начале 60-х в Ленинград приехал Станислав Лем. Ему дали прочитать папку тогда ещё не опубликованных рассказов Ильи Иосифовича. На другой день он сказал: «Никогда не думал, что в одной папке может уместиться вся западная фантастика». Это было тем более приятно слышать, что пан Станислав уже славился не только как замечательный фантаст, но и как выдающийся знаток англоязычной фантастики».
Уже из этих двух цитат можно сделать общие выводы о творческой манере Варшавского. Илью Иосифовича действительно можно сравнить с О.Генри и с Робертом Шекли. Варшавский – непревзойдённый мастер короткого, бьющего точно в цель рассказа, за обманчивой простотой которого скрывается глубокая мысль, философская идея или общественная проблема. Многие рассказы Варшавского вызывает улыбку, но есть и такие, которые внушают тревогу. А некоторые способны довести до слёз.
Рассказы Варшавского делятся на условные циклы
Первый из них – это юмористическое описание жизни и проблем людей, живущих в мире победившего коммунизма. Этот мир у Варшавского живой, тёплый, как сейчас принято говорить – «ламповый». Это мир, в котором весенняя оттепель шестидесятых не перешла в тусклую осень застоя, а, напротив, превратилась в ослепительное и цветущее лето общества всеобщего равенства и справедливости.
Глубокий космос – небольшой, но чрезвычайно сильный цикл рассказов, в которых холоду безжизненной межзвездной пустыни противопоставляется мужество и разум людей, наследников первопроходцев эпохи великих географических открытий. (Тут уместно напомнить, что в юности моряк Илья Варшавский и сам совершил кругосветное путешествие).
Цикл, который можно условно назвать «люди и роботы». Вопросы развития кибернетических систем и связанные с этим вопросы рассматривались Варшавским задолго до появления «Терминатора» и «Матрицы». Вместе с тем, Илья Иосифович не противопоставляет людей и машин, а, скорее, рассматривает проблемы мира, в котором они сосуществуют. Сравнение мышления человека и машины приводят к массе комических ситуаций, которые наверняка бы пришлись по душе и самому Айзеку Азимову. (Тем более, что отец «трёх законов робототехники сам был веселым человеком и завзятым анекдотчиком).
И, наконец, зловещий мир Дономаги – мира победившей тоталитарной диктатуры, мира наживы и эгоизма, закономерно пришедшего к глобальному краху. И вот здесь ирония Варшавского превращается в зловещий гротеск, который в наши дни приобретает пугающе узнаваемые черты.
При жизни у Ильи Иосифовича вышло всего пять сборников рассказов «карманного» формата в мягкой обложке.
- Молекулярное кафе.
- Человек, который видел антимир.
- Солнце заходит в Дономаге.
- Лавка сновидений.
- Тревожных симптомов нет.
Но если смотреть не на объём, а на содержание, на стилистическую красоту, на глубину проникновения в человеческую психологию, на оригинальность и актуальность высказанных идей, на мощь гуманистического посыла, то редкое полное собрание сочинений «маститых» писателей сможет составить этим пяти маленьким книжкам достойную конкуренцию.
А закончить эту статью хочется цитатой писателя Александра Шалимова:
«В памяти всех, кто его знал, Илья Иосифович Варшавский, эрудированный инженер и блестящий рассказчик, уложивший в фундамент послевоенной советской фантастики свыше восьмидесяти своих рассказов, остается удивительно милым человеком. Всегда спокойный, исключительно вежливый, доброжелательный к окружающим, остроумный, слегка ироничный, находчивый, блестящий полемист — истинный интеллигент "старопетербургской пробы"…».
Я могу только позавидовать тем, кому ещё только предстоит открыть для себя мир этого удивительного писателя.