Окончание. Начало здесь>
— И тем не менее, — сказала Маша, — у него такой своеобразный бизнес. Наверное, крутой?
— Не знаю, Маша, не знаю, — произнёс Вячеслав. — Говорили, что он продал прошлым летом трёх лошадей почти за три миллиона.
— Да? — удивилась Света.
— Баксов или евро.
— Ого! — вырвалось у Светы.
— Ну вот, — сказала Маша.
— На самом деле это не так круто.
— Почему?
— А содержание конюшни? А корм лошадям? А зарплата конюхам? Всё это денег стоит. И всё это размажь на три года.
— Почему?
— Беременность кобылы длиться одиннадцать месяцев, продают двухлеток. А их надо объездить, обучить. Очень много возни. Это не тот бизнес, который приносит доход.
— Ваш круче? — уточнила Света.
— Безусловно, — сказал Вячеслав. — Хочу заработать столько денег, чтобы уехать в Таиланд на всю жизнь, сидеть у моря и ничего не делать.
Читайте повесть "Мой снежный рай" на нашем канале!
— Мне бы не понравилось, — сказала Маша. — Как так ничего не делать? С ума сойдёшь от скуки.
— Ну, почему ничего не делать, Машенька, развлекаться.
— Надоест.
— А работа что, лучше?
— На работе, как на дороге — всегда что-то происходит.
— А вы философ, Мария. Но смотрите, карета подана!
И действительно, конюх подъехал на красивых расписных санях с белым узором на синем фоне, запряжённых рыжим конём.
Вячеслав сел на облучок, взял в руки вожжи. Девушек расположили на заднем сиденье в санях, Тигран сел напротив них за спиной у Вячеслава.
Сани тронулись с места, и рыжий конь бодрой рысью поскакал в поля. Снежная пыль поднималась из-под копыт, в голубом небе ярко светило январское солнце. Долго сани носились по полям, а седоки наслаждались великолепными зимними пейзажами.
— Вон он, «ушастый всадник», — Вячеслав показал кнутом направо.
Из-за леса вынырнул всадник на необыкновенно красивом жеребце игреневой масти. Белый хвост и грива скачущего навстречу коня картинно развивались по ветру. Всадник, судя по всему, молодой парень, был одет в полушубок, сапоги, треух на голове, лицо скрыто серым шарфом, плётка на правом запястье, в облике его было что-то дикое, степное. Действительно — «ушастый всадник».
Сани выскочили на дорогу, вдоль которой сосны тянули свои вверх заснеженные лапы, солнце играло в зелёных ветвях.
От избытка чувств Светлана привстала в санях, взмахнула рукой и крикнула:
— Эге-гей!
Рыжий конь, запряженный в сани, запрядал ушами, и тут ему на морду упал снег с ветки. Конь всхрапнул, сделал вид, что испугался, и ускорил бег. Вячеслав, пытаясь удержать его, натянул вожжи. Рыжий баловник языком приподнял грызло и переложил его на передние зубы, закусывая удила, теперь мундштук не рвал его нежные губы. Конь получил свободу действия, а сани потеряли управление. Рыжий помчался в облаках снежной пыли, с рыси переходя на галоп, сани подлетали на каждом бугорке, их мотало из стороны в сторону, казалось, что ещё чуть-чуть, и они перевернутся. Бледный Тигран вцепился мёртвой хваткой в края кузова, Вячеслав чудом держался на облучке и, натягивая поводья, пытался остановить коня. Девчонки завизжали с испугу.
И этот их визг донёсся до «ушастого всадника», и он развернул коня.
Впереди, куда мчался конь, был крутой и слегка извилистый спуск к реке и если хоть чуть-чуть замедлится бег, то сани наедут на круп лошади, упрутся оглоблями в снег и поднимутся вверх. Что будет тогда с седоками, думать не хотелось.
Всадник погнал своего игреневого, нагнувшись над его белой гривой, в погоне за возком. И нагнал. Вынул ноги из стремян и прыгнул на спину рыжему коню. Начался спуск. «Ушастый всадник» погонял рыжего, а его конь, понимая, чего хочет хозяин, поскакал впереди рыжего хулигана. Впереди поворот направо. Всадник нажал на бок коня правым коленом, конь повернул направо. «Слушается шенкелей», — радостно подумал парень и взмахнул плетью, рыжий полетел быстрее. Спуск кончился у края замёрзшей реки. Всё благополучно завершилось. «Ушастый всадник» стал сжимать колени, конь от боли задирал вверх морду, останавливаясь. Остановился. Спрыгнув со спины коня, «ушастый всадник» пошёл к голове рыжего безобразника, намахнулся кулаком:
— У, зараза. Побалуй ещё!
Вставив мундштук в падину между зубами коня, «ушастый всадник» направился к возку.
— ¿Todo bien, señoritas? (Всё хорошо, сеньориты?) — спросил он почему-то на испанском языке.
— Sí, Señor, — ответила Маша.
Девушки сидели, бледные и перепуганные. На Машу глядели с тревогой серые глаза, и почему-то они ей показались знакомыми.
— Очень странно услышать испанскую речь от человека в татарском наряде, — сказал Тигран.
«Ушастый всадник» молча пожал плечами, вскочил на своего коня и ускакал в поле, поднимая снежную пыль.
— Ну, что же, небольшое приключение закончилось, — сказал Вячеслав, — поехали дальше. Там впереди более пологий подъём.
— Нет, что-то мне уже не хочется никаких катаний, — сказала Света.
— Отвезите нас домой, — попросила Маша.
— Как же так, девочки? У нас по плану культурное мероприятие: посещение кафе. Покатаемся ещё? Рыжий самый спокойный конь в хозяйстве «ушастого всадника», не знаю, что на него нашло.
— Да, Рыжий — спокойный конь, — поддержал друга Тигран, — покатаемся ещё, а потом посидим, расслабимся, нервы успокоим. Ничего же страшного не произошло?
— А если бы произошло, Тигран? — возразила Маша. — Успокаивать нервы я хочу в спокойной домашней обстановке. Как Света — не знаю.
— Я тоже хочу, — сказала Светлана, — спокойную домашнюю обстановку у Маше на даче.
Мужчинам ничего не оставалось делать, как подчиниться и отвезти девушек на дачу к Маше, и как Вячеслав и Тигран ни напрашивались, их даже на чай не оставили.
***
Когда девушки остались одни, Света спросила:
— Откуда ты знаешь испанский, подруга?
— Ничего я не знаю. Просто у нас школа была ненормальная. Во всех школах изучают английский язык, немецкий, в крайнем случаи, французский, и только в нашей школе, наверное, единственной на всю Москву, изучали испанский язык. Конечно, отдельные слова я помню.
— И догадываешься, кто «Ушастый всадник»?
— Да, но не уверена.
И тут в дверь постучали и вошёл Сергей.
— Привет, девчонки. Ну как покатались? — спросил он.
— А откуда ты знаешь, что мы катались? — с подозрением спросила Света.
— Видел, как вы на машине уезжали.
— Выкрутился, — резюмировала Светлана, — Маша, посмотри.
Она подошла к Сергею и закрыла левою ладонью ему низ лица, а правую — лоб.
На Машу смотрели спокойные серые глаза.
— ¿Eres tú? (Это ты?)
— Sí, soy yo, señorita. (Да, я, сеньорита).
— И откуда деньги, сеньор? — спросила Света. — Колись.
— Да, Серёжа, откуда? — робко поинтересовалась Маша.
— От верблюда, — простодушно ответил Сергей.
— Фу, Сергей, — поморщилась Светлана, — какой вы бестактный, грубить девушкам.
— Да правда от верблюда! — стал оправдываться Сергей. — Так зовут сына одного эмира в Арабских Эмиратах. Джамаль, по-арабски верблюд, или красивый. Так и так можно перевести.
— Так бы и сказал: от красивого, — улыбнулась Света.
— Откуда я знаю: красивый он или нет. Я не разбираюсь в мужской красоте.
— Мы разбираемся, — продолжала шутить Света. — Познакомь.
— Легко. Вы будите в третьем или четвёртом десятке его наложниц, но, наверняка, самыми любимыми.
— Ты нас неправильно понял. Мы просто хотели оценить его красоту из чисто спортивного интереса. Рассказывай, Сергей, как ты докатился до такой жизни?
— Как ни странно, но ты, Света, угадала. Именно докатился. Ездили мы с другом в Эмираты в студенческие годы. Там покупали, здесь продавали, крутились, короче, жить как-то надо было. И вот, летом, перед последнем курсом, решили мы погонять на джипах по пустыне. Взяли джипы на прокат и поехали. Погоняли классно! И случайно наткнулись на лагерь местных арабов. Как раз вот этого Джамаля. А них горе. Любимая кобыла сломала ногу. У этой лошадки родословная доходит чуть ли не до пророка Мухаммеда и рожала она исключительно чемпионов. Чистокровная арабская лошадь. Убивать у Джамаля рука не поднималась. Я ему и сказал, что убивать незачем, можно вылечить, бегать она, возможно, будет хуже, но рожать чемпионов будет так же. Джамаль со мной согласился, но сказал, что его ветеринар в отъезде, а пока он найдёт другого, кобыла будет мучиться. Я ему сказал, что ветеринар уже здесь, и это я. Вот так я помог ему, а он мне в знак благодарности организовал этот коневодческий бизнес. Без Джамаля ничего бы этого не было. Правда, он мне сбагрил лошадей нетипичной масти. У них с родословной всё в порядке, а вот масть подкачала. Игреневая масть, как у моего Ириса, у арабских лошадей практически не встречается.
— А лицо почему скрываешь? — спросила Света. — Стесняешься неожиданного богатства?
— Ничего я не скрываю! Чего скрывать, я же его не украл. А лицо закрываю, потому что холодно, а летом пыльно.
— А одежда татарская? — продолжала допрос Света.
— Не татарская, а казацкая. Мой прадед из уральских казаков, для них такая одежда тоже типичная, она идеально приспособлена для верховой езды зимой.
— Это одежда твоего прадеда?
— Нет, конечно.
— Света, ну что ты пристала к Сергею? — вступилась за друга детства Маша. — Мы должны быть ему благодарны, а ты его вопросами мучаешь.
— Я ему благодарна, — сказала Света, — а как Тигран побелел, когда сани прыгали на кочках! У них у самих руки дрожали, когда они нас в ресторан приглашали. Но держались молодцами.
— Ничего удивительного, — сказал Сергей, — страшно, а сделать ничего не можешь.
— Но ты смог, Серёжа, — произнесла Маша.
Сергей смутился.
— Ну да, — сказал он, — всё же обошлось. Ну, я, пожалуй, пойду, девчонки? Вам отдохнуть, наверное, надо.
— Иди, Сергей, — милостиво разрешила Света.
Сергей ушёл, а Светлана посмотрела на сияющие глаза Маши и сказала:
— Машка, да ты влюбилась!
КОНЕЦ РАССКАЗА
---
Автор рассказа: Анатолий Гусев