У французов есть хорошая поговорка: «На войне как на войне» (À la guerre comme à la guerre) — это когда всё, что происходит кругом, будь то война или мир, следует принимать таким, как есть, без излишних иллюзий, восторгов и удивлений. Действительность, особенно на полях сражений, бывает крайне вредно приукрашивать, можно запросто лишиться головы. Но солдат прежде всего человек, а уж потом он винтик в сложном воинском механизме, а значит ничто человеческое ему не чуждо, как бы не противились тому генералы. И даже такое, казалось бы, сугубо штатское чувство, как любовь, частенько скрывается в сердцах под шинелями. На войне как на войне.
Начало рассказа здесь:
Говоря о военных сторонах исторической реконструкции, было бы несправедливым не затронуть чисто житейские ситуации, чем обычно живёт солдат перед боем, и конечно любовь, ведь в армии служат не только мужчины.
О солдатском быте существует множество поговорок, и начнём, пожалуй, с самой главной основополагающей заповеди солдата – это держаться поближе к кухне, ведь дым от котла, где варится аппетитная каша, намного приятней угара сражений. Да и погибнуть или ранение получить, держа в руках ложку, весьма сложно, практически невозможно.
Разве что набрать лишний вес, так эта проблема легко устранима, стоит лишь пару раз сходить в атаку, но после вновь следует вернуться на кухню, снять стресс. Видимо, процесс этот — необратимый.
Ну а если, не дай Бог, пуля-дура всё же настигла солдата, тому самое время отправиться в медсанбат.
Где под зорким наблюдением ещё немногочисленных зрителей, основная масса которых только выдвигается на отведённые для них позиции, раненому солдату окажут необходимую помощь.
Сестрички сделают перевязку…
А если потребуется, то и переливание крови…
И лишь после всех показанных процедур, когда физическому состоянию солдата уже ничего не угрожает, вернут винтовку…
Ибо отцы-командиры давно их уже заждались, успев слегка утомиться под солнцем, а у них, между прочим, в полевых сумках, планшетах, приказ о…
Впрочем, то военная тайна и знать её нам до поры до времени не дано, как бы этого не хотелось.
Лучше перед боем поспать, но прежде необходимо проверить личное оружие, чтоб не было потом мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Ещё Суворов в своей знаменитой книге «Наука побеждать» говорил, тяжело в учении – легко в бою, ученье свет, а неученье – тьма.
Так вот, чтобы тьма не стала однажды для солдата бесконечно долгой, некие умные головы в генеральских фуражках придумали армейский устав, в котором кровью, то есть чёрным по белому, всё расписано, как и что военнослужащему следует делать.
К примеру, как взвести курок карабина на боевой взвод и поставить на предохранитель. Казалось бы, очень просто, взять винтовку в левую руку…
— Так, слушаем все, повторять дважды не буду! Когда убьют, не жалуйтесь, что не рассказывали!
Ох, уж эти ученья, сколько пота в них проливается, а между тем жизнь, хоть и военная, продолжается и очень хочется быть её живым свидетелем…
При этом хорошо бы присутствовать в самом центре событий.
Например, в расположении одной из наших воинских частей, зенитной батареи, где несут службу одни только девушки, что во время войны являлось не редкостью. На фронтах существовали целые дивизионы таких орудий, в которых служили преимущественно женщины. В отечественном фильме 1972 года «…А зори здесь тихие» это очень правдиво показано.
Жизнь на войне может оказаться очень короткой, а потому начинаешь сильнее ценить обычные на первый взгляд вещи.
Вроде безделица – этот сухой паёк, ни в какое сравнение с наваристой кашей вперемежку с тушёнкой он не идёт, однако как аппетитно, а главное, художественно выглядит, при умелом раскладе. По всему чувствуется женская рука, всё опрятно, скатерть белая и цветочки.
Нам, мужчинам, так не дано, мы даже руки, в чём стыдно признаться, порой не моем.
А пока одни готовят обед, другие несут караульную службу, сторожат личный состав, материальную часть (орудия и снаряды) и конечно — съестные припасы.
При этом девушки ещё успевают сделать высокохудожественные зарисовки своих нелёгких военных будней, чтобы потом рассказывать о них гражданским подругам или мужьям, если такие имеются.
Мне, как бывшему солдату, невозможно было пройти мимо таких военнослужащих, не насладившись их выправкой, нескрываемым личным обаянием и, что греха таить, знаниями по армейским уставам, о чём прочесть можно было в прищуре их глаз.
А при детальном рассмотрении и звания девушек-зенитчиц. Гвардии рядовыми были они.
И напоследок несколько слов о погоде. В тот день небо было ясным, вражеские самолёты не наблюдались. Затишье, как говорят на фронтах, это когда вражьи танки и пушки не стреляют. Все свободные от дежурств и нарядов отдыхают.
Кто-то спит, а некоторые бодрствуют, при этом тесно общаясь.
Мужчина и женщина – это всегда отношения.
И не важно, что они на войне, чувствам не прикажешь, про них в уставах ничего не сказано, уж поверьте мне, старому солдату.
Говорят, у войны не женское лицо. Да, это так, но можно и должно сохранять на войне человеческий облик. Надобно о том прописать в уставе. Эх, жаль, что я не генерал!
Вот, пожалуй, и вся армейская лирика.
Продолжение следует:
(фото автора)